Всё призрачно… туманно…неприлично серо.
Все мысли, как лавины,
в путь стремятся за пределы,
круша устоев скалы по пути,
сметая принципов и взглядов валуны,
что время так с усилием точило,
и до конца разрушить так и не сумело…,
а мыслью с легкостью накрыло…
Всё перемелется…
и выкинется мусор за пределы,
лавин поток останки грязи унесёт,
и просветлеет вновь столь призрачное небо,
а солнца луч туманность разорвёт,
и серый мир преобразится
в непривычно белый.
Когда чёрное трудно выдать за белое, его сначала выдают за серое.
Серое настроение… серые мысли на серый лист…
Серым сердцебиением серый мир рвется поровну…
Серое отражение… вид серый глуп и неказист…
Чувства на серый асфальт брошены серому ворону…
поднимите ее с колен. эта грязь - не вечная.
одинокие воины - жертвы слепых умов.
жены плачут. хотели помочь - а помочь им нечем. и антиидолы падают, вслед за толпой богов.
люди издревна были готовы за правду выстоять.
успокойся, шепчу. это, знаешь, ведь не конец, -
и когда умирает мечта, остается истина.
слеп не тот, кто не видит, а тот, кто душой слепец.
твердый камень дорог превращается в серое месиво.
абрикосовый запах весны покрывает гарь.
неужели от чьей-то боли кому-то весело,
если в диком порыве азарта кричат: ударь!..
вот ты гибнешь. и кто-то тебя накрывает простынью.
о таком не напишут в газетах. молчит печать
и о тех, кто сражался босыми, простоволосыми.
небо плачет полынью о детях, не ставших взрослыми.
а на слезы уже не находишь, что отвечать.
Когда-то и я был точь-в-точь Арлекин.
Цветастый, но только снаружи.
Творил напоказ, поступал вопреки,
себя загоняя порой в тупики.
Бывал и побит, и контужен.
С драконом в сраженьи был смел и удал,
в себе его свойства не видя.
Меж чёрным и белым тогда проживал,
стал в голосе вдруг прорезаться металл.
А серое как ненавидел…
Но вот оказалось, есть в сером добро.
И зла там всего половина.
Открытия эти жестоки порой:
теперь я снаружи скорее Пьеро,
утративший где-то Мальвину.
и не думай, что серым проклятьем судьба.
.этот цвет имеет оттенки.
вот сидишь себе, никого не трогаешь, пишешь стихи и сквозные мысли,
ковыряешь замерзшими пальцами кожуру фисташек и ничего не ждешь,
закрывая засовы на сердце и мощным амбарным замком те числа,
что Мосфильмовской пленкой по памяти, пробивая в дрожь.
Вот сидишь и не думаешь - а зачем, если все уже просто привычно,
если звон тишины уже мягок и слух не особо режет, не бьет,
если знаешь, что стены тобой разукрашены в ямы от кулочков, лично
лишь тобой и неважно, кто слышит-неслышит твое опостылевшее вытье.
Вот сидишь и доволен - притворно, до жутких оскомин в скулах!
И уже ненавидишь ту самую скорлупу от фисташек и те замки!
Хорошо.
Хорошо, что не видит никто ручейки по смуглой коже.
Замечательно.
Вот не сдохнуть бы только, скуля от тоски.
Сегодняшнее общество как стадо. Большое серое стадо. Выделяющийся человек с собственным мнением автоматически становится обнаглевшим хамом, который не уважает мнение других.