…вся вторая половина человеческой жизни составляется обыкновенно из одних только накопленных в первую половину привычек
Антон и Александр Чеховы с юношеских лет общались друг с другом в, как говорится, стёбной форме. А из переписки и биографии Антона Павловича его брат Александра предстаёт, как пьяница и балагур. Эксцентричный человек часть жизни прожил в незаконном браке, что, конечно бросало тень на его семью. Кроме того, менее удачливый чем Антон, Александр едва сводил концы с концами. В письме от 10 июня 1888 года Антон пишет, что на прошедшем вечере Александр Павлович произвёл на всех прекрасное впечатление и все волнуются, понравилось ли ему имение.
Ненастоящий Чехов!
Ну, как Вы себя чувствуете? Пахнет ли от Вас водочкой?
Что касается нас, то мы весьма сожалеем, что не остались вечером в саду и не видели твоего представления с фокусником. Говорят, что твоё вмешательство имело результаты поразительные: и публика была одурачена, и фокусник был осчастливлен. До сих пор вся усадьба хохочет, вспоминая, как ты разговаривал с ним. Если бы ты не пересолил вначале, то всё было бы великолепно, и дамы не потащили бы меня из сада.
Я никак не пойму: что рассердило тебя и заставило ехать на вокзал в 2 часа? Помню, что ты злился и на меня и на Николку… На меня, главным образом, за то, что я оторвал угол у конверта, в к-ром находилось письмо к Елене Михайловне. Я порвал угол, потому что считал это письмо юмористическим и не предполагал, что ты можешь писать Елене Михайловне о чём-либо важном… Так как это письмо было написано тобою в пьяном виде, то я не послал его по адресу, а изорвал. Если это тебе не нравится, то напиши ей другое, хотя, полагаю, писать ей решительно не о чем.
Впечатление на всю усадьбу ты произвел самое хорошее, и все, в особенности девицы, боятся, что тебе дача не понравилась и что ты уехал с нехорошим чувством. Елена Мих. считает тебя человеком необыкновенным, в чём я не разуверяю её. Все кланяются тебе и просят извинения… За что? Уезжая, ты сказал Егору Михайловичу (Жоржу):
- Скажите, что я доволен только вами и Иваненкой, все же остальные и проч…
Я заранее извинил их от твоего имени, не дожидаясь твоего позволения.
Напрасно ты уехал, напрасно злился и напрасно сидел на вокзале 2 часа… Глупо также сделаешь, если не приедешь к нам ещё раз в августе или в начале сентября. Если приедешь, то дорожные расходы пополам, только не злись попусту и не ругай Николку, к-рый имел в ту ночь очень беспомощный вид. Мне сдается, что вместе с тобою уезжала для него и надежда уехать в скором времени из Сумского уезда.
У меня муть в голове. Пишу почти машинально. Будь здрав и пиши.
Настоящий.
Марья тебе кланяется. Она сердится на себя, что не осталась поглядеть магнетический сеанс.
Высылай гонорар. 174 руб.
Григорий Потемкин стал третьим официальным фаворитом императрицы Екатерины II. Их связь началась, когда Потемкину было 34 года, а Екатерина была старше избранника на 10 лет. Влюбленность императрицы была настолько сильна, что они даже тайно обвенчались, только вот брак этот, несмотря на преференции со стороны государыни, не принес Потемкину должного социального положения. Стать императором он не мог, неравенство с Екатериной стало угнетать его, а отношения между супругами становились все холоднее.
Дурак! Вы и вам - ей бога, ничего не прикажу, ибо я холодность таковую не заслуживаю, а припйсую ее моей злодейкой проклятой хандри. Мне кажется, вы выставляете на вид эту холодность; знайте, что это выставление на вид точно тйК же, как и эта холодность, два скота вместе, однако же есть ли ето выставление на вид только для того, чтоб я сказала чего ни на есть ласковаго, то знай, что ето труд пустой, ибо я бажилась, что, окроме одной ласки, я ласкою платить не буду. Я хочу ласка, да и ласка нежная, самая лучая, а холодность глупая с глупой хандрой в место не произведут, кроме гнева и досада. Дорого тебе стойло зйатно мольвйть или душенко или галубушка. Йи уже что сердцо твое Молчит? Мое сёрдце права не молча.
Орфография и пунктуация сохранены по источнику.
Лев Толстой долго не мог собраться с силами и признаться в любви Софье Андреевне Берс. В дневнике за 13 сентября 1862 года граф писал: «Завтра пойду, как встану, и всё скажу или застрелюсь». Ночью Толстой написал письмо, но так и не решился отдать его возлюбленной. Он носил его с собой несколько дней, пока 16 сентября не отвел Софью в сторону и не вручил ей послание, от которого зависела судьба графа. Софья Андреевна мельком пробежала строки и сразу решилась дать согласие. Письмо она хранила и нежно написала на нем: «Предложение Лёвочки 16-го сентября 1862 года. Москва».
14 сентября 1862 г.
Мне становится невыносимо. Три недели я каждый день говорю: нынче все скажу, и ухожу с той же тоской, раскаянием, страхом и счастьем в душе. И каждую ночь, как и теперь, я перебираю прошлое, мучаюсь и говорю: зачем я не сказал, и как, и что бы я сказал. Я беру с собою это письмо, чтобы отдать его вам, ежели опять мне нельзя, или недостанет духу сказать вам всё. Ложный взгляд вашего семейства на меня состоит в том, как мне кажется, что я влюблён в вашу сестру Лизу. Это несправедливо. Повесть ваша засела у меня в голове, оттого, что, прочтя её, я убедился в том, что мне, Дублицкому, не пристало мечтать о счастье, что ваши отличные поэтические требования любви… что я не завидовал и не буду завидовать тому, кого вы полюбите. Мне казалось, что я могу радоваться на вас, как на детей.
В Ивицах я писал: Ваше присутствие слишком живо напоминает мне мою старость и невозможность счастья, и именно вы.
Но и тогда и после я лгал перед собой. Еще тогда я мог бы оборвать все и опять пойти в свой монастырь одинокого труда и увлеченья домом. Теперь я ничего не могу, а чувствую, что я напутал у вас в семействе, что простые, дорогие отношения с вами, как с другом, честным человеком - потеряны. А я не могу уехать и не смею остаться. Вы, честный человек, руку на сердце, - не торопясь, ради Бога не торопясь, скажите, что мне делать. Чему посмеешься, тому и поработаешь. Я бы помер со смеху, если бы месяц тому назад мне сказали, что можно мучаться так, как я мучаюсь, и счастливо мучаюсь, это время. Скажите, как честный человек, хотите ли вы быть моей женой? Только ежели от всей души, смело вы можете сказать: да, а то лучше скажите: нет, ежели в вас есть тень сомнения в себе.
Ради Бога, спросите себя хорошо.
Мне страшно будет услышать нет, но я его предвижу и найду в себе силы снести. Но ежели никогда мужем я не буду любимым так, как я люблю, это будет ужасней.
Взаимоотношения Льва Николаевича Толстого и Ивана Сергеевича Тургенева были крайне непростыми. Одна из их ссор едва не привела к дуэли, после чего писатели годами бойкотировали друг друга. Тем не менее Тургенев, находясь на смертном одре, отправил Толстому письмо, в котором восхищался его талантом и призывал вернуться к литературной деятельности.
Милый и дорогой Лев Николаевич, долго я вам не писал, ибо был и есмь, говорю прямо, на смертном одре. Выздороветь я не могу, и думать об этом нечего. Пишу же я вам, собственно, чтобы сказать вам, как я был рад быть вашим современником и чтобы выразить вам мою последнюю искреннюю просьбу. Друг мой, вернитесь к литературной деятельности! Ведь этот дар ваш оттуда, откуда всё другое. Ах, как я был бы счастлив, если бы мог подумать, что моя просьба так на вас подействует. Я же человек конченый, доктора даже не знают, как назвать мой недуг: «nevralgie stomachale gouteuse» [некая желудочная невралгия]. Ни ходить, ни есть, ни спать… да что! Скучно даже повторять всё это. Друг мой, великий писатель земли русской, - внемлите моей просьбе… Дайте мне знать, если вы получите эту бумажку, и позвольте ещё раз крепко-крепко обнять вас, вашу жену, всех ваших. Не могу больше. Устал!!!
29 июня 1883 г.
Избавившись от привычки искать недостатки у других, человек приобретает способность лечить изъяны собственной души.
«Как только проект будет закончен, деловой человек сможет диктовать инструкции из Нью-Йорка и они будут немедленно появляться в его офисе в Лондоне или в другом месте. Он сможет со своего рабочего места поговорить с любым телефонным абонентом на земном шаре. Недорогой инструмент, не больше, чем часы, позволит его владельцу слушать где угодно: в море или на земле музыку или песни, речи политического лидера, выдающегося ученого или проповеди священника, находящегося на огромном расстоянии. Точно также могут быть переданы любая картина, знак, рисунок или текст. (1908)» - Никола Тесла
Попросту мыслящий, вдумчивый человек отличается именно тем, что презирает страдание: он всегда доволен и никогда ничему не удивляется. Если почаще будете вдумываться, то поймете, как ничтожно всё то внешнее, что волнует нас.
Одна пятая часть народа - против чего бы то ни было когда бы то ни было.