В Пражской национальной галерее народу было немного - я и пожилой чех на протезе. Чех гордо стучал протезом, я скрипела паркетом, выражали экстаз от искусства доступными средствами. На улице бушевала толпа - ела мороженое, фотографировалась с рыцарями, слушала уличных музыкантов. А мы с дедом на протезе важно шаркали по бесконечным амфиладам Штернберкского двореца и разглядывали Рубенса, Хальса, Тинторетто, Эль Греко. Потом я оторвалась от ветерана (потому что я моложе, черт побери, и не на протезе) и поскакала чуть быстрее. Дед сзади недовольно стучал своим протезом, но догнать меня не смог. В залах художники-студенточки старательно делали копии. Я, конечно, им позавидовала - стоят себе спокойно и, к примеру, Веласкеса какого-нибудь копируют. Мольберты, краски, все чин-чинарем. Пригляделась что они там красят - батюшки, а рисунок плывет, цвет не тот. Чему их там учат в их европах - не знаю, совсем форму не чувствуют, вот что я вам скажу. Ну как так - колорит в теплой гамме, а красят холодным?! Вместо того чтобы лепить щеку, просто обводят. Поскорбела я, глядючи на молодую поросль западноевропейского искусства и побрела дальше, тем более дед на протезе стал приближаться из третьего зала, я звук слышала. Потом еще какая-то дама появилась, я очень обрадовалась - одной тоскливо все-таки, а тут вместе можно потолкаться у Брейгеля, создать ажиотаж, блеснуть пониманием. Дама слушала аудиогид и смотрела в одну точку. Потом села в кресло и задремала.
Чем мне чехи понравились - так это умением на ерунде построить легенду. Вернее - Легенду. Это у нас разрушаются и сжигаются дома 19 века, а там ничего не выбрасывается, а служит населению для привлечения туристов. Турист - он же открыт как дитя и ведется на любую мулю. Ну например, социализм закончился, а статуи пионеров (или что там было в Чехословакии) остались. Куда дели девочку - неизвестно, а мальчику приделали мальчиковую штучку и поставили на видном месте. Пустили слух - как дама эту самую штучку потрогает, так у ее кавалера ну просто закавалерится. Это нам гид озвучила, когда мы ходили с экскурсией по Праге. И вправду - около мальчика рой барышень въется, а мужики как бы в сторонке стоят, но напряженно смотрят. А мальчик этот стоит, весь такой темноватый, но кое-какое пятно блестит просто, переливается на солнце. Из нашей группы к скульптуре рванула одна дама, вся такая непосредственная. «Ой,» - говорит, «Коля, ну кака удача!». А Коля независимо так стоит, как бы его не касается, на нас всех не смотрит и вслух: «Моя Гала така любопытная, така любопытная!» А чо любопытная, спалился мужик на статуе пионера.
Василий сказал: «Хочу пригласить тебя выпить чашечку кофе.»
- Ой, ну удивил, - ответила я саркастически и поболтала тапком на ноге. У меня есть виртуальный тапок, я им пользуюсь для выражения чувств. Научилсь у Эллочки-людоедочки, очень удобно.
Василий сказал: «Хочу пригласить тебя выпить чашечку кофе. С пражским тортом.»
Амплитуда моего язвительного тапка увеличилась.
Василий сказал: «Хочу пригласить тебя выпить чашечку кофе. С пражским тортом. В Праге.»
… Через несколько дней мы сидели в каком-то пражском кабачке, и я, совершенно обалдевшая, смотрела, как Василиска наворачивает колбаски, а Василий ищет в меню этот самый пражский торт. Вообще-то это у нас он «пражский», а у них венский и называется «Захер», извините за произношение и неправильную акцентологию.
Захера не было, в легких еще оставался воздух Иркутска, в голове - пустота и шум от перелета, но неоном пульсировала одна мысль: «Как он так смог?»
Я бы - нет.
Мужчины управляют миром, что-то в них есть такое…
Как только мы въехали в Вену, нас предупредили: «Видите, везде разноцветные флаги развешаны? В Вене - гей-парад.» Мы заинтересовались, потому что хотелось прикоснуться к европейским ценностям в реале. Стали гулять - нигде ничего, только карусель на площади крутится, и старинные экипажи туристов катают, а это не гей-парад, однозначно, я читала. Наконец, показалась какая-то колонна. Со вздохом полезла в косметичку и стала искать тельняшку - ну что поделать, довлеют отечественные традиции дресс-кода на таких мероприятиях. Наконец появилось несколько полицейских. «Так вот вы какие, европейские геи!» - подумалось мне. Никаких тебе кожаных трусов и шипов на шее, накрашенных губ, а просто униформа, просто пистолет. Культура. За полицейскими шла веселая толпа негров в одинаковых футболках. Главный негр пританцовывал впереди и непрерывно орал что-то в матюгальник. Народ нес транспаранты и тоже что-то кричал. Позади колонны брели полицейские и откровенно скучали. Их понять можно - никакой выдумки, никакого фейерверка.
Мы перешли дорогу и зашли в кондитерскую лавку. Там нам предложили засахаренные фиалки. Их выдумала императрица Австрии Амалия Евгения Елизавета Баварская, известная как Сиси. Сиси блюла фигуру и сидела на диетах, но обожала сладкое. И ей готовили эти фиалки - окунали цветочек в сахарный сироп, он засахаривался, императрица Сиси его держала во рту, ощущая сладость, потом выплевывала (или что там делают венценосные особы - извлекала изо рта). Вроде как никаких калорий, одно эстетическое удовольствие, прямо как просмотренная демонстрация негров вместо гей-парада.
В аэропорту:
- Ты знаешь, дорогая, кажется наш самолет беременный!
- Почему ты так решил, милый?
- У него очередная задержка…
Главное не где ты бываешь, а что ты там видишь.
А можно мне пропустить весь этот пипец в моей жизни
и перейти прямо к той части, где я путешествую по миру?!
&
Большое путешествие начинается с маленького шага.
Я хочу повесить карту мира у себя дома, и воткнуть булавки во все места в которых я был. Но сначала нужно будет съездить в два верхних угла карты, чтобы карта не упала со стены.
Амстердам - город весело-педистов.
Моя зарплата позволяет мне путешествовать только… по интернету))
о если б я всегда ходила
туда куда меня пошлют
я переплюнула б туристов
и шлюх
- иz -
.
Я был нахален и проворен,
Когда нехитрую уду
Забрасывал в амурском створе
Беспечной рыбе на беду.
Гулял и в Тынде, и в Сучане,
Где тонкогубая заря
В заиндевевшем лунном чане
Варила кашу января.
Ел оленину в Салехарде,
Пил над Надымом звездный дым,
Где наугад, а где по карте
Судьбы накручивал следы.
Пренебрегал дешевым флиртом,
Хотя, бывало, и грешил.
Чистейшим медицинским спиртом
Врачуя пролежни души,
Прошел чухонский край и Кольский,
Искал отдушину в стихах,
Меня учил гитаре Дольский
В холодном питерском ДК.
На скалах Сикачи-Аляна,
По берегам большой воды
Моих ночевок и стоянок
Поныне теплятся следы…
Пусть я давно москвич бессрочный,
Горжусь, что прыть мою кляня,
Весь гнус тайги дальневосточной
Считает кровником меня.
В тёмный свищик пещерного ада
На верёвках спускаются люди.
Им чего-то увидеть там надо,
В этой так притягательной жути.
В узкость щели на пузе лезут,
И находят широкие гроты.
Фоткают, чтоб потом Интернету
Подарить всю красивость природы.
Сталактиты и сталагмиты,
Колоннадные сталагнаты,
Геликтиты и коралиты
Спелеологам видеть надо.
Пусть там сыро и грязновато,
И застрять может в щели попа.
Но какая в конце награда!
Без неё над землёй им плохо.
-
Сергей Прилуцкий, Алатырь, 2014
«Мир - это в первую очередь сознание. Настоящие путешествия совершаются в душе».