Стою сегодня на станции и жду электричку. Рядом, как водится, люди стоят - на работу едут. Многие друг друга знают (городишко-то не велик), а дорога на работу дает прекрасную возможность поболтать со знакомыми.
Так вот. Подходит одна женщина к своим и после обычных приветствий говорит: «Поздравьте меня - бабушкой стала. Вчера тройня у дочери родилась.» Тут народ уже заволновался - видано ли дело, сразу трех! Кто-то поздравляет, кто-то интересуется: «А возможно ли такое?», кто-то вспоминает, что вчера у Жириновского внуки-двойня родилась. Спрашивают, как себя мать чувствует
Знакомая рассказала. Попросили ее как-то соседи на время своего отпуска присмотреть за кошкой, покормить там, горшок вынести. Кошка эта была пушистая до безобразия. Так вот, после каждого посещения кошкой горшка по «большому делу» на ее пушистых «штанишках» оставались следы этого «большого дела». А еще эта кошка, видать, была чересчур брезглива, и попу себе не вылизывала, поэтому эти следы накапливались и накапливались. Знакомая помыла ее раз, помыла два, а потом ей это надоело. Взяла она ножницы и обстригла кошке пушистые «штанишки». Потом ей этого показалось мало, взяла она бритву и побрила кошке вокруг хвоста, так что стала кошка похожа на павиана. Хоть некрасиво, зато чисто. Кошка, правда, после этой процедуры на попу садиться перестала. Присядет, - а попе холодно, так даже подпрыгнет. По возвращении из отпуска, жена соседа скандал подняла, что ее мусечку-пусечку изуродовали, а муж ее помалкивал, чтобы против жены не идти, но втихомолку моей знакомой одобрительно показывал большой палец. Видать именно он традиционно выполнял ритуал помывки кошкиной попы. Так кошка и ходила с голой попой, пока у нее шерсть не отросла.
Тебе нравится, как ты получаешься на фотографиях? Нет, не на тех, что сделаны в студии, с позировками и улыбочками «на заказ», я говорю о фотографиях в компании друзей, на работе. Сколько раз ты видела на них свою физиономию, которая как будто и не твоя вовсе? Неудачное выражение лица, которое ты считаешь случайным, - это твоя обычная мимика, а показушная улыбка - всего лишь маска, которую ты не можешь носить долго. Почти каждая женщина, подходя к зеркалу, скидывает маску обиженности и недовольства и смотрит в него с полуулыбкой, в крайнем случае со строгим кокетством, поправляет волосы и макияж, разворачивается и…
снова превращается в злобную мымру. Это что ж получается? Для себя, любимой, и улыбка, и кокетство, а для других - угрюмая морда злой на весь мир «грымзы», которую бросили все мужчины сразу? Та же картина и перед витринами магазинов (это глупые мужчины думают, что мы, наверно, на шмотки пялимся). Девушки! Хватит ходить с таким лицом, будто все вокруг тебе должны много денег, хватит портить саму себя и пугать мужчин, хватит обижаться на несправедливость всего мира к тебе. В конце концов, мы же - самые лучшие, красивые и умные. А маска недовольства к тридцати пяти годам закрепляется морщинками, на избавление от которых тоже придется потратить силы и деньги (кремы от морщин стоят недешево). Не лучше ли заняться контролем за лицом прямо сейчас? Носить лицо - это искусство, ему не научишься за один день, но если не напоминать себе об этом постоянно, то угрюмо-обиженная гримаса вернется снова. Так уж мы устроены: не замечаем хороших вещей, переживаем обо всем подряд. А ведь довольное выражение лица имеет и обратный эффект: от него улучшается настроение. Американцы со своей дурацкой улыбкой кое-в чем все-таки правы: если все время улыбаться и говорить, что у тебя все «о'кей», в это скоро сам начинаешь верить, и не только улучшается настроение, но и дела начинают идти лучше. Но бывает, сколько ни старайся, как только ни пытайся контролировать мимику, все равно мымра, сидящая внутри, вылезает наружу из-за ссор с любимым и проблем на работе. В такие моменты думаешь: «А на фиг мне это надо, если все вокруг специально портят жизнь?» Но у каждого человека в жизни должно быть что-то однозначно-положительное. Это может быть все, что угодно: хобби, собака, любовь к покупкам или обустройству жилища, прогулки на природе или еще что-нибудь (ты сама ведь лучше знаешь, что именно тебя радует). Живи этим, думай об этом и улыбайся! От всей души желаю тебе найти свой секрет «ношения лица». Но запомни: носить - это одно, а когда хорошее настроение само так и светится в каждой черточке - это другое. Видела кошачью мордочку, когда кошка чувствует запах какого-нибудь лакомства? А теперь встань перед зеркалом и изобрази. Запомнила? Женщины произошли не от обезьян. Дарвин в своей теории имел в виду мужчин, а женщины - они из породы кошачьих, с раскосыми глазами, грацией и странным сочетанием независимости и желания приласкаться. Удачи нам, красавицы!
Приехала в гости к брату, все замечательно, сидим трындим, из зала выплывает чудо, довольно симпатичное, кошачьей принадлежности, все было спокойно пока он не поднял свою мордашку на меня - КОСОГЛАЗЫЙ КОТ!!! ГЛАЗА В КУЧУ! :))) меня начинает бить гомерический смех, но брат подливает масла в огонь рассказом, что это чудо как-то не так, неправильно (в лоб треснуть тому хЕрургу) кастировали и он теперь ОДНОЯЙЦЕВЫЙ!!! и не надо жалеть это косоглазенькое однояйцевое чудо:) живется ему очень замечательно, мышей ловит на ура, домашние его обожают:) кошки тоже вроде довольные бегают:) и зовут его в придачу ШУРКОЙ:)))
нужно больше ходить пешком, даже на длинные расстояния … пока дойдете - о многом успеете передумать … А в трамвае ваши мысли заняты не тем - как бы не обворовали или не пропустить бы свою остановку… про экономию денежных и здоровье можно добавить … вот яя всю жизнь пешком, так ножки у него и стройнее и длинней, чем у инной тети …
1992 год. Я пришёл в институтскую столовую и понял, что обед, который вчера стоил 90 копеек, стоит 4 рубля. Реформы стартовали, блин. При зарплате 160р пришлось перестать обедать. Кризис был, что делать.
1993 год. Курс рубля упал, инфляция жуткая. Моя месячная зарплата - 5 баксов. ПЯТЬ БАКСОВ… Кроссовки стоят минимум 35. Я клею бинты на подошву кроссовок, благо 88й клей халявный, а бинтов дома валяется много. Слой марли - слой клея. Такая подошва вытирается за полтора месяца, после чего клею ещё. В свободное время сажаю картошку, ловлю рыбу и собираю грибы. Ибо жрать хочется. Кризис, билять, зато демократия. Хоть и палят из пушек по парламенту.
1994 год. Октябрь. За сутки курс доллара прыгнул с 2000 до 3000 рублей. В институте мне не выдали и «простили» две месячные зарплаты. Кризис, однако.
1998 год. Дефолт. За сутки доллар скакнул с 6 до 25. Гендир конторы, куда я перешёл работать, угадал банк, где хранить деньги фирмы. Банк накрылся. Зарплату не платили 2 месяца, работали за идею. Кризис, однако.
2008 год. Кризис. Зарплату срезали на 15%. Через три месяца восстановили.
2015 год. КРИЗИС!!! Спасайся, кто может!!! Мы все умрём!!! Айфоны, билять, подорожали…
- Зоинька, соседка, я к тебе что зашла-то: у тебя соли нет?
- Ну почему нет. Присаживайтесь, Серафима Ивановна, сейчас насыплю. Куда вам?
- Да вот в эту плошку, Зоинька.
- Да какая это плошка? Это же ведро!
- В самом деле - ведро. Ну, тогда соль я у тебя возьму вместе с банкой. Завтра верну.
- Да как завтра? Мне соль сегодня и самой нужна будет.
- Ну, раскричалась! Вот, отсыплю на край стола, на сегодня тебе хватит?
- Хватит. Но вообще-то это как-то, я бы сказала, нехорошо…
- Да, в самом деле. Выйду сейчас от тебя, и попадусь кому-нибудь с пустым ведром. Знаешь что, Зоинька, сыпани-ка мне картошки с полведерка…
- Но, Серафима Ивановна…
- Ладно тебе, Зоинька! Я ведь знаю, что тебе вчера из деревни целый мешок привезли…
Вот и хорошо. Пошла я. А ты заходи, если чего надо! За солью, например.
Женщины за 40 бесподобны! С возрастом я все больше ценю женщин, которым за сорок.
Этому много причин. Например, женщина за 40 никогда не разбудит тебя посреди ночи спросить «О чем ты думаешь». Ей пофиг, о чем ты думаешь. Если женщинеа за 40 не хочет смотреть с тобой спорт по телевизору, она не будет сидеть и ныть по этому поводу. Она пойдет и будет заниматься тем, чем хочет - обычно чем-то куда более интересным.
Женщина за 40 знает себя достаточно хорошо, чтобы быть уверенной в том, кто она, чего она хочет и от кого. Очень мало женщин такого возраста интересует твое мнение о ней или о том, что она делает.
Женщины за 40 обладают чувством собственного достоинства. Они редко закатят тебе истерику в опере или в приличном ресторане. Конечно, если ты этого заслуживаешь, они тебя спокойно пристрелят, если сочтут, что смогут уйти от ответственности.
Взрослые женщины щедры на похвалу, часто незаслуженную. Они знают, как ощущается неблагодарность.
Женщины за 40 достаточно уверены в себе, чтобы познакомить тебя со своими подругами. Женщины помоложе могут избегать даже лучших подруг, поскольку не доверяет своему партнеру. Женщинам постарше по барабану, если ты сочтешь их подруг привлекательными. Они знают, что их подруги никогда их не предадут.
У женщин за 40 интуиция оракула. Тебе не надо ни в чем им признаваться - они и так все про тебя знают.
Ярко-красная помада прекрасно выглядит на женщинах за 40, чего нельзя сказать о тех, кто помоложе. Если научишься игнорировать пару морщинок тут и там, обнаружишь, что женщины за 40 куда сексуальнее, чем молодые.
Женщины за 40 откровенны и честны. Они тебе скажут в лоб, если ты скотина, или ведешь себя как скотина. Тебе никогда не придется гадать, как она к тебе относится.
Так что да, есть много причин восхищаться женщинами, которым за сорок. К сожалению, нельзя то же самое сказать о мужчинах. На каждую сногсшибательную, умную, ухоженную женщину за 40 приходится лысое пузатое ископаемое в желтоватых штанах, выставляющее себя полным идиотом с двадцатилетней официанткой.
Она заметила его еще с остановки - он шел за ней неотступно, выйдя следом из маршрутки. Длинный, сутулый, мешковато одетый и в очках с затененными линзами, он вызывал недоверие.
Она быстро шмыгнула в свой подъезд и, стуча каблучками, взлетела к лифту, стала лихорадочно нажимать кнопку вызова. И когда уже проскользнула в кабинку, следом просунулась нога в огромной стоптанной кроссовке и не дала сомкнуться створкам.
Сопя, он протиснулся в кабинку, не глядя надавил на какую-то из кнопок. И когда лифт стал подниматься, нажал на кнопку «Стоп» и затем дернул молнию замка на своей куртке вниз. Она в ужасе закрыла глаза и завизжала.
- Тихо, тихо! - пробормотал он и чем-то зашуршал.
- Не дамся! - отважно сказала она, выставив пере собой скрюченные пальцы с острыми ногтями. - Умру, но гнусному маньяку не дамся!
- Алина Григорьевна, - несмело сказал он. - Это я, Геннадий Ветродуев. Помните? Начинающий поэт. Я вам звонил, но вы не хотите меня слушать. Я к вам приходил в редакцию, но вы, извините, каждый раз сбегаете от меня. По электронке тоже почему-то не отвечаете. И вот вы мне, слава Богу, встретились здесь! Послушайте, пожалуйста, мои стихи…
- Что, стихи? - возопила Алина, протерев очки и разглядев, наконец, кто же прищучил ее в лифте. - Нет, Ветродуев, умоляю: только не ваши стихи! Уж лучше…
И она торопливо начала раздеваться.
А еще в мужском лексиконе есть такое слово - «РАЗОРВАТЬСЯ».
- Да, я люблю тебя, - к примеру, говорит мужчина. - И ее, наверное, тоже. Поэтому и не могу разорваться между вами двумя!
А ты сидишь, сочувствуешь, от боли вместе с ним морщишься, потому что - даже на секундочку! - представить не можешь, как же он, сердеШный - доведись такое! - будет рваться…
Вдоль или поперек?
часть вторая
Огромная птица, взмахнув крыльями и обдав мою макушку ночной прохладой, скрылась в ночи. Вот и конец. Опершись руками о ещё теплые камни печной трубы, я в последних лучах солнца увидела свою любимую страну.
Мертвую пустыню разрушенных улиц, сожженные дома, обломки мостов над высохшими каналами, и огни, великое множество огней, что горели повсюду.
В их багровых всполохах мелькали разбитые дороги, скелет лошади с переломанными ребрами, вырванные с корнем меллорны.
Все мои начинания исчезли в безжалостном горниле бунта, и я, единственный законный властелин этих мест, сейчас сидела в прокопченной трубе и размазывала кулаком обильные слезы.
В ПОИСКАХ ЗАЩИТЫ У ТРОЛЛЕЙ
Странно, но раньше у меня всегда был кто-то, за чью спину можно было спрятаться, что я и делала, особо не раздумывая о подставляемых друзьях.
Безрассудно решив, что, пожалуй, самые широкие плечи у троллей, я направила шаги в их квартал. Хохот и визг, вонь дешевого вина четко указывали их места отдыха.
Сложенный из кое-как пригнанных друг к другу валунов, грубый сарай под деревянной крышей, светился приветливым огнем. Хозяева расслаблялись и плотно закусывали на ночь.
Я, немного растерявшись, запнулась о порог и огляделась. Уставленные жестяными кружками столы, были завалены объедками сырых овощей. Сидя на толстостенном винном бочонке и дирижируя обглоданной костью, старый тролль приветливо предложил мне присоединиться к компании.
Закатив глаза тролли горланили разухабистую кабацкую песню, каждый раз сбиваясь на припеве, потом громко спорили и, не придя к единому мнению, запевали снова.
- Садись оборванец.
Кто-то хлопнул меня по спине огромной немытой лапой и нечаянно опрокинул на стол. Воткнувшись носом в его поверхность, из столетней лиственницы, что так и гнулась под тяжестью пудовых кулаков, я собрала всю свою наглость и крикнула.
- Я пришла напомнить вам о клятве!
Но мой голос потонул в диком вое, а хмельные глаза возведенные к грязному потолку выражали такое довольство жизнью, что я не выдержала и обиделась.
- Вы изменники, а я Эльфарран. Посмотрите на меня, я ваш властелин.
Увы, оркиха, которая, постукивая каблуками по некрашеным доскам пола, несла от печи целое блюдо сочного жареного мяса с румяной корочкой, оказалась куда более популярна.
- Ухх.
Довольно рычали тролли, хватая ещё дымящиеся куски и вонзая в них походные ножи; стоял такой треск ломаемых костей, что он заглушал слабый голос долга.
- Клятва верности, вы же не могли ее забыть.
Взывала я, терпя крушение, в море довольного урчания.
- Эльфийка,
Один вроде задумался.
- Это та, которая так драпала из Мордора, что только подол по камням шуршал? Забудь, это прошлое. Лучше выпей с нами.
Разглядев жирные потеки соуса на краях блюда, я предпочла замолчать, окунув туда кусок серого каравая.
Кто знает, когда ещё удастся поесть, это только во дворце все по расписанию - не успеешь проголодаться, а тут уже третья перемена блюд, и хочешь, не хочешь, а ковырни вилочкой фруктовый салатик.
Вскоре сытый желудок ненавязчиво шепнул мне, что это совсем неплохая компания, и, пожалуй, здесь можно задержаться.
Потом, как в чаду, промелькнула пара кружечек эля, и я уже думала:
- А на фига мне сдался этот Мордор.
И так стало хорошо и уютно, и такое довольство затуманило разум, что сразу лавки стали невероятно удобными, столы гладкими, а оркиха, показалась родной мамочкой… и пристроившись в уголке, я блаженно задремала.
Шум опрокинутых стульев меня не слишком потревожил, я только покрепче сжалась в комочек, пытаясь досмотреть прерванный сон.
Последовавшие затем крики тоже остались без внимания, но когда меня весьма грубо потрясли за плечо, стащили с лавки и бросили на пол, я все же раскрыла глаза и вздрогнула от ужаса.
В дверях трактира, озираясь, стояло несколько орков-воинов. Позевывая, они шарили глазами в затянутом хмельной дымкой зале.
- Всем приказано покинуть помещение.
Представив как меня, светлейшую аранель Валинора, сейчас вышвырнут из трактира на грязную мостовую или прямо в придорожные лопухи, я страшно возмутилась. Сущность высокородной принцессы, бурно воспротивилась подобному обхождению.
- Ты своей маме приказывай!
Увы, так грубо высказалась все та же высокородная особа.
ПРЕДАТЕЛЬСТВО ТРОЛЛЕЙ
Из всех углов на меня зашикали:
- Тише…
И сразу отреклись от нашего знакоместа.
- Это не с нами.
- Вы же тролли.
Тщетно взывала я.
- Вы беспощадны в битве, и ваша смелость не раз спасала меня. Тролли, братья мои…
- Эльфы тебе братья.
Громко прервали полемику орки.
Откуда -то появился черный чурбан для рубки мяса. Предатели тролли и мучители орки окружили меня плотным кольцом, и их тошнотворное дыхание и противное сопение сказали все без слов.
- Ладно, я приношу извинения вашей уважаемой мамочке…
Я попыталась спасти положение, но не тут-то было.
Грязные пальцы схватили мою шею, согнули меня и бросили к чурке. Я упрямо забилась в грязных лапах.
- Не хочу! Ой, не надо! Ой, только не топором!
Но, жирная, колючая веревка захлестнула мне рот препятствуя дальнейшим крикам и воплям. Руки скользили по жирному боку чурбана, но я, как могла, ладонями, плечами, локтями, коленями, отпихивала его
- Нет!!!
Орали все мои чувства, и вдруг неожиданно, совершенно без подсказки:
- Братья, спасите!!! Они хотят убить меня!!!
И ничего, конечно, не совсем ничего, вот только для меня - абсолютно ничего. А для орков, для них развлечение было в самом разгаре.
- Глядите она ещё барахтается.
Завывали они, входя в азарт казни.
- Вот потеха.
Несколько рук крепко удерживали меня за плечи, и кто-то, уловив момент, ловко подбил мои ноги и опрокинул на пол.
- Ну хоть кто-нибудь спасите!!!
Это последнее, что мне удалось произнести более или менее отчетливо. Острое лезвие нежно кольнуло в шею.
- Отделить такую пустую голову, не слишком большое геройство, лучше осторожно надрезать жилы. Поглядите, какая нежная кожа, словно светится изнутри.
Маньяков мне только не хватало, я, уже примирившись с потерей головы, страшно возмутилась.
- Пшел прочь, извращенец, я здесь голову теряю и хочу, чтобы было все по порядку и с достоинством.
На мгновение заколебавшись, державший меня орк немного ослабил хватку, чем я и воспользовалась, засветив ему такую пощечину, что звон пошел по стенам трактира.
- Убери свои грязные лапы, я сама.
Подняв волосы на затылке и связав их тугим узлом, я величественно кивнула:
- И топор помойте.
Орки неожиданно послушно согласились.
- От страха она становится ужасно вульгарной.
Знакомый глухой выговор скорее озадачил меня, чем обрадовал.
И ТЫ НАЗГУЛ… БРУТ, А НЕ БРАТ
Его поддержал другой голос.
- Да с эльфами такое бывает,.
- Хватит рассуждать…
- Эльфи, мы давно здесь, погляди в нашу сторону.
Но меня уже заклинило.
- Вот ещё…
Я резко опустила голову на чурбан.
- Чего смотришь. Руби изверг.
Орк задрожал и перекинул в руках топор - он не знал, что делать.
- Ладно, представлеие окончено…
Валентин отобрал топор и отшвырнул его в сторону.
- Зрителей прошу разойтись.
Он тяжело сел на лавку. Я, все ещё стоя на коленях, в упор смотрела на него.
- С возвращением, милая.
- Ты выиграл. Я почти поверила.
- А я почти соскучился. Ну что, может, обнимемся на радостях?
- Это лишнее.
- Как хочешь.
Укрывшись на заднем дворе, мы, наконец, смогли спокойно поговорить.
- Бунт - ерунда, орки тупы и примитивны, они пойдут за любым, кто предложит им хорошенькую потасовку и даст возможность пограбить.
У нас иная проблема.
На этих словах Байрак отвел меня в сторону и, понизив голос до шепота, произнес:
- Валентин влюбился.
Я осторожно освободила свою талию от его настойчивых пальцев и сдержанно хихикнула.
- Вот удивил, я об этом догадалась ещё двести лет назад.
Он опять настойчиво притянул меня к себе, и продолжил:
- Ты слышала что-нибудь о королеве фей? Она великолепна! Боюсь, что Ленни крепко запал на нее - он у нас такой влюбчивый.
Вот так-так. Значит, это все было только притворством, значит, не я, а какая-то там королева…
Закусив губу, я представила себе этакую эфемерную особу в полупрозрачном одеянии и от зависти поперхнулась.
- Да что она о себе возомнила! Сей же час я беру гвардию и поговорю с ней по нашему, по женски.
- Ну, и чего расселись
Сразу войдя во вкус образа бесстрашной воительницы, я начала приказывать.
- Собирайте назгулов.
Но братья не двинулись с места, они даже с некой издевкой, если можно применить к ним этот термин, нагло усмехнулись.
Я вспомнила кольцо, но отмела эту мысль - попадать под чужую власть, больше не хотелось, поэтому пришлось пустить в ход последний козырь - обаяние.
- Мы же друзья, мы должны помогать друг другу.
Я попыталась состроить глазки их пыльным плащам, но они опять отказались подчиниться.
- Мы никуда не полетим, и тебе лучше признать её власть.
Сказал, как отрезал, посуровевший Чаки.
- Смирись властелин. Мы должны доставить тебя к ней.
- Некое чудовище проползло в наш мир, и ты единственная, кто может с ним справиться. Прекрасная фея призывает тебя ! Это великая честь, милая! Где
твои вещи?
Ленни поддержал Чаки.
Похоже, с союзниками мне сегодня страшно не везло. Но зато, с врагами полный порядок.
ПОПЫТКА ПОБЕГА.
- Я не работаю на других, я свободная эльфийка!
- Уже, нет!
ТВнезапно пальцы братьев сомкнулись на моих запястьях.
- Идем. И прекрати свои уловки.
- «Странно,
Думала я на бегу,
- может, у меня судьба такая. Как только появляюсь в Мордоре, в первый же день накручиваю, по меньшей мере, с две сотни лиг, и все бегом, хотя мне этого совершенно не хочется.»
Примерно в том же ключе, наверное, думали преследователи:
- «Странно. Когда ей надоест. Уже пятый круг делаем по стенам цитадели и, между прочим, без ужина. И кусается она по прежнему- здорово.»
Но вот и ворота, ухватившись за ручку, я резко затормозила, решение пришло само собой.
«Пора домой, там, наверное, уже бал начался.»
Дилемму между неминуемой гибелью от рук предателей и кислой ухмылкой супруга, немного поколебавшись, решила в пользу последнего.
- «Подуется и простит, а вот с этими лучше не шутить.»
Поэтому, подперев двери тронного зала перевернутой скамьей, я бросилась к зеркалу, к его спасительному отражению, сквозь которое, способны проходить только эльфы и значит…
Значит, значит, значит…
Вид зеркала оборвал мои рассуждения - в самой его середине торчала ржавая алебарда. Она пробила громадную дыру, и, осыпавшись дождем осколков, зеркало перестало существовать.
- «К счастью,»
Неосознанно отметила я про себя.
В углу, валялась моя корона, ненужная и преданная. Опустившись на колени, я нежно в ладони благородный венец, прижала его к груди и заплакала, поняв, что все началось с меня, с того момента, когда отбросив корону, я бежала от своих подданных.
Теперь пришло время расплаты.
Оттерев рукавом ряд самоцветных камней, я тяжело вздохнула - империя рушилась на глазах…
Бежать, опять бежать, словно воришка. Я ползала на коленях по полу - где-то здесь был тайный люк в подземелья, в ещё верную мне Морию.
В КАНАЛИЗАЦИОННЫХ ТОННЕЛЯХ МОРДОРА
Нащупав пальцами маленькое колечко, потянула на себя. С лязгом раскрылся зев подвала, но удача опять мне изменила - вместо подземного хода я угодила в канализацию.
- Привет неизвестность…
Мрак, сырость, холод липкой паутиной легли на плечи. Нащупав в темноте скользкие ступеньки, я осторожно спустилась.
Передовой отряд крыс, каждая величиной с крупную кошку, встретил меня несколько настороженно, хотя у нас и был заключен пакт о взаимоуважении, но все же…
- Я рада вас посетить, там наверху такое творится.
- Верх…
Мечтательные бусинки их глаз увлажнились.
- Верх это прекрасно, это золото солнца, ширь степей, ветер несущий ароматы полей…
Они грустно вздохнули и бухнулись в вонючую стоячую воду, не забыв вежливо предложить мне следовать за ними.
- Ладно, идем.
Вода была по колено, но подобрав повыше подол, я все равно безнадежно испортила нежнейший эльфийский шелк, в зеленоватой, отвратительно пахнущей жидкости.
Я все дальше уходила от своих покоев, от образа царственной эльфийки. Именно здесь, в грязном вонючем тоннеле, я вдруг явственно ощутила, как та, иная Эльфи, будто просыпаясь, толкается, фыркает и стремится вновь овладеть мной.
Я до боли сжала кулак, так, что обручальное кольцо впилось мне в кожу ладони, оставляя багровый след.
- Нет, не надо. Только не сейчас.
Но той, иной сущности, и дела было мало до моих терзаний. Но, хвала Элберет, мои мучения кончились довольно быстро, потому что приемная его величества, короля малых канализационных стоков и верхних умывальных труб, была тут же, за поворотом.
Впрочем, вид её хозяина меня не поразил, а, скорее, испугал. Нет, он не был безобразен, а вторая и седьмая голова были даже в чем-то миленькими.
Пустив по воде небольшие волны, я с достоинством раскланялась, расправляя мокрые юбки.
Головы молчали, три улыбались, одна что-то жевала, две перемигивались, а крайняя демонстративно насупилась.
- А…
И я замолчала, неприлично было начинать разговор первой.
Встрепенувшись, самая близкая ко мне голова милостиво пришла на помощь.
- Ларик первый.
Она сделала равнение налево, словно передавая воображаемую эстафету.
- Ларик второй, третий
Вытягиваясь закричали, мордочки по порядку,
- …десятый, расчет окончен
Пискнула последняя.
- Эльфарран, аранель из Валинора.
Похоже мои слова, им ничего не сказали, потому что, приняв безразличное выражение, вторая, третья и пятая головы отвернулись.
Седьмая поковыряла в зубах, девятая заснула, удобно устроившись за ухом восьмой, шестая показала мне язык, первая велела ей извиниться, но та свалила все на пятую, пятая разревелась и призвала четвертую в свидетели своей невинности.
Десятая перегнувшись через девятую и восьмую, начала её утешать, третья подумала и выкрикнула лозунг о консолидации всех голов.
- Тихо!!!
Взвизгнула я.
- У вас зеркало есть?
Головы переглянулись, причем, первая сделала задумчивый вид, восьмая прищурилась, вторая подмигнула, седьмая растолкала десятую, и её сонный взгляд тоже пополнил копилку мимических видов.
Почесав лапкой затылок десятой головы, король ответил, что подобного предмета не имеется, но есть пара прекрасно сохранившихся скелетов, которые он с удовольствием, преподнесет мне, за умеренную плату, разумеется.
Вторая голова возмутилась столь щедрым предложением, четвертая обозвала вторую жадиной, шестая предложила ещё пару костей, её взяли в оцепление пятая и седьмая, заткнув рот кусочком колбасы.
- Ты меня слушай.
После совещания, головы, наконец, выбрали главную, проголосовав высунутыми языками.
- Я здесь самый главный. Не хочешь скелеты, не надо, самим пригодятся, а корзиночку жирных червяков? По фарику за дюжину?
Могу тебе устроить - если ты ещё не забыла, я самый главный.
И тут опять началось, невообразимое, посчитав себя униженными и незаслуженно обойденными, головы завопили,
- А я самый смелый.
- Я самый красивый,
- Я самый, самый. Подождите, я придумаю.
- Шла бы ты отсюда.
Тихо шепнула мне на ухо крайняя десятая голова.
- Сейчас проснется самый голодный - наш желудок, и они вспомнят, что брюхо у нас одно, кстати, я единственная здесь девушка, если ты еще не заметила.
Дай мне вон тот кусочек колбаски и тикай побыстрее, потому что я ещё и самая жадная.
Проваливаясь по колено в жадно чавкающий ил (мне приятнее думать, что это был именно ил), я побрела прочь, и ещё долго вдали не замолкал разномастный писк.
- У меня зубы самые острые.
- Я собственными глазами видел фею.
- Ой, фею, да мы все её видели.
- Он съел колбасную шкурку.
- Предатель.
Шум начинающийся потасовки, постепенно смолкая, еще долго звенел по темным переходам.
Кое-как нащупывая дорогу в мягкой жиже, я на ходу думала:
- «Иметь целых десять голов - несколько опрометчиво, никогда не знаешь, кто ты на самом деле, хотя, может, что-то среднее. Стоп!..
Фея! Она опять на моем пути… Но зачем? И что ей надо?»
По все увеличивающийся густоте паутины я поняла, что выход на поверхность где-то рядом, и, когда спасительный свет блеснул в глубине подземелья, я позволила себе небольшую истерику.
-«Куда иду? Что я собираюсь делать?»
Это как вступление, чтобы потом перейти:
- к самобичеванию,
- уверениям в собственном бессилии,
- унынию, и,
- как следствие, к обильным слезам.
Обычно после таких выплесков энергии я чувствую себя будто заново родившейся, и с ещё большими силами приступаю к борьбе.
ВАЛИНОР. ВОСПОМИНАНИЯ.
Закрыв глаза, до боли, до красных всполохов на веках, я попыталась вспомнить Валинор, ощутить его нежное прикосновение.
Пряный запах молодых трав. Наши долгие вечера, когда не нужны были слова, - язык сердец самый тайный, только он был допущен в сокровенные покои эльфийского дворца.
Взявшись за руки, мы часами молча сидели возле широкого окна, провожая задумчивым взором ещё один блаженный день.
Моя щека нежно прижималась к его плечу, последние лучи вечерней зари гасли отблесками сгоревших свечей, и лунная серебряная рука деликатно занавешивала наше окно звездной кисеей.
НАКОНЕЦ ДРУГ? ВСТРЕЧА С ВОЛШЕБНИКОМ
- Ты чего тут расселась?
Ну вот, видение закончилось, и я опять очутилась в сточной канаве на окраине Минас-Моргула. Уперевшись грубыми волосатыми руками в края пещеры, в светлом проеме показалась голова - всклоченные, стоящие торчком волосы, красный длинный нос, серые глазки.
- Человек.
Горько вздохнула я.
- И что?
Он сразу обиделся, приняв на свой счет, мой протяжный вздох.
- Нет, ничего, извини, пожалуйста. Просто, на меня столько свалилось.
- Так ты об этом…
Он потянулся, чтобы вытянуть меня из чавкающей тины.
- Это ерунда.
- Ты уверен?
- Абсолютно.
Так всегда был уверен только один человек во всей Арде, поэтому, ещё не до конца поверив в свое невероятное везение, я радостно бросилась обниматься.
- Морред, я, я сейчас лопну, от счастья…
Итак, это конечно был мой старый друг, самый лучший друг.
Наконец совладав со своими восторгами, я поразилась, как он узнал о месте моей дислокации, и поинтересовалась, не разболтал ли кому по дороге.
В ответ получила совершенно ненужные сведения: что это граница с Аталессом, что он здесь проходом, а вот ответ на второй вопрос он деликатно обошел. И я ведь поверила обманщику - доверчивая.
Аталлес - государство слабое, время от времени я в налетах пугала местных жителей, поэтому меня каждый знал в лицо, значит, рассчитывать на гостеприимство не приходилось.
Почти скрытые разросшимся плющом низенькие домики с малюсенькими, узкими окошечками, сгнившие заборы, даже из пустых собачьих будок здесь веяло какой то безысходностью.
Мы заняли крайний дом, его обитатели давно перебрались под защиту крепких городских стен. Грайды - безжалостные разбойники - властвовали на местных полях безраздельно.
Сейчас сезон охоты был в разгаре, и жители предусмотрительно покинули жилища.
Разгребая холодный пепел в заброшенном очаге, я нашла обгорелую картофелину, несчастная, пролежала здесь довольно долго и, увы, была несъедобна.
Решив заночевать в брошенной избе, мы честно разделили территорию, волшебнику досталось крыльцо и лестница, мне, как принцессе, внутренние покои, состоящие из двух комнат с закопченным очагом.
Пристроившись на досках в углу, я, рассматривая сложнейшую сеть домовитого паука, спросила мага о его жизни.
Он, немного помолчав, ответил, что все эти годы провел в скитаниях, видел многие земли, людей и нелюдей, но всегда возвращался мыслями к рыжей эльфийке, что всегда была страшно занята - то мир спасала, то кольца собирала, и при этом вздыхала о Валиноре.
Но сейчас, когда она потеряла все, возможно…
Зачарованная грустным тембром его голоса, слегка улыбаясь я покачала головой - это невозможно. Он хотел сказать ещё что-то, но, вдруг разглядев опасность, забарабанил в дверь.
- Открывай.
И хотя, я вежливо попросила - не беспокоить, он продолжал ожесточенно выламывать крепкий засов. И на недвусмысленность позднего часа, ему было глубоко наплевать.
- Грайды!!!
Он с шумом ввалился в избу, и мы отложили вечер приятных воспоминаний на потом.
- Надо чем-то припереть дверь! Окна, запри окна!
Хором кричали мы, почти одновременно. Потому что всегда мыслили одинаково, и трусили тоже.
Но враг подошел слишком близко, да что там, подошел, он буквально полез, полез в те же незакрытые окошки, закинув мохнатые когтистые лапы на некрашеные подоконники, сорвав ручки дверей, толпой заполнил сени и подвывая от нетерпения бросился к нам.
- Что стоишь, наложи заклятье на дверь!
Видя как прогибается последняя преграда - тонкая перегородка задней комнаты, кричала, я, обезумев от страха.
Морред что-то произнес, развел руками и остановился.
- Не могу работать в такой экстремальной обстановке, сама сделай что-нибудь.
Что-нибудь, означало лишь одно - стреляй!!!
БИТВА С ГРАЙДАМИ
Подражая нашим доблестным воинам, я, взяв в зубы с пяток стрел, чтобы не отвлекается между выстрелами, мгновенно сняла первого противника, поразив его точно в глаз.
- Научилась!
Выдохнул Морред. Спрятавшись за моей спиной, он приготовился считать убитых.
- Ещё бы!
Про себя подумала я.
Научится стрельбе и именно из эльфийского лука, это было первое условие, которое поставил мне муж, вытащив меня из мягкой постели и вылив на голову кувшин холодной воды.
Вот тебе и доброе утро!
И хотя мое появление на площадке для стрельбы слегка напрягало соседей, но, доверяя своему аранену, они только отходили на пару лиг.
Он терпеливо учил меня правильно держать лук, правильно накладывать стрелу, правильно искать цель и, самое главное, не вопить от счастья, когда случайный зевака успевал увернуться.
Его руки нежно полуобнимали меня, губы щекотали ухо, и в эти восхитительные моменты мне было все равно, где мишень, хотелось только, чтобы все это длились как можно дольше.
- Ты куда стреляешь?
Противный голос мага, вывел меня из приятных воспоминаний.
- Грайды, давно кончились.
Пояснил он, отбирая у меня последние стрелы.
…
Бердяев Николай
В 1922 году происходило чествование Лондонским университетом пяти великих гениев человечества - Филона, Маймонида (Рамбама), Спинозы, Фрейда и Эйнштейна.
Басилашвили Олег, российский актёр театра и кино (родился в 1934).. В основе антисемитизма лежит бездарность. Когда изъявляют претензию на то, что Эйнштейн, открывший закон относительности, еврей, что еврей Фрейд, еврей Бергсон, то это есть претензии бездарности. В этом есть что-то жалкое. Есть только один способ борьбы против того, что евреи играют большую роль в науке и философии: делайте сами великие открытия, будьте великими учеными и философами.
Адамс Джон, второй президент США (1735 - 1826). Евреи сделали для воспитания людей больше, чем любая другая нация.
Бальфур Артур Джеймс, политический деятель (1848 - 1930). Трём евреям современное человечество обязано самыми значительными своими достижениями - французскому еврею философу Бергсону, немецкому еврею Эйнштейну и австрийскому еврею Фрейду.
Марк Твен, писатель (1835 - 1910).
…Он (еврей) может гордиться тем, что всегда доблестно сражался с целым миром, хотя воевать ему пришлось со связанными за спиной руками. Египтяне, вавилоняне и персы наполнили землю шумом и великолепием, но затем растаяли как дым и исчезли. Греки и римляне унаследовали их громкую славу и тоже ушли в небытие. Другие народы приходили на время, высоко поднимая свой пылающий факел, но он сгорел, и теперь они сидят в глубокой тьме или совсем исчезли. Еврей видел их всех, победил их всех, и сегодня он такой же, каким был всегда: не видно в нем упадка или старческой немощи, ослабления его энергии или потускнения его живого и острого ума. Всё в мире смертно, но не еврей. Всё исчезает и только еврей вечен. … вклад еврея в мировой список выдающихся имён в литературе, науке, искусствах, музыке, финансах, медицине и углублённых исследованиях - вообще вне всяких пропорций с его численностью.
Токарев Вилли (Вилен), певец и композитор (родился в 1934). Я не устаю повторять, насколько в своей жизни я обязан евреям. Эти люди научили меня жить на этом свете, они открыли мне многие секреты, которых я раньше не знал. Я воспел евреев в песнях, и они меня за это благодарят. Мне кажется, что антисемитизм - это заболевание, порождаемое нищетой и неспособностью достигнуть в жизни благополучия, благосостояния, богатства.
Филатов Леонид, российский актёр театра и кино, поэт, драматург (1946 - 2003). Скажи, как можно сегодня отделить русских евреев от русской культуры? Куда девать Маршака, Пастернака, Райкина? Что делать, если у еврея Бродского русский язык чище и прозрачней, чем у любого рвущего на себе рубаху русофила? …©
Правила жизни
Александр Сокуров
Режиссер, 64 года, Санкт-Петербург
ЧЕЛОВЕКА, ВИДЕВШЕГО ЧТО-ТО собственными глазами, - трудно убедить, что этого не было. Для него виденное - свершившийся факт. Кино в этом смысле - страшное оружие.
МОЙ ОТЕЦ УШЕЛ НА ФРОНТ в 17 лет и вернулся весь израненный. Он не любил игровое военное кино. Человек, видевший войну, не будет потом воспроизводить ее на экране. Ничего красивого в ней нет: танк горит некрасиво, человек, в которого попадает пуля, кричит совсем не то, что кричат в русском кино - даже и у самых борзых молодых режиссеров.
СОЗДАВАТЬ НА ЭКРАНЕ РОМАНТИЗМ СМЕРТИ, романтизм войны - отвратительное и недостойное мужчины дело.
У НАС БЫЛ СПОР С СОЛЖЕНИЦЫНЫМ. Он говорил, что благодарен годам тюрьмы. Я никогда не соглашался, а говорил: попробуйте лучше представить себе, чего вы лишились.
В РОССИИ НЕЧЕГО СМОТРЕТЬ, это не визуальная страна. Для формирования режиссера идеальнее условий не придумать.
ТЕРРОРИЗМ - не персонифицированное зло, а следствие пороков огромного числа людей.
НЕ МАССЫ ШЛИ за Гитлером и Лениным - а наоборот. Cначала идет преступление народа, а потом появляется небольшой, дурно пахнущий субъект, который этих ослепленных людей куда-то увлекает. И я в этой связи понимаю европейцев, с опаской поглядывающих на Россию. Возникновение нацистского государства - вещь довольно реальная.
НИЧТО ТАК НЕ РАЗВИВАЕТ человека, как другой человек.
ЖЕНЩИНЫ - ФЕНОМЕНАЛЬНЫ. У них есть какая-то удивительная способность видеть все со стороны. Мне не приходилось встречать женщин с какой-то затекшестью в голове, с тупыми мозгами. У мужчин - сплошь и рядом. Даже жизнь не делает их мудрыми.
ВСЕ ПЛОХОЕ ВО МНЕ - от визуального влияния. Все лучшее во мне создано литературой.
ЗНАЧИТЕЛЬНОЕ КИНОПРОИЗВЕДЕНИЕ сегодня можно создать, только открыв Фолкнера, Диккенса и вообще толстый роман. Только там можно теперь испытать волнение и восторг.
ЕСЛИ БЫ СЕЙЧАС взять и исключить Москву хотя бы на три-четыре месяца из участия в экономических и политических процессах - мы сразу бы увидели, как изменилась бы страна: в хорошую сторону.
КОГДА В ПЕТЕРБУРГЕ МАШИНЫ сигналят на дороге - все знают, что это люди из Москвы.
НИКОГДА В ЖИЗНИ не брал деньги в долг. Голодал, страдал - что угодно было, но не брал. Если мужчина не в состоянии решить даже элементарные вещи в своей жизни - как же быть с действительно сложными ситуациями?
РУССКИЕ ЖИВУТ В НЕСОГЛАСИИ даже со своим организмом.
СТРАСТЬ РУССКИХ ВСЕ КОПИРОВАТЬ - лондонские магазины, французские рестораны, итальянскую архитектуру - как раньше, так и сейчас объясняется только запоздалостью развития. У нас, конечно, есть что-то свое, но это что-то невыраженное, несформулированное. Поэтому и оригинальна в России в первую очередь - музыка: на мой вкус, Глинка и Мусоргский.
КИНО НИКОГДА не являлось для меня ценностью. Кино - вторичное искусство. Кинематографическая среда для меня чужая: я почти никого не знаю из своих коллег. Кино просто дает мне возможность создавать какие-то вещи.
Чем больше людям доверяеш, чем меньше они это ценят
Ищешь ты женщину добрую, мягкую,
в сексе чтоб страстную, телом прекрасную,
утром чтоб кофе, на ужин котлетки,
мудрость во взгляде и нежность кокетки.
И чтобы в доме спокойно и тихо -
нет ни упрёков, ни тёщи, ни бзиков,
и чтоб вниманьем вовсю окружала,
тобою гордилась и обожала.
Ищешь годами, а ангелов нету …
Дома у мамы съедаешь котлету,
живёшь сиротливо с тоскою глубокой,
и недовольный своею свободой.
А из окошка в доме напротив
дама следит за тобой одиноко -
на идеал твой похожа точь-в-точь,
замуж пойти давно бы не прочь.
Ищет себе идеального мужа,
чтоб уважал и не бегал по клубам,
чтобы заботой, теплом окружил,
чтобы её и детишек любил.
Но не дождавшись прекрасного принца,
душой очерствела, ругается, злится,
всё в жизни построив своими руками,
нежность, теряет днями, годами.
Вот повстречались… ей уже сорок,
мечты и желания вспомнились снова.
Ты к ней с вопросом: - Подстроиться сможем?
Она тебе: - Нет, уже слишком поздно!
Ты ведь не вправе её упрекнуть,
плохо вникая в женскую суть.
Будет лишь там прелестным цветок,
где был хороший, сердечный уход.