Инстинкты драпируя в поэтичность
Хочу в тебе я женщину, не личность!
Сотню орлов победишь, а все одно - стервятнику достанешься.
С 2018 года страховая часть пенсии увеличится на коэффициент аж 1,037. Остров Бали стал ближе для пенсионеров на целых 37 метров.
Вот ключ, держи. За дверью - моя жизнь. На книжных полках справа - многотомники мыслей и идей, большей частью самоанализ и посредственные литературные эксперименты. Все на полки не поместились, поэтому предположения об устройстве вселенной, диагностику духовного регресса общества и маленькую мыслишку в мягком зеленом переплете о починке сломанного кондиционера пришлось свалить на полу. Тот слегка корявый фикус в углу с пожелтевшими нижними листьями и новыми сильными ростками - моя любовь. Как обычно, забыл ее полить. Вот эта балка - это мой внутренний стержень. Тряпки, которые я сушу на ней, соответственно, мои вечные сомнения, пара десятков непреодоленных пороков, осознание собственного несовершенства, а то синее, похожее на прожившую долгие лета скатерть - надежда. Два сомнительных брата на диване, хохочущих и пихающих друг друга локтями, экстравагантно одетых, молодых, упрямых, с горящими пронзительными глазами - мое шальное безумие и мой, ставший с годами чересчур ироничным, здравый смысл. В окне - пестрые, яркие, быстро меняющиеся пейзажи тяги к путешествиям, а грохот из спальни - это страсть в слепом порыве опять что-то уронила. Осторожней, здесь ступеньки дней. Лестница совершенно неудобная, каждая ступенька своей формы и размера, никакой логики и никакого постоянства - зато не бывает скучно, никакого болезненного монотонного привыкания. В целом, дом большой, я сам еще не успел осмотреть все, хотя находил даже тайные коридоры и спрятанные комнаты, как в старинных замках. Я даже видел в одном из коридоров рельсы и прогромыхавший по ним купейный поезд. В общем, вот ключ, будем исследовать мою жизнь вместе. Не забудь оставить старенькую обувь прежних иллюзий и однообразных будней в прихожей. Наслаждайся приключением.
Нам память - якорем
а Настоящее - вериги
Мы в Завтра смотрим
через призму прошлых лет
Отчаянно мы верим
в сказки и приметы
А жизнь нас ставит на колени
волоча в кювет
10 ноября 2017
Человек меняется. Или, точнее, обстоятельства меняют человека.
Улыбаюсь,
не смотря на миллионы осколков в сердце
от разбитого счастья.
Надеюсь, что когда-нибудь
матрица души восстановится от повреждений
нанесенных переживаниями.
Верю, что на месте развалин
можно выстроить новый замок
надежды.
Помню, что испытания не даются
сверх сил, которые человек
может выдержать.
Я всегда хожу на выборы. Это, наверное, в генах. Советское наследие.
Не мог не пойти и сейчас. Тем более что выборы президента. Не хухры.
Выборы, как обычно, были в школе. На входе торговали пирожками. В спортивном зале стояли столы с членами Избирательной Комиссии, кабинки для голосования. В углу зала под охраной полицейских хор из отбывающих 15 суток за несанкционированные митинги уныло пел «По диким степям Забайкалья». Среди поющих мелькнуло знакомое лицо Сергея Станиславовича Удальцова.
Я подошел к столу, показал работнице ИК паспорт, она отметила меня в журнале и выдала мне избирательный бюллетень. Я с интересом заглянул в него.
1. Навальный
2. Кадыров
- Это…- сказал я. - Это всё?
- А что вы хотите? - недовольно спросила работник ИК.
- Ну…- протянул я. - Не знаю. Какой-то совсем небольшой выбор. Хотя бы этих: Зюганов, Жириновский. Явлинский, наконец.
Работник ИК посмотрела на меня с жалостью.
- Вам самим-то они не надоели? - спросила она. - Третий десяток лет - Зюганов, Жириновский, Явлинский.
- Оно, конечно, верно, - сказал я. - Но как-то тут выбор тоже не очень.
- Вы что-то имеете против чеченцев? - строго спросила женщина.
Я испуганно оглянулся.
- Нет, конечно! Я вообще этот… - Слово из далекого советского прошлого долго не вспоминалось, но вспомнилось. - Я интернационалист.
- Ну так тем более. Опять же - один за то, что «Хватит кормить Кавказ!», а другой строго наоборот. То есть выбор есть, - заключила женщина.
Я помялся.
- А все-таки нет ли других вариантов, а?
Женщина пожала плечами: «На вас не угодишь», забрала у меня бюллетень для голосования и дала другой.
Я посмотрел в него.
1. Собчак
2. Поклонская
Земля поплыла под ногами. Я положил бюллетень на стол, вышел, сунул под язык таблетку корвалола, запил ее водкой из маленькой бутылки-мерзавчика, разумно положенной во внутренний карман плаща при выходе из дома. Полицейский, стоящий на входе, заботливо дал пару раз затянуться его сигаретой «Петр Великий».
Почувствовав, что мир снова приобрел более или менее четкие формы, я вернулся в помещение для голосования.
- Все-таки нельзя вот так, сразу, - сказал я женщине. - Бережнее надо к людям. Не при тоталитаризме живем.
Женщина забрала бюллетень, заметив:
- Одного вообще на скорой увезли час назад. Народ пошел нынче какой-то совсем хлипкий.
- Не удивительно, - сказал я. - При таком раскладе.
- Не Америка, - сказала женщина. - Нет у меня для вас Трампа.
- Трампа нам не надо, - твердо сказал я. - Нам бы что-нибудь наше, родное.
Теперь оглянулась женщина, потом достала из ящика стола еще один бюллетень.
- Вот, - шепотом сказал она. - Вы человек явно понимающий, так что берите.
Я заглянул в этот бюллетень. Первым пунктом большими буквами было написано:
1. ПУТИН - и большой квадрат напротив.
Второй пункт был очень мелким шрифтом, а квадратик был миллиметра два на два.
Я вынул очки, чтобы прочесть. Разобрал:
2. Сидоров
- Кто такой Сидоров? - спросил я озадаченно. - Это тот Сидоров, который???
- Нет, - отрезала женщина. - Не тот.
- А который тогда? - не унимался я.
- Да какая разница, - в сердцах сказала работница ИК. - Вы первый, первый пункт читайте.
Я снова прочитал первый пункт.
1. ПУТИН
- И верно, - сказал я. - Что это я, в самом деле.
Поблагодарив женщину, я пошел в кабинку. Хор как раз бодро запел:
Угрюмый лес стоит стеной кругом;
Стоит, задумался и ждет.
Лишь вихрь порой в его груди взревет.
Вперед, друзья, вперед, вперед, вперед.
«Сидоров… Сидоров… Ну, хорошо, значит, пусть будет Сидоров. Сидоровых у нас еще не было», размышлял я по дороге.
В кабинке, прежде чем поставить галочку, я все-таки допил мерзавчик.
Правда на стороне того, кто убедительно владеет ложью.
…с драной овцы хоть шерсти клок… и еще клок… а там глядишь и на клубок пряжи наберется - зимы у нас холодные…
намолено, нагадано, обещано,
дыханье октября, как весть из прошлого,
не быть теперь твоей любимой женщиной,
и нет в любви ни капельки хорошего,
нас любят обаятельными, верными,
разлюбят в тот же миг, лишь оступись,
и будут величать упавшей стервой
лишь только к звездам выше поднимись,
цены не называйте-нет цены,
мне до себя идти тропою дальней…
мы с ним до безобразия равны,
как-будто снова обнажились в спальне,
а душу обнажив, устанешь выть,
у панциря нет крови, плоти, жертвы…
я продолжаю верить и любить,
ведь мы до безобразия бессмертны.
Ольга Тиманова
В воспитании раба главное - приучить его бояться свободы.
Королева
******************
Проложен путь от «корки» и до «корки»,
с ресниц стекает тушь, как воды Нила…
а шоколад прекрасен, если горький,
в ошибках - даже страшных-честь и сила,
ломает жизнь, показывая зубы,
от стаи волчьей мне бежать негоже,
я волка поцелую прямо в губы,
пускай мороз или зима по коже,
у страха затряслись поджилки. Балуй
меня Судьба грехами и презреньем,
Я откровенно появлюсь, пожалуй,
перед змеиным плавленым шипеньем,
В разряде первых я останусь первой,
в разряде бывших не бывать былою…
и пусть меня не кличут Королевой,
я для себя останусь лишь такою.
Ольга Тиманова
После игры и короля, и пешку кладут в одну коробку.
Она не пишет тебе первая, ты не пишешь ей первый. Потом вы женитесь на других и всю жизнь вспоминаете друг друга…