А Вы когда-нибудь умирали во сне,
Что бы почувствовать силу удара???
Когда оземь костьми, да в кромешной тьме,
А во рту лишь куски тротуара…
И когда вдруг стоишь совсем на краю,
Тянешь к свету озябшие руки,
Подавал ли на встречу кто-то руку свою,
Не боясь перепачкать брюки???
А вы когда-нибудь смотрели в глаза,
Тех, кто равнодушно стоял в стороне?
Вы видели… какая в них пустота?
А я видела… жаль сосем не во сне…
ZaБava
Есть такая удивительная категория людей, которые думают, что можно кого-то предать, затем подождать некоторое время и снова попытаться возобновить общение как ни в чем не бывало. Поразительный долбое… зм.
Тяжело быть Иудой и друзей предавать?
Отправляя на плаху, всю вину сознавать.
Оправданье находишь: «Мол, ведь выбора нет».
Совесть не успокоишь! - Ты нарушил завет.
«Мол, ему уготован самим Господом путь».
Только ты, бестолковый, не вникаешь с чём суть!
Ты был должен сознаться, что предателем стал.
Мог бы другом остаться - ведь Христос всё прощал.
Твои слова были вкусны…
Их ела… смаковала…
И было мне не до весны,
И было мне их мало…
Я запивала их вином,
И приправляла перцем…
Они казались мне грехом,
Но ты шептал - доверься…
Я знала. что-то тут не так,
Но ты искусный повар…
Нельзя мне было натощак…
Виной всему стал голод…
ZaБava
В каждой преданности есть свое маленькое предательство…
Нож из спины самому не высунуть.
У меня есть маленькое кладбище людей, которые были мне дороги. Они умерли понарошку, но для меня - навсегда. На нём похоронены мои друзья, предавшие меня, подруги, предавшие мои чувства… Иногда я хожу по аллейкам, останавливаюсь около могилок, кладу цветы или просто прохожу мимо. Кладбище внутри меня. О нём никто не знает. На нём не растут сорняки и не гадят бомжи, здесь всегда чисто и красиво. Здесь лежат люди, которые мне были дороги. Иногда я встречаю их на улице, разговариваю и иду дальше. Мне не больно, они мёртвые. Они об этом не знают, но я-то знаю. Я похоронила их, чтобы не отворачиваться на улице и не говорить гадостей. О мёртвых плохо не говорят. Чем ближе человек, тем тяжелее хоронить.
Предательство Генерала Корнилова
11 октября 2007
К весьма забавным курьезам иногда приводит незнание некоторыми нашими монархистами общеизвестных событий Отечественной истории. Так, на ряде сайтов, администрация которых заявляет о своей приверженности идее возрождения монархической государственности, иногда появляются фотоснимки генерала Корнилова, с утверждениями, что он являлся сторонником восстановления монархии (!). При этом конфликт Корнилова с временным правительством Керенского преподносится едва ли не как попытка «контрреволюционного переворота».
Между тем широко известно, что в дни февральского мятежа 1917 года Лавр Георгиевич Корнилов одним из первых переметнулся на сторону злейших врагов самодержавия - министров самозванного временного правительства, с которыми впоследствии и сцепился в смертельной схватке за власть. Впоследствии, никакие подвиги в борьбе с большевиками не могли смыть с Корнилова позор измены Богу, Государю и Российской Империи.
Вышеперечисленное не нуждается в особых доказательствах, однако в целях ликвидации политической безграмотности мы приведем небольшую выдержку из сборника «Православный Царь-мученик», М., 1997, издательство «Паломник», стр. 286−288. Автор - игумен Серафим (Кузнецов):
«7-го марта временное правительство вынесло свое постановление о лишении свободы низложенного Николая II и Императрицы Александры Федоровны.
8-го марта в 8 часов 45 минут Корнилов в сопровождении своего адъютанта прапорщика Долинского и начальника Царскосельского гарнизона полковника Кобылинского отправился в Царское Село, куда прибыл в начале 10-го часа утра и вызвал на вокзал коменданта Царского Села подполковника Мацнева. С вокзала Корнилов с вышеуказанными лицами поехал в Александровский дворец, где вызвал к себе обер-гофмаршала графа Бенкендорфа, находившегося безотлучно при Императрице и просил его узнать у „Александры Феодоровны“, когда она может его принять. Бенкендорф, волнуясь, пытался узнать причину приезда Корнилова, дабы к этому подготовить Императрицу, но главнокомандующий революционных войск грубо и категорически отказался что-либо о цели своего приезда, требуя немедленно выполнить данное им приказание.
Граф пошел в покои Императрицы, сообщил ей о Корнилова и о его желании видеть Ее Величество, сразу догадалась о цели приезда и сказала, что примет через десять минут, а сама встала пред иконой Божией Матери, прося помощи в предстоящем новом испытании.
В 10 часов 30 минут к Корнилову вышла Императрица в наглухо закрытом платье и, ни с кем не здороваясь, сохраняя спокойствие духа, попросила всех сесть.
Когда сели все, села и Государыня; обращаясь к Корнилову тихим спокойным голосом, сказала: „Чем могу служить и чем обязана вашему визиту?“
Корнилов встал с места и сказал: „Я здесь по поручению совета министров, решение которого я обязан вам сообщить и выполнить его“.
Императрица немедленно встала и сказала: „Говорите, я вас слушаю“.
Корнилов начал читать постановление совета министров о лишении свободы Александры Феодоровны и, когда дошел до места о том, что в Могилев отправлены депутаты для ареста Государя, Императрица, слушавшая постановление, молча и низко наклонив главу, сказала: „Не продолжайте“. Но Корнилов, вопреки воле Императрицы, дочитал до конца
постановление. Затем объявил Государыне, что она с сего момента арестована. Тяжело было слышать эти слова, сказанные в грубом тоне от того генерала, который был облагодетельствован Государем больше, чем кто другой. В этот момент Императрица взяла себя в руки, не показав своего тяжелого душевного волнения и чрезвычайного страдания. Легче было бы ей выслушать такое объявление от человека в „товарищеском“ костюме, чем от генерала с царскими орденами. Только после она сказала: „Не ведает, что делает. Бог ему судья“.
Государыня просила прежде всего за своих больных детей, дабы они не были лишены врачебной помощи. Корнилов разрешил приходить врачам к больным детям при непременном условии, что их должна сопровождать охрана. Императрица убедительно просила Корнилова оставить часть дворцовой прислуги, к которой дети привыкли. Жестокое сердце революционного генерала не сжалилось над воплем бедной беззащитной матери, он в просьбе отказал, оставил только фельдфебеля Деревенку, находившегося при Цесаревиче Алексее Николаевиче. Помимо его оставил из прислуги дворцовой самое необходимое число и тех, кого сам пожелал, а не тех, кого желали дети и Императрица.
Придворным чинам Корнилов объявил, что, кто хочет остаться во Дворце, то пусть ему об этом тут же заявит, и он будет состоять на правах арестованного. Граф Бенкендорф согласился остаться, а личный секретарь Императрицы граф Апраксин не нашел нужным остаться. Здесь узнались искренние друзья, как сказано: в скорби познаются искренние друзья. Тут же по распоряжению Корнилова было прервано всякое телеграфное сообщение с Александровским дворцом, строго запрещены Государыне и детям какие бы то ни было разговоры по телефону. Также приказано подвергать строгому контролю письма Царицы, детей и оставшейся дворцовой прислуги. Затем Корнилов вышел из покоев Императрицы, распорядился снять прежний караул и заменить его революционным караулом.
Исполнение должности коменданта Дворца было возложено Корниловым на полковника Кобылинского, а наблюдение за правильным выполнением инструкций, установленных Корниловым, поручено коменданту Царского Села подполковнику Мацневу. Знамя Сводного Гвардейского полка было приказано из Дворца немедленно вынести. Командир полка при выносе знамени плакал как ребенок, прося разрешения проститься с Государыней, это было ему разрешено, но в присутствии Кобылинского. Этот верный долгу присяги полковник при прощании с Царицей не мог говорить от слез, а она, как любящая мать, утешала его, советуя прибегать в скорби к Богу.
Так неожиданно приезд Корнилова нанес новый самый тяжелый удар больному сердцу Императрицы. Будь это сделано по приезде Государя, было бы много легче».
Моя спина собрала невероятное количество предательских ножей. Я подумываю открыть музей или галерею… Такая коллекция не должна пылиться в истерзанной душе.
Предательство причиняет боли не меньше, чем удар.
Жил-был Мудрец, Он был богат настолько,
Что мог бы при желании купить
Всю Землю и Вселенские Просторы,
И бесконечно в роскоши прожить.
Он жил в обычном доме, и убранство
Не удивляло роскошью своей,
Но сад! Что был за сад! Им восхищаться
Наведывалось множество гостей.
Цветы всех разновидностей и красок -
От полевых до редкостных мастей-
Пленяли красотою своей сразу-
Без исключения: и взрослых, и детей.
В своем саду Мудрец Души не чаял,
С любовью каждый Он выращивал цветок,
Но стал Он стар и слаб, как ни печально,
Ухаживать за садом Он не мог…
В помощники садовников Он нанял,
К ним требования были высоки-
По одному садовнику к цветку приставил,
С любовью каждый чтоб цветок растил.
…Проходит время, и один садовник
В отчаяньи приходит к Мудрецу:
Цветок, что Ты мне дал-совсем негодный-
Пойдем, Тебе его я покажу!!!
Смотри, вот это-розы, там-ромашки,
А у меня невиданный бутон,
Его названия не знаю даже,
Не распускается, я точно знаю, он!
И столько времени я на него потратил,
И чуть ли ни нектаром поливал!
«О, ты забыл про главное из правил-
С любовью не сравниться твой нектар!
Но твой цветок особенный, сын мой-
Он не приемлет ТЬМЫ и ЛЖИ любой.
Любви такой, на зависть всем богам
Достоин он, ты убедишься сам:
Лишь только ИСКРЕННОСТЬЮ его поливай,
Пусть она будет неприглядна и нелепа,
Он тонко чувствует тебя, не забывай,
И ему нужно много-много СВЕТА…
Всю НЕЖНОСТЬ и ЛЮБОВЬ в него вложи
Тебе все это сторицей вернется.
Одно запомни-даже капля ЛЖИ
Смертельным ядом на него прольется…
Тогда распустится невиданный бутон,
Своей божественною красотою затмит розы.»
«Боюсь, что никогда ему не стать цветком,"_
Садовник прошептал, роняя слезы.
«Я долго укрывал его в тени,
Чтоб не спалило солнце лепестки,
Нектаром лицемерья поливал,
О, горе мне, о если бы я знал!»
«Ну что ты убиваешься, сын мой?
Или боишься без цветка совсем остаться?
Мой сад огромен-выбирай любой,
Но ЗНАЙ, что только этот цветок-ТВОЙ!
Ему нужнее СОЛНЦА, только ТЫ,
ВАЖНЕЕ ВОЗДУХА ЛЮБОВЬ твоя…»
«Я лучше выберу обычные цветы,
Чем с ним возиться только время зря…
Ты его лучше к сорнякам пересади,
Сдается мне, что ни один садовник
Ни капли ни прольет своей любви
На этот никуда цветок негодный!»
«Что ж, будь по-твоему, ЛЮБОЙ цветок бери!
Бутон негодный Я оставлю у Себя:
У Меня больше, чем достаточно ЛЮБВИ,
А без ЛЮБВИ ему совсем нельзя!
Ведь сколько должно времени пройти,
Чтобы от ЛЖИ очистить лепестки!
ВПРЕДЬ ЗНАЙ: какой бы ты ни выбирал цветок,
Ты будешь бесконечно ОДИНОК!!!»…
…Проходит время, и приходит
Садовник к Мудрецу опять:
«Ты помнишь про цветок негодный?
Расцвел иль нет? И сколько еще ждать?»
«Негодный?!? НИКУДА НЕГОДНЫЙ-это садовник из тебя!!!
С рассветом утренним сегодня он распустился у Меня!!!
Я НЕ ОТДАМ ТЕБЕ ЦВЕТОК-ТЫ БУДЕШЬ ВЕЧНО ОДИНОК!!!»
Когда плюешь в спину другого, не забывай, ветер переменчив…
Сначала я думала, что это пройдёт,
Потом оказалось надежда напрасна…
Предавший единожды навсегда «умрёт»,
А верить заново очень опасно.
Будьте осторожней в хвалебных речах, рассказывая второй половинке или её родственникам, какими замечательными являются ваши друзья, если не желаете, чтобы они заняли ваше место.