А у него - семь пятниц на неделе
И в мыслях постояннейший бедлам.
Он языком порой так мягко стелет,
Что через пару дней не помнит сам…
Наобещает горы золотые -
И поскорей о том спешит забыть.
Его слова все - лживые, пустые! -
Что от людей пытается он скрыть…
Так и живёт, изменится навряд ли.
Его конёк - легко, искусно лгать.
И, не имея совести ни капли, -
Родных бесстыдно, подло предавать…
Иуда - нарицательное имя предателя. По Библии: Иуда бросил 30 сребренников под ноги первосвященникам, пошёл и удавился. Не знаю из новейшей истории, кто себя лишил жизни от осознания предательства.
Вот так наденешь прошлогоднюю блузку - и всё она, подлая, про тебя расскажет: что, как часто и в каких количествах ты совершала против своей фигуры.
Акбар Мухаммад Саид
О, недруг мой, спасибо за науку, усвоил твой урок я на века.
Ты научил не жертвоваться всюду, даю зарок, запомнить навсегда.
Спасибо тем, кто предал за полушку, любви от вас, мне нечего и ждать,
Скажу я всем: не плачу я в подушку, настал мой час все камни собирать.
Хоть не легка порою будет ноша, роптать не смею, все пожну плоды,
И пусть мой путь посыпан злой порошей, босым сумею до конца дойти.
Когда смогу добраться до вершины, где раньше жил, но вами скинут был,
Тогда взгляну с высот тех вечно синих, и остужу мой сердца жаркий пыл.
Коль ты рождён сверкающим и светлым, коль есть в Душе, и в Сердце Доброта,
Ты обречён, быть подающим, верным, ты будешь бит, прощён же - ни всегда.
Акбар Мухаммад Саид
От частоты дешевых фраз, мутит нутро и слух коробит.
А взглядом тех продажных глаз, я сыт давно, мне скулы сводит.
Нет, я не сетую сейчас, сосуд души мой пуст и сломан,
Хоть свет, что был во мне - угас, не обольщайтесь, я не сломлен…
Идите к чёрту «господа», и те дешёвые фурсетки,
Кто приближался иногда, кого я подпускал не редко.
Теперь, прозрение моё, картину мне рисует маслом,
Дарю презрение своё, и отношусь ко всем с опаской…
Не будет больше естества, и радость вам моя пусть сниться.
Задумайтесь, хоть иногда, что в дверь мою уж поздно биться.
А судно же моей Мечты, коль потонуло в луже смрада,
Другой я берег смог найти, без вашей лжи, а так же мрака…
Когда начинаешь верить человеку, совершенно не думаешь, что он может предать… с любовью так же…
Акбар Мухаммад Саид
Коль умерла моя Душа, по телу плакать стоит ли?
Коль горестна моя судьба, искать виновных стоит ли?
И если вдруг блеснувший луч, моих надежд во тьме угас,
Пойду во мрак за ней тогда, корить дорогу стоит ли?
Коль охладел сегодня друг, тепло сердечное забыв,
Ты разомкни несчастий круг, ходить по кругу стоит ли?
И коль ты веруешь в одно, что твой источник не иссяк,
Не стоит затуплять перо, не пей из лужи, стоит ли?
Коль вороны клюют во глаз, не стоит слёзы лить о том,
Что профиль твой, а не анфас, «жнецами» скошен… стоит ли?
И чужды, коль, тебе слова, что хладом веют от людей,
Не стоит сетовать сейчас, от смрада с вонью, стоит ли?
Коль ты повержен злым врагом, винить в том друга стоит ли?
И коль твой пуст сегодня дом, судить подругу стоит ли?
И коль «дырявы» уши тех, чьи ты пустоты продувал,
Не поднимай себя на смех, винить в том ветер стоит ли?!
Не обвиняй гору за твердь, её суть камнем дОлжно быть.
Ведь не лукавит с нами смерть, когда приходит нас косить.
Соломинкой ты машешь зря, гасить же пухом сей костёр,
Нам не удастся ни когда, коль будем сердца кровью лить…
Спасибо за пустую душу!
За спину всю в ножах!
И за твоё изобретательство, в обмане на глазах!
Я столько всего перетерпела!
Тебя прощая, много раз!
Я не могу понять что я такое сделала, что б можно было издеваться так!
Твои слова не стоят ни копейки!
Твои слова лишь пустота!
Не приходи ко мне, когда прозреешь!
Я не прощу тебя уж никогда!
Твои приходы и уходы!
И тихое твоё - Поверь!
Я горечи сполна наелась, оставь её ты для другой теперь!
Как можно так жестоко издеваться!
И душу наизнанку рвать!
Ты весь в грязи, в своей испачкан.
И что? Комфортно тебе там?!
Отмойся, стыдно так ходить!
Я посоветую тебе одно лишь средство!
Когда с другой ты будешь говорить, забудь про ложь и подари ей сердце!
(Горенькова.Е.В)
Дружбу ты водой не разольешь. Не сумеешь, хоть ты застарайся… Разольют предательство и ложь, недопониманье и зазнайство.
Слова умножаются на слова,
Но тот, кто делит на ноль - мудрей.
Мне волны по щиколотку едва.
Или я выросла из морей.
А тот, кто моё надломил весло,
Уже успел побывать на дне.
Меня бы течением унесло,
Но - против течений привычней мне.
Вчера он звонил и спросил: «Ты где?»
И я пожелала, чтоб счастлив был.
Ведь я не шагала б сейчас по воде,
Если бы он меня не топил.
каждое утро целую Иуду
обнимаю глядя
в предательские глаза
знаю помню и никогда не забуду
он сегодня снова меня продаст
не за деньги, а просто
за смазливую рожу
за пизду помоложе…
а я снова на костер терпенья
и пониманья
шагну, сосчитав медленно до десяти,
как же хочет душа, обугленная,
еле живая,
из дома этого уползти…
Не пытайся, милая… ты не сможешь меня понять…
Чтоб понять, наизнанку душу вывернуть и отдать
Надо было Иуде, и безропотно наблюдать,
Как вбиваются гвозди в твои ладони…
У тебя любовь чиста, словно утренняя роса.
Ты не знала предательства, не падали небеса,
Когда он, равнодушно глядя прямо тебе в глаза,
Говорил:" Я не вижу нас больше вместе…"
Ни за что не бросали тебя, не топили во лжи…
Не втыкал в твою спину человек любимый ножи…
Не сгорала в аду ты, не училась заново жить,
Будто он никогда с тобой не был рядом…
Не оставил сердце твоё им полное до краёв…
«Ты плохого не думай, солнышко… видно рок таков…
Мне не нужно оно, забирай… и не вешай замков,
Вдруг кому-то когда-нибудь пригодится…»
Не пытайся, милая… ты не сможешь понять меня…
Ведь его любовь к тебе истинна, он - твоя броня…
Я всегда, за это тебя нисколечко не виня,
Хочу оставаться тобой непонятой…
Обычные люди делятся на героев и предателей в исключительных обстоятельствах.
Я боюсь потерять близких людей. Боюсь воспоминаний, которые, словно петля на шее, постепенно тебя убивают. А еще я боюсь обнять человека, а он, тем временем, вонзит мне нож в спину.
Не отвечать пощёчиной на пощёчину,
Не наскочить зазубриной на зазубрину,
Когда рукой любимою обесточена,
Когда своим садовником же и срублена.
Не повернуться ночью спиной бескрылою,
Не обнажить случайно рубцов на нежности.
Шипеть в подушку злобно: «К утру помилую!»,
Давясь сухой, как истина, неизбежностью.
Не прокусить до крови ладонь, кормящую
Такою сладкой ложью, что губы сплавлены.
Когда его целуешь наутро спящего,
Не сознаваться в том, что слюна отравлена.