В девятом классе все сдают ГИА - государственную итоговую аттестацию. Требования чуть помягче, чем на ЕГЭ, но все же…
И вот сидим мы как-то с Дашей, думаем, как сдавать-то будем. «Распланировали», кого с кем на каком экзамене посадить должны. Я русский знаю хорошо, Дашуня не очень. А вот в математике мы обе - совсем никак.
Русский язык кое-как написали, «запланировали», чтобы на математике меня посадили с Настей, а Дашу с Яной - они у нас отличницы. Помогут если что.
И вот на экзамене нас рассаживают. И Дашку садят рядом со мной! Мы сначала обалдели обе, а потом обнялись. - Курица моя дорогая, как же мы с тобой теперь математику напишем? - говорю. - Не бойся, как-нибудь напишем. - отвечает Дашка.
Целый час мы добросовестно что-то писали. и решали что могли. Наконец выдохлись и поняли что все, дальше уже выше наших сил.
- Что делать будем? - спрашиваю.
- Ну давай цветочки рисовать.
- А давай.
Рисовали цветочки (и не только), ржали на весь класс (чуть не выгнали нас). Просили помощи у Насти и Яны, но им не до нас было. Они на нас шикнули только, и все. Доставали пацанов (они были рады). Наконец выдохлись.
- А давай дальше писать попробуем?
- А давай.
Ничего так, еще прилично нарешали потом. Сами сдали все, хоть и не думали, что сможем.
Болтливый человек - хуже предателя. У того хоть бывает мотив, а у болтливого - только длинный язык и одна прямая извилина.
Разговор с беременной подругой:
- Ну как, тебе в твоём положении хочется чего-нибудь особенного?
- Конечно! Каждое утро дико хочется подсыпать мужу в еду мочегонное, рвотное и снотворное, чтобы понял, гад, как мне херово!
Жду подруг на чай… Протираю рюмки…
Подруга милая ты моя сестра!
Всегда найдёш ты нужные слова.
И если буду я в тебе нуждаться,
Я знаю, ты придешь.
Поможешь, пожалеешь,
Обнимешь и согреешь.
Нам говорили, дружба?! какая дружба между вами?!
вы славно два вулкана!
Но они ошиблись.
С тобой могу, и плакать, и смеяться
Ты не осудишь, если ошиблась я И дашь совет, хороший как всегда
Мы ссоримся немного…
С кем не бывает?
Но я прощаю. Ты меня прощаешь
Вот, хоть и редко,
Мы встречаемся с тобой,
Но не оставим Друг друга в трудный час лихой.
Встретились в выходные с подружкой. Давно не виделись, решили сходить в ближайшее кафе, посидеть, поболтать о том-о сем. Когда обсудили все новости (дети-мужья-работа), Катюха мне выдает:
-У нас на заправке (а работает она оператором на АЗС) Волочкову машиной зацепило. Вчера в больницу ее возила, сказали - ничего страшного, жить будет.
Ну вот ничего себе новость! И Катюха мне выдает ее так, между прочим! И СМИ молчат! Странно…
-Катюх, ты ничего не путаешь?-говорю.
-А что я здесь напутать могу? Бегала, как всегда между машин, брехала на всех. Вот и попала под колеса - отвечает Катюха.
-Волочкова бегала?-спрашиваю.
-Ну да! Собака наша, с заправки! Она худая была, когда к нам прибилась, и ходила, как на цыпочках. Вот и назвали ее - Волочкова. А ты что подумала?
Созвонились с подругами-решили встретиться и выпить по чашечке кофе… Вечер…Сидим пьем шампанское с креветками… Кофе…А что кофе… мы решили, что его приятней пить с утрааа)))…
Идут две подруги. Одна на каблуках, такая шикарная. А вторая в шлепанцах, такая счастливая!
Если вдруг настроенье упало,
И поднять его сил больше нет.
Вспомни ту, что не раз выручала,
И забудь про глупой этикет!
Здесь плевать на звонки среди ночи,
Принимают в сознанье любом!
Ведь подруга всегда, между прочим,
Знает, словом лечить иль вином…
dav-angel
- Ты помнишь тот день, когда мы стали подругами?
- Помню. С тех пор я тебя обожаю
У нас с подругой разные родители, но это не мешает нам быть сёстрами.
«Это пиздец» - Подвела я итог пятнадцатиминутному и пристрастному изучению себя в зеркале, и, протяжно втянув весенне-аллергические сопли в голову, приготовилась заплакать.
«Дзынь-дзынь» - помешал моим планам телефонный звонок, и я подняла трубку.
- Это пиздец. - Продублировал мою мысль на том конце провода Ершовский голос.
Я вздохнула, и мы с трубкой немного помолчали.
- Ты тоже сегодня обнаружила фотоальбом пятнадцатилетней давности, и за каким-то хуем его полистала? - издалека и непонятно начала Юлька.
- Нет, - я попыталась понять, куда она клонит. - Я просто обнаружила в зеркале страшную бабу, и за каким-то хуем стала её разглядывать.
- Ты ещё крепкий старик, Розенбом! - Восхитилась, как я поняла, моей смелостью, Юлька. - В зеркала смотришь без страха и упрёка. И объективность ещё не растеряла. Так что ты там сегодня разглядела интересного?
- Гибрид панды, обезьяны-носача и шарпея. - Честно ответила я, и с усилием втянула в голову ещё одну порцию весенних соплей. - Во-о-от такие круги под глазами, и морщины аж на ушах.
- А где обезьяна-носач?
- Там же где и всегда. Только раньше был просто носач, а теперь животное.
- Нос у тебя будет всю жизнь расти. К полтиннику знаешь какой хобот вырастет? Как у Жерара Депардье. С таким шнобелем тебе две дороги: к пластическому хирургу, или к махровым лесбиянкам.
Я чуть было не спросила причём тут лесбиянки и мой большой нос, но потом, кажется, догадалась. И затосковала.
- А я, вот, фотки старые сегодня смотрела. - Юлька всхлипнула. - Те самые, где мы в девяносто пятом твои шестнадцать лет отмечаем. И знаешь, что я заметила?
- Что нам там по шестнадцать лет, и мы свежи как майские розы?
- Ты ёбнулась? - Ершова даже перестала всхлипывать. - У тебя с той днюхи ни одной фотки не осталось что ли? Какая блять свежесть с литра спирта на пятерых? И какие майские розы после пиздюлей твоей мамы? Я не о том. Я о волосах.
- О каких волосах?
- О густых волосах! - Взвизгнула Юлька. - У нас тогда ещё были волосы! У тебя, правда, хуёвые и жидкие, но зато много. А я так вообще Анжела Дэвис вылитая! Аж резинки рвались!
- Резинка у тебя порвалась двумя годами позже. - Уточнила я, вспомнив дату Юлькиных родов.
- Я про резинки для волос! - Перешла на ультразвук Ершова. - Они не выдерживали рвущейся наружу силы и густоты моих замечтательных волос! Они с треском рвались, и мои прекрасные густые волосы тяжёлыми волнами падали мне на плечи, и весенний ветер играл шёлковыми локонами…
- Ершова, - я перебила подругу, - ты чота путаешь. Не было у тебя никаких волн и локонов.
- Вот я тоже тогда так думала! - Закричала Юлька. - И только сейчас я поняла, что локоны у меня были!
- Ты тоже разглядывала себя в зеркало, мусорная куча? - Меня озарила догадка. - А мне затираешь про фотоальбомы!
- Зеркала - это зло. - Повинилась в содеянном Юлька. - А трельяжи - тройное зло. Я посмотрела на себя в формате Три Дэ, и обнаружила, что у меня под волосами просвечивает мяско!
- Какое мяско?!
- Розовое мяско! - Ершова завизжала. - Такое как у старых пуделей бывает за три дня до смерти! Три волосины, а под ними кожица! Ебучие зеркала!
- Ебучая перекись. - Уточнила я. - Сколько можно каждые три недели красить башку «Супер-Супрой»?
- Моя мама сорок лет красится «Супер-Супрой», а до сих пор не облысела! - Шла в атаку Юлька.
- Зато папа у тебя ничем не красился, а в тридцать лет облетел как одуванчик. Ершова, ты на маму не равняйся, у тебя папины гены. - Сказала я, подходя к зеркалу, и разглядывая свои волосы.
- Знать бы раньше… - Перестала кричать Юлька. - Глядишь, сберегла бы я свою гриву волнистую, и никогда не узнала бы, что у меня на голове есть розовое мяско…
Я молчала.
- Алло, ты где? - Заволновалась Юлька.
Я молчала. Потому что, не отрывая взгляда, смотрела в зеркало, которое с особым садизмом показывало мне розовую кожицу, просвечивающуюся сквозь мои не особо густые волосы.
- Ты увидела мяско. - Даже не спросила, а уточнила Ершова. - Такое старческое пуделиное мяско.
Я молча кивнула, а Ершова это волшебным образом увидела.
- И что будет дальше? - Через три минуты я нашла в себе силы задать вопрос.
- Ну, у меня есть три варианта: парик, бритьё налысо, и клиника Транс Хайер. - Ответила Ершова, и добавила: - А у тебя даже четыре. Потому что, когда у тебя вырастет хобот, лесбиянки и не заметят твоей плеши.
Я заухала как ночной неясыть, и с отвращением бросила телефонную трубку.
Три дня после этого я не отходила от зеркала, и пыталась замаскировать своё мяско различными замысловатыми причёсками. Мяско удачно маскировалось, но я-то знала, что это только начало, и через десять лет мне светит или парик или клиника Транс Хайер. Вариант с лесбиянками я отмела сразу.
На четвёртый день снова позвонила Ершова.
- Ненавижу тебя, лысая скотина. - Сказала я в трубку вместо приветствия. - Иди ты нахуй со своими плохими вестями. Что там опять?
- Всё! - Юлька даже не скрывала ликования в голосе. - Теперь всё!
- Ты побрилась налысо? - Я даже удивилась.
- Нет! - Крикнула Юлька, и счастливо засмеялась. - На ловца и зверь бежит, как говориться. У меня на работе бухгалтерша есть. Шариком зовут. Вернее, я вообще ниибу как её зовут. Шарик и Шарик. Ты в боулинг играла? Шары там видела? Вот вылитая наша бухгалтерша: круглая, лысая, и три дырищи на ебальнике: глаза и рот. Она вчера из отпуска вернулась - мы всей конторой охуели: волосищи до пояса!
- Пиздишь. - Не поверила я. - Даже для наращивания волос надо иметь свои три волосины. Стопудово парик.
- Ну, может, и не до пояса, - пошла на попятную Юлька. - Ну, может и хуйня в десять сантиметров, и мяско всё равно просвечивает, но ведь волосы хоть какие-то!
- Клиника Транс Хайер? - Предположила я.
- Хуй! - Юлька залилась счастливым смехом. - Лучше! Дёшево, сердито, но какой результат!
- На голову ей никто не срал, я надеюсь? - Вспомнила я старый анекдот про лысого милиционера.
- Не знаю, может, и срали. А может даже и в саму голову. Бухгалтер из неё как из меня японский сумоист. Но волосы у неё выросли не от этого.
Юлька замолчала.
- Ну?! - Я обозначила в своём голосе нетерпение.
Юлька выдержала эффектную паузу, и сказала:
- Шампунь для коней.
- Чего?! - Я поперхнулась. - Для кого?
- Для коней, моя плешивая подружка, для коней. Для лошадок. Для рысаков каурых. Для игогошек. Понимаешь? Идёшь в зоомагазин, покупаешь шампунь для коней, моешь им голову - и через неделю у тебя рвётся резинка!
- Оптимистично.
- Для волос резинка, дура. В общем, слушай и записывай. Тебе нужен лошадиный шампунь с дёгтем и коллагеном. Не ссы, как на идиотку на тебя никто не посмотрит. Щас все бабы Москвы ломанулись покупать этот шампунь, так что продавец в зоомагазине даже не удивится. А может, ещё чего полезного присоветует.
- Ершова. - После небольшой паузы ответила я. - Если ты мне сейчас изощрённо мстишь за то, что я про тебя рассказы в Интернет пишу - лучше признайся сразу. Пока я не купила лошадиный шампунь с коллагеном.
- Я тебе уже отомстила. - Беспечно отмахнулась Юлька. - Платье своё помнишь, зелёное?
- Моё счастливое платье?!
- Его больше нет. А вот нехуй потому что меня позорить. Но сейчас я тебя простила, и желаю только добра. Купи шампунь. Контрольный созвон через неделю.
Трубка запищала короткими гудками, а я, замаскировав свои залысины жидкой чёлочкой, и зафиксировав её лаком для волос «Тафт, ниибическая фиксация на три года», пошла в зоомагазин.
- Шампунь для коней есть? - Стараясь придать своему голосу твёрдость и безразличие, спросила я у продавщицы собачьего корма и кошачьих туалетов.
- Себе берёте? - Проницательно посмотрела на меня продавщица, и явно догадалась, что я не владею конюшней с арабскими скакунами.
- Ну-у-у… Как бы не совсем… Как бы просто так… - Я палилась, и тянула время.
- Значит, себе. - Продавщица внимательно посмотрела на мою причёску, и кажется, догадалась, для чего мне понадобилась чёлочка. - Вот с коллагеном, вот с дёгтем. Вам какой?
- И с тем, и с другим. По два флакона каждого. - Я поняла, что в данном случае с продавщицей надо быть откровенной как с адвокатом. - У меня плешки.
- Угу. - Зоопродавец склонилась над кассой, и застучала по клавишам. - А крем для копыт приобрести не желаете?
Я с горечью поняла, что зря открыла душу этой скотине. Она сейчас издевается.
- Заворачивайте вместе с мазью от лишаёв и таблетками от глистов. Нам, лысым людям, всё пригодится. - В эту фразу я вложила всю свою обиду.
Продавщица подняла на меня глаза, и захлопала ресницами:
- Просто девочки обычно берут с шампунем и крем для копыт. Говорят, от морщин помогает хорошо.
«Продавец тебе полезного присоветует…» - эхом всплыл в голосе Ершовский голос.
«Бери крем для копыт, мурло морщинистое!» - присоединился к Ершовскому голосу мой внутренний.
- Хочу крем! - Озвучила я вслух своё желание, и оно мгновенно осуществилось.
Памятуя о заслугах академика Павлова перед Родиной, я решила вначале опробовать шампунь для коней на своей собаке. К вечеру собака не облысела, не покрылась волдырями и не сдохла. И я продолжила экперимент уже с котом. Утром кот вышел на балкон, и пизданулся вниз с четвёртого этажа. Я никак не связала это с действием шампуня, потому что кот падал с балкона уже восемь раз, и ничего удивительного в его поведении не было. Пришла очередь мыться самой.
Шампунь неприятно пах, и плохо мылился. Поэтому я вылила на голову две пригоршни, и пятнадцать минут втирала полезное вещество в своё мяско. Для верности я ещё полчаса посидела в ванне в полиэтиленовой шапочке, чтобы дать шампуню напитать мою лысину активными веществами. То, что лысина ими напиталась уже до сблёва - я поняла по тому факту, что башка под шапочкой стала неимоверно чесаться.
«Это новые волосы пробивают себе дорогу» - с удовлетворением подумала я, и смыла шампунь.
Аккуратно обернув голову полотенцем, я достала крем для копыт, и намазала проблемные места на лице. То есть, всё ебло полностью. И стала ждать результатов.
Результаты появились за один день до контрольного созвона с Ершовой, и были неожиданными. То, что я поначалу приняла на новые и очень густые волосы на плешке - оказалось пикантной болячкой, которая к тому же чесалась как сука. Морщины тоже никуда не делись, зато, как и было обещано, новые волосы у меня действительно выросли.
На лице.
Трясущимися руками я трогала своё лицо, ощущая под пальцами шелковистую поросль.
Такая же поросль, но погуще, угнездилась в моём носу, и под ним. Так же у меня выросли бакенбарды и борода.
Перед глазами пробежали многочисленные кадры из пендосовских фильмов: герой падает на колени, простирает руки к небу, и громко кричит: «Но-о-о-о-оу-у-у-у-у-у-у-у-у-у!», а камера улетает на высоту стоэтажного дома, чтобы какбэ показать нам всю глубину страданий человека, оставшегося один на один со своим горем.
Очень захотелось уподобиться голливудским страдальцам, но я ограничилась звонком Ершовой.
- А-а-а-а-а-а-а-а! - Закричала я, услышав на том конце провода Юлькино «Аллё». - Чтоб тебе инвалиды в метро место уступали! Чтоб тебе всю жизнь на своём хлебокомбинате работать! Чтоб ты жила на одно пособие матери-одиночки!
- Ты не купила шампунь? - Спокойно спросила Юлька.
- Я купила всё, включая крем для копыт!
- И чо орёшь? - Ершова откровенно не понимала ширшины моего горя. - Волосы не выросли что ли?
- Выросли! Но не там!
- Подумаешь, - Ершова фыркнула. - Мотня «а-ля семидесятые» снова входит в моду.
- Да не на пизде выросло! - Я потихоньку справлялась со своими эмоциями. - У меня всё ебло заволосатилось! У меня усы! У меня борода! У меня вот такущие пучки из носа торчат!
- Эх нихуя себе! - Восхитилась Юлька. - Это тебе теперь даже красится не надо. Утром встала, по еблу расчёсочкой провела, усики подкрутила - и вперёд!
- Я тебе блять подкручу усики, карлик с алопецией! Я тебе по еблу проведу расчёсочкой, зоофилка! Я тебя кремом для копыт забью насмерть, булошница!
Я заплакала.
- Не реви. - Ершова виновато запыхтела. - Это у тебя побочный эффект. Это не навсегда. Ты просто передознулась. Сколько капель шампуня на литр воды ты разводила?
- Чего? - Я перестала плакать. - Какие капли на что?
- Я спрашиваю, как ты разводила этот шампунь?
Внутри меня что-то заклокотало:
- Разводила?! Разводила шампунь водой? А ты, скотина, мне хоть что-нибудь про воду говорила?
- А что, нет? - Прикинулась валенком Юлька. - Ой, как неудобно получилось.
- Неудобно тебе скоро будет на доске с колёсиками ездить, руками от асфальта отталкиваясь, как побирушка в метро. Я ж тебя пополам перекушу.
- Виновата. Виновата, каюсь. - Ершовой явно было стыдно. Что меня успокоило. Стало быть, она не мстит мне за рассказы в Интернете. - Ты только ничего не сбривай. И на улицу не выходи пока. А если выйдешь - не рассказывай никому, что это я тебе шампунь присоветовала. Я к тебе завтра приеду, привезу крем.
- Для копыт?! - Я взвыла.
- От волос на пизде. Но для твоего лица тоже сойдёт. Вы обе всё равно на старую помидорку похожи.
… Через неделю, когда с моей головы отвалилась последняя болячка, а с лица сошли страшные красные пятна, оставшиеся после эпиляции кремом для пизды, мой телефон пропел «Подруга подкину проблему, сука!», и я подняла трубку:
- Чего тебе?
- Ничего. - Обиделась Ершова. - Звоню узнать как там твоё лицо поживает.
- Вашими молитвами.
- Всё так хуёво? - Ершова поняла меня правильно.
- Было хуже.
- Ну тогда и не прибедняйся. - Ершова дала понять, что тема закрыта, и продолжила: - Как у тебя с зубами?
- Все двадцать восемь пока на месте.
- А какого они у тебя цвета?
- А какого они у меня цвета, если я курю по пачке «Русского Стиля» в день, и выпиваю по пять чашек кофе?!
- Фубля. И как ты с этим собираешься бороться?
- Ершова…
- Что Ершова? Ты не ори, ты только послушай. Есть у меня на работе одна баба. Зовут её Чёрный Клык. На самом деле, я ниибу как её зовут. Чёрный Клык и Чёрный Клык. Все зубы чёрные у неё были. И тут она приходит из отпуска - и мы всей конторой охуели: она лыбицца, и ажно глаза слепит от белизны! В общем, нам надо немедленно купить…
Я положила трубку, и выключила телефон.
Подруга - это служба новостей, ликероводочный магазин и центр психологической поддержки в одном лице!
Нэнси пила кофе с Элен.
- Откуда ты знаешь, что муж любит тебя? - спросила Нэнси.
- Каждое утро он выносит мусор.
- Но это не любовь. Это хорошее ведение хозяйства.
- Муж дает мне столько денег, сколько мне необходимо.
- Но и это не любовь. Это щедрость.
- Мой муж никогда не заглядывается на чужих женщин.
- Это не любовь. Это плохое зрение.
- Джон всегда открывает дверь передо мной.
- Это не любовь. Это хорошие манеры.
- Джон целует меня даже тогда, когда я наемся чеснока и когда я ношу бигуди.
- А вот это любовь!
Разговор двух приятельниц.
- Что-то я вас с Сашей вместе не вижу…
- Он от меня сбежал…
- Жаль…
…
Лимон ей предложить, что ли… а то лицо больно счастливое…