В мире ничего не бывает случайно,
И в жизни все так как должно было быть!
У Воспитателя есть своя тайна,
К Профессии нужно призванию быть!
«Я Воспитатель!» Скажу это гордо!
Ведь быть педагогом прекраснее нет,
«Любить надо жизнь» - отвечу вам твердо,
Быть другом детей, и в этом секрет.
Встречая детей с добром и улыбкой,
Отдать им частичку себя и души,
По жизни чтоб плыли как быстрые рыбки,
И ярко цвели… как жизни цветы.
«Я - Воспитатель!» Скажу это гордо.
Удачной моя оказалась судьба.
Детства музыка слитным аккордом,
Покорила мое сердце навсегда!
Мир ребенка хрупкий, хрустальный,
Я в ладонях трепетно держу.
Светом Радуги, Добра зеркальным
В будущее тропку проложу.
Семейные тайны Антона Макаренко: о чём молчали потомки легендарного педагога
3 марта исполнилось 129 лет со дня рождения Антона Макаренко. На Западе его давно признали классиком мировой педагогики, а на родине отношение к нему менялось кардинально: от апологетики его методов воспитания до попыток разоблачения тайн и обвинения в жестоком обращении с воспитанниками. Его семья действительно на протяжении многих лет хранила одну тайну, о которой долгое время не знали даже знаменитые внуки Макаренко - режиссёр, преподаватель ВГИКа Антон Васильев и актриса Екатерина Васильева. (Антон Васильев и Екатерина Васильева фактически внучатые племянники Антона Макаренко - дети приёмной дочери Антона Макаренко Олимпиады Витальевны Макаренко - дочери брата Виталия Макаренко)
Во всех советских биографических изданиях умалчивался один важный факт из жизни Антона Макаренко: у него был родной брат, белогвардейский офицер Виталий Макаренко, который, спасаясь от гибели, в 1920 г. был вынужден эмигрировать за рубеж.
Когда у него появился брат Виталий, Антону было 8 лет. Окончив Чугуевское военное училище, Виталий стал офицером царской армии. Отвоевав три года, был контужен и получил несколько ранений. Вместе с братом он работал в школе, преподавал физкультуру и военное дело. Во время гражданской войны Виталий служил в белогвардейской армии Деникина. Если бы он остался на родине, его ждала бы неминуемая смерть. Виталий Макаренко бежал сначала в Турцию, потом в Болгарию, а в 1923 г. поселился во Франции. Там он сначала устроился чернорабочим на металлургический завод и в судоремонтную мастерскую, а позже стал фотографом и открыл собственное фотоателье.
За переписку с братом пелагогу грозил арест, и в 1928 году он перестал отвечать на письма Виталия. В СССР у него остались жена и дочь Олимпиада, воспитанием которой занимался бездетный брат. Жена Виталия Макаренко умерла в 1953 г., так и не дождавшись от него вестей. Их дочь Олимпиада отца никогда не видела - когда тот уехал, она ещё не появилась на свет.
До 9 лет сын Олимпиады, Антон Васильев, был уверен в том, что знаменитый педагог Макаренко - его родной дед, в честь которого он был назван. Но потом он узнал, что на самом деле приходится ему внучатым племянником. И только в 1962 г. родственники получили известие о том, что Виталий Макаренко жив. В течение многих лет он пытался разыскать их, но все его попытки были тщетны. Антону Васильеву удалось приехать во Францию только в 1988 г., спустя 5 лет после смерти его родного деда.
Виталий Макаренко так никогда и не увидел ни дочери, ни внуков. Свои последние дни он провёл в полном одиночестве в доме престарелых. Он умер во Франции в 1983 г., пережив брата на 44 года. А вот со смертью педагога Антона Макаренко связано много загадок и предположений. Он умер внезапно от сердечного приступа в вагоне поезда по дороге в Москву в 1939 г. По одной из версий, там его должны были арестовать. На тот момент его считали контрреволюционером из-за неосторожной фразы: «И если даже товарищ Сталин сделает тысячу ошибок, мы всё равно должны идти за товарищем Сталиным». Возможно, он узнал об аресте - и сердце не выдержало. По другой версии, его отравили. Официальной причиной и по сей день считается сердечный приступ. Его хоронили как писателя, а классиком советской педагогики Антона Макаренко провозгласили уже после его смерти.
С тех пор о знаменитом педагоге были написаны десятки работ. Пытаясь «разоблачить миф» о выдающемся советском воспитателе, в последнее время нередко публикуют статьи, в которых обвиняют Макаренко в чрезмерной жестокости. Он действительно был строгим, однако лишь однажды, на заре своей деятельности, он позволил себе ударить воспитанника. В этом он сам признался в своей «Педагогической поэме». Однажды в Горьковской колонии он предложил воспитаннику нарубить дров. Тот ответил: «Сам наруби, много вас тут». Макаренко не выдержал и три раза ударил его по лицу. Это вызвало возмущение Надежды Крупской, которая назвала его систему воспитания «несоветской». Педагог часто подвергался критике руководства и за то, что «учебнику политграмоты в колонии предпочитали драмкружок».
В наши дни оспариваются и заслуги Макаренко в педагогике. Говорят, его методика оказалась неприменимой в дальнейшем. Однако его достижения в 1920-х гг. вряд ли можно отрицать. Война оставила после себя 7 млн беспризорников, которые часто становились правонарушителями. Их отправляли в детские дома для «морально дефективных детей». Макаренко же превратил их в трудовые колонии, где у каждого подростка был шанс начать новую жизнь. Они производили электроинструменты и фотоаппараты ФЭД, и своим трудом зарабатывали деньги. Сегодня эту систему называют моделью акционерного общества с участием на паевых началах всех работающих. Но труды Макаренко в настоящее время пользуются большей популярностью не на родине, а за рубежом - например, в Германии и Японии, где систему педагога рекомендуют изучать руководителям предприятий.
Педагог - это человек, воспитывающий тех, кто ещё не в силах от этого защититься.
Педагог и логопед
сели поедать обед,
Логопед и педагог
скушали в обед пирог,
Логопед умял омлет
педагог - пяток котлет,
Оба выпили компот
съели, каждый, бутерброд.
Педагог затеял спор
про последний помидор
И пока он бормотал
логопед его умял,
Логопед доел обед
и сказал что денег нет,
Педагог достал монеты,
коль у друга денег нету.
Заплатил, уж не впервой,
автра потчует второй.
У хорошего педагога, как и у хорошего коньяка, должна быть большая выдержка.