Осень - пора забвения, новых лиричных стихов;
Грустного настроения, желто-оранжевых снов.
Осенью хочется свежести, кофе с печеньем в кровать,
И утонув в тоннах нежности, губы твои целовать…
А осень, как счастье, приходит без спроса,
И в небе беспечно твой профиль рисует,
Где Карловых Вар золотистые косы,
И в дымке - над полем - твои поцелуи,
Подсвечены солнцем, сосватаны ветром,
Как птицам, им нужно бессмертья и веры,
Им - длиться, храня нашу лунную верность,
И лиственный шум запускать фейерверком,
В горах, чьи сомненья укрыты лесами,
В тумане рисуя ночные портреты,
Я мыслью незримо к тебе прикасаюсь
Наивно, доверчиво, нежно, рассветно.
*
А завтра - крыло молчаливой луны
В старинные ноты твой город оденет,
Где осень - столица оленьей страны -
Встречает послов моего вдохновенья.
И падают перья с разбуженных гор,
И листья взлетают к закатной беседке,
Вплетая желанья в цветочный узор,
Там звёзды ликуют,
И прыгают с ветки
Их тени - куда-то в далёкую тьму,
И тропами счастья их небо уводит,
Где я невесомо тебя обниму,
В незримом пространстве, - поющем, надводном,
Где плещутся волны зелёных морей,
И солнце уходит на поиск ночлега,
Где ты поцелуешь меня на заре,
И небо подаришь,
Влюблённое небо.
*
В тёмных нишах земных квартир
Дни - полётны, а сны - гротескны,
Я с любовью смотрю на мир,
Потому что в нём - наши песни,
Наши судьбы и тайны слов,
И рассказы о чём - не важно,
Там из осени снов - любовь
Пишет письма весне отважно.
И звучит над землёй струна
Нашей встречи,
И каждый вечер
Нам звезда из окна видна -
Хризантема на поле Млечном,
Если сможешь - её сорви,
Заплетая в букет сонетов
Невесомые дни любви,
Неизбывные ночи света.
Осень позолотила листву и сделала ее несъедобной, вдобавок по утрам вздумала серебрить землю, делая ее холодной и жесткой и вообще выгнала летнюю истому из воздуха, хотя солнце светило ярко. От таких житейских неурядиц безобиднейшие создания-лоси, олени и косули взъярились и весь лес наполнился трубными звуками, извещающими о месте и времени рыцарских турниров.
У правителей настала горячая пора, казалось бы какое парнокопытное осмелится перечить льву, да еще наделенному царскими полномочиями, тем не менее всегда находились горячие головы, в запальчивости не желавшие ждать и соблюдать технику безопасности, таких срочно изолировали в ледник, пока остынут, в особо тяжких случаях спиливали рога, лишая на этот сезон права участия в турнирах. Имвар, дедушка молодого князя Левкоя, стряхнул депрессию, казавшуюся уже бесконечной и, накинув на плечи княжеский алый плащ, так и носился туда-сюда, и не мало малолетних шалопаев было отправлено в городские ледники его мощным телекинетическим импульсом! К крайним мерам не пришлось прибегать, все почувствовали его властную волю и состязались только на обустроенных аренах, не нанося тяжких увечий, так что дамы, приукрасившиеся и кокетливые, могли спокойно попивать коктейли на трибунах, любуясь красотой и мощью кавалеров, шепча друг другу на ушко сплетни, громко фыркать на недругов, а охами, ахами и стуком копыт поддерживать любимцев.
Не участвовал во всеобщем празднике рогатых только Единорог, на которого осенью шла охота, по поверьям, единорожья шерсть приносила счастье в браке. Надо было успеть ухватить клочок, пока бедолага не растерял ее всю и не вознесся на небо в виде созвездия на долгие зимние месяцы, до весны, Иную ночь Единорог линял так, что шерсть, взлетая, закрывала полнеба, и луна плавала в ней как в морской пене, только вот попробуй, улови этот момент, разоблачаться перед посторонними никому не по-нраву!
В этом году на Охоту вышел сам молодой князь, Левкой, со своей невестой Имбирой. Как все прошло никто не видел, но вернулись они с довольными, хотя и озабоченными мордами;только своей подруге Чере, Имбира по-секрету рассказала, что у нее будет необыкновенный свадебный наряд;а Левкой своей музыкальной банде, Тритону и Бананану поведал, что Единорог сам вышел к ним и рассказал много интересного, пока Чера вычесывала единорожью шерсть специальной щеткой, подаренной бабой Няшей.
- Ты у нас как зима.
- Такая же красивая, но холодная.
- Нет, всё время не вовремя.
Я лег заболевающим, а проснулся больным. Мне вдруг показалось, что осенняя тьма выдавит стекла, вольется в комнату и я захлебнусь в ней, как в чернилах.
Дивной красавицей, ласковой очень,
кошкой трёхцветной пришла нынче осень.
Мягким теплом своим ластится, греет…
Лапкой гоняет листву по аллее.
Эту игру её в кошки - мышки
видят девчонки, видят мальчишки.
Вот бы и взрослым, хоть понарошку,
тоже заметить милую кошку!
Нынче за окном пахнет осенней прохладой. Я люблю это время года.
Время, когда не нужно ничего доказывать, к чему-то привыкать.
Всё так, как оно есть. Время молчаливого примирения с разными цветами жизни.
Не смотрите на часы: отменю столетие!
Вид из старого окна удивит Ваш взгляд.
Посетителей кафе, мебель, междометия
И, такой… вульгарный, вот! в прошлом, Ваш наряд.
А сюда он не придёт - Похититель вечера.
Одиночество двоих мы запьём вином.
Соглашаетесь со мной, знаю, делать нечего…
А, давайте-ка, пройдём?.. в парке, перед сном.
Захмелевши, станем врать о себе и осени,
Совпадая в мелочах и раскрасках дней.
Ах, какие времена! ноженьками босыми
Поднимались до небес по рукам камней
В детстве, тропкою одной… проходи…пристанище.
Сокровенные мечты вытащим на свет…
Знаю-знаю, я - колдун! бабник! хулиганище!
И в объятьях упадём на шотландский плед.
Резонировала ночь… утро…воскресение.
Красноречие вина с наслажденьем тел…
Бабье лето за окном, а душа осенняя,
Разомлела на софе и влечёт от дел…
Copyright: Андрей-Виктория Андреев, 2014
Свидетельство о публикации 114 100 807 010
Кленовый лист в луже,
Отмывает душу.
Скоро поминки по этому листу и…
Этому недлинному лету.
осенний вечер
путь освещают шапки
желтых хризантем
их сдержанная нежность
с горчинкой поздних чувств
Осень пришла, дожди
Хоть куда не иди
Точно тебя найдут
И на тебя польют
Смотришь на улицу ты Там все дожди, дожди
- Хватит на нас поливать, настроение ухудшать!
мне одиноко.
будни - немая бездна.
в них потеряла лучших, себя и хватку.
летом лечила душу, но бесполезно,
осень вернула к жизни мои припадки -
я зарываюсь ночью в подушку с плачем,
я истязаю память слезливым блюзом.
сердце моё - чувствительный передатчик,
вновь обливается кровью от грустных музык.
мне б пережить октябрь, не став психичкой,
не растеряв остатки ума и чести.
ну, а сейчас, во тьме, отсыревшей спичкой
я поджигаю «счастье» из пачки «Chester»,
жадно вдыхаю яды, табак и смолы.
и выдыхаю шумно в осенний холод.
в горле першит от дыма и от ментола,
но эта горечь не глушит духовный голод.
так и стою до утра, словно жду спасенья.
ночь освещая вокруг огоньками спичек …
быть несчастливой каждой порой осенней -
вредная, самая вредная из привычек.
СОЛЬ-ный выход и пьесу сентябрь приурочил к началу сезона,
Театральный продрогший бомонд занял ложи и желтый партер…
Завсегдатаи-птицы, нахохлившись, стихли под нишей балкона,
И промокшие зонтики-маски в гримерках раздал костюмер.
Осветила ночь парки и сад, словно рампой, фонарным каскадом,
Ветер поднял оранжевый занавес в складках пустынных аллей
А потом, до утра, дирижировал между осин листопадом,
И в прогонке кантаты ни скрипок, ни альтов, ни труб не жалел…
Календарь продолжал вербовать лицедеев средь кленов и сосен,
В труппу слезно просились туманы и лужи, и дождь-гастролер…
Завтра ждали к премьере заезжего модного критика - Осень,
И в волненье дрожал за кулисой озябший сентябрь-режиссер…
У нашей, у осени - бабье-то лето!
плюс двадцать в тени, не фантазии это…
кто в шубах, кто в тапках, растерян народ
и зелень покрыла опять огород !
редиска, укроп… чернобрывцы пестреют,
лишь изредка листья на кленах алеют.
и зелени буйство и море с отливом
люблю бабье лето… в нем юга вся сила!!!
И снова осень. Дождик моросит.
Ругается старушка, но без злобы:
«Какой неугомонный, паразит,
Всё льёт и льёт, как будто хочет, чтобы
Мы день-деньской сидели взаперти,
Прикрыв больные ноги старым пледом.
Но хошь-не хошь, приходится идти,
Чтоб было, что покушать за обедом.
А у подъезда, нет, не посидишь:
И холодно, и лавка вся сырая…»
А дождь идёт, резвится, как малыш,
Следы весны с берёз и лип срывая.
Всему свой срок. Махни на всё рукой,
Ведь всё равно теплей уже не будет.
А дождь уйдёт надолго на покой,
И только лишь весна его разбудит.