Первый глоток октября… Принимай, как лекарство.
Знаешь, ведь редко бывает полезное вкусным.
Небо печальное осень венчает на царство.
Хватит противиться… Грусть - это тоже искусство.
Вытряхни чувства, что сердцем за год пережиты.
Выбрось ненужные мысли, заштопай надрывы.
Все ли оплачены, взятые в прошлом, кредиты?
Время отчётов… Задумчиво и молчаливо
Ты подбиваешь итоги. Желанья отложим.
Взвешивай счастье и боль до баланса «жить можно».
Сколько белья перепачкано фальшью и ложью?
Выстирай. После, введём тебе лёгкость подкожно…
Струйкой надежду вольём в «каберне» подогретый,
Сны наколдуем… Мечты разукрасим гуашью…
Верь в свои силы! Ты помнишь, как верила Гретель?
Думаешь, девочке той было вовсе не страшно?
Всё устаканится… Время - неважный, но лекарь.
Осень - тоска… Вся зима - ожидание марта…
Ну, погрустили и будет… Улыбку надень-ка!
Мы ещё этой судьбе перепутаем карты.
Пригуби эту осень в гранёном бокале,
Нам осталось чуть-чуть до прихода зимы.
Мы так много друг другу ещё не сказали…
Не коснулись рукой пожелтевшей травы.
Не увидели небо за прорезью ставен,
Не читали друг другу любовных стихов…
Нам останется только скупое прощанье
Из упавших под ноги мучительных слов.
А по небу расплещется звон колокольный,
Вызывающий в сердце невольную дрожь…
Отчего этой осенью сердцу так больно?
Только если болит - значит, всё же живёшь.
Значит, чувствуешь что-то душою и кожей,
В шуме ветра услышав октябрьский вальс…
Но начнётся зима, и забудешь ты тоже
Этот грустный осенний роман не о нас…
Скажи мне здравствуй. Просто так, без рассуждений.
Ворвись в мой мир, заполни светом тишину.
Сложи осколки самых радостных мгновений
В одну любовь, одну совместную судьбу.
Наполни смехом полусумрак коридоров,
Заштопай музыкой две слипшихся души,
Укутай теплым полноводьем разговоров
Тревогу сердца и рассудка витражи.
Запри на осень в жизнь распахнутые двери,
На эту яркую безумную листву.
И я тебе, конечно же, поверю,
И я тебя, конечно же, пойму.
Скажи мне здравствуй, первым оттиском уюта,
Вложи мне в руку свое тонкое запястье
И я спрошу, еще боясь поверить в чудо:
- А как зовут тебя, малыш?
- Да просто, Счастье.
- Ну здравствуй, мальчик. Ты ведь ждал меня?
- Конечно.
Садись к столу, уже заварен чай с жасмином.
Ты здесь надолго?
- На мгновение. На вечность.
А ты все тот же, любишь небо и рябину.
- И ты все то же. Я узнал тебя по взгляду.
Ты расскажи, где ты летало, как ты пело,
Кому дарило зной, наполненный прохладой,
Кого учило тайным откровеньям тела…
Хотя не стоит. Оставайся.
- Я останусь.
И мы с тобой еще раскрасим эту осень,
Мы встретим вместе и детей своих, и старость.
И вместе выпорхнем в сияющую просинь.
- А я люблю тебя. Любил все это время.
Искал везде, везде, все всматривался в лица,
Не выпускал из рук своих ни кисть, ни стремя,
И как сигнал, оставил розу я в петлице.
Тебе смешно? Как хороша твоя улыбка…
- Тогда оставь и сбереги ее в дороге.
Ты слышишь? Где-то там нам плачет скрипка…
- Ну здравствуй, Счастье. Я так ждал тебя. Так долго…
Я хочу, чтобы осень сумела меня приручить
Ароматным, густым, обжигающим кофе с корицей,
Чтоб луну не забыли над городом сонным включить,
Чтоб её мягкий свет остывал на пушистых ресницах.
Чтобы звёздам на небе так скучно вдруг стало, что вмиг
Все они раскрошились бы на тротуарах и крышах,
Чтобы стали закладками в самых любимых из книг
И шептались всю ночь о своём… тсссссс… пожалуйста, тише!
Я хочу всё подслушать, кормить вновь с руки тишину
И ладонью легко гладить небо, и тучи, и ветер,
Притвориться на сутки, что я не рисую весну
Тёплым взглядом скользя по отсыревшей кромочке света…
Я хочу, в плед укутавшись, фильмы полночи смотреть,
Чтобы в них: встречи, слёзы, разлуки… ну, все дела, в общем…
Я хотела бы нежность в ладонях скорей отогреть -
Ей отчаянно тесно в уставших мечтах, между прочим…
Я хочу, чтобы осень придумала что-то нежней
Ноября, чьи закаты пусты и капризны до дури,
Чтоб огонь настоящий в пучине фальшивых огней
Сердце всё же узнало, утихли чтоб грозы и бури…
Чтобы стали цветными, красивыми, тёплыми сны,
Можно, правда, без них, но луна будет здесь третьей лишней…
Чтоб мурашки по коже остались предельно честны,
Чтобы ловко помаду оттенка хмельной спелой вишни
Вдруг подбросила ночь, привыкая послушно к огню,
Любопытству кошачьему в знойном и ласковом взгляде…
Я хочу, чтобы осень всё то, что я в сердце храню,
Не сумела развеять какой-то из прихотей ради.
Я хочу, чтобы город одет был в мой сон и духи,
Влажным шёпотом чтобы рассветы будил осторожно,
Чтоб прозрачнее стали аллеи, изящней стихи,
Чтобы нежность в часы тихой грусти вводили подкожно…
Я хочу, чтобы грусть научилась покорно молчать,
Замечая, как солнце дрожит в волосах и в ладонях,
Я хочу не бояться, когда начинаю скучать
Всей душой, каждой клеточкой вновь наяву и спросонья.
Я хочу видеть магию в самых обычных вещах
И в словах, что просты, но теплы, как янтарные свечи,
Чтобы сласть не терялась в привычно-смешных мелочах,
Чтобы был невозможно горячим, волнующим вечер!..
Чтоб тончайшие струны играли и лунная пыль
Остывала на коже и складках прозрачного платья,
Чтобы музыкой стала и шёлком не сказка, а быль,
И нежнее весны, и нужнее, чем воздух, объятья…
Я хочу, чтобы звёзды боялись подглядывать - им
Пусть впервые вдруг станет неловко и даже щекотно,
Пусть огонь этот будет спонтанен и необъясним,
Нереально упрям, несговорчив!.. пускай беззаботно
Стрелки старых часов намечают неспешно дела
И глотают тревоги, чужие догадки и фразы…
Я хочу, чтобы в слове коротком и важном «ждала»
Было много души, много смысла… На мелкие стразы
Пусть рассыпется небо, ему пусть словечко скорей
Вновь замолвит мечта, окунаясь в пушистые тучи,
В пенном шёпоте пусть одного из прохладных морей
Оживает совсем неслучайный отчаянный случай!
И от этого пусть все стихи будут глубже дышать,
Пусть наполнены будут кипучей, магической силой!..
Каждый вдох - это музыка… листья от ветра дрожат…
Я хочу, чтобы осень желания не исказила,
Чтоб сбылось всё по списку - так просто и до запятой,
Чтобы сладким соблазном стал блюз с чашкой светлого латте…
Я хочу, чтобы осень была, как огонь, золотой,
Ну, а я, как огонь, осмелевшей, послушной, крылатой…
Я хочу, чтобы всё, к чему я прикоснусь невзначай,
Наполнялось теплом, новым смыслом и капелькой чуда
И чтоб, если от шёпота звёзд среди ночи проснусь,
Нежность птицей врывалась, казалось бы, из ниоткуда.
Чтоб нежнее намного, чем крем шантильи, бланманже,
Таял на языке вкус загаданных мною желаний…
Я хочу, чтобы осень вполголоса, тихо душе
Рассказала, каким счастье может быть лёгким, бескрайним…
Как мечты отыскать на затерянной лунной тропе
И как запах дождя может грусти казаться отрадой…
Я хочу выделяться в огромной бегущей толпе
Вовсе не ярким платьем, а пламенным блеском во взгляде!
Я хочу, чтобы город наполнен был музыкой гроз,
Серебристых туманов, а сердце - сладчайшим бездоньем!..
И зачем мне всё это?- Простите, но глупый вопрос!
А иначе - мне холодно, зябко… я прячу ладони…
И вдобавок - темно… Вот бы солнце поярче включить,
Напоить чтобы светом октябрь, утолить его жажду!..
Я хочу, чтобы осень сумела меня приручить,
А ещё - в нежном сердце проснуться вдруг чудом однажды!..
Тихо падает снег. За окном непогода -
Так ноябрь вступает в свои же права.
И задумала так уж, наверно, природа,
В ноябре - еще осень и тут же зима.
Опустилась над городом белая туча
И зависла над ним. Через час или два
Снег закончился. Может быть, так будет лучше -
Так ноябрь вступает в свои же права.
Мы гуляли под снегом, веселым и чистым.
И, грустив, мы смеялись, зайдя в рощу ту.
На меня опустила ты взгляд свой лучистый,
В мою душу свою занеся теплоту.
Мы играли в снежки и гуляли по роще.
И ноябрь казался нам солнечным днем,
Ведь когда мы вдвоем, мир нам кажется проще
И теплее, когда мы с тобою вдвоем.
Мы вернулись домой. И теперь поздно ночью
Я вернуться хочу в мир придуманный наш.
Я бумагу возьму, очень остро заточенный
Темно-синий, но все же тупой карандаш.
Я аллею пустую сейчас нарисую.
И Луну, что сверкает в густом серебре,
И волшебную рощу, почти неземную.
Ну, а также тебя… Нас в моем ноябре…
Состояние - ноябрь
с деревьев сдуты последние принципы лета
порывы настолько сильны
что унесло и всех птиц
стаями листья махнули
в теплые страны
только люди остались
ветер не может поднять их
карьера недвижимость рамки
тяжела обретенная карма
да и как улетать
не отметив Нового года
…а там глядишь и весна.
У Ноября холодный серый взгляд и длинные пушистые ресницы.
И на камзоле бархатном горят тяжелой нитью вышитые листья.
Он хмурится - и дождь наотмашь бьет по спинам и плечам раздетых кленов,
И застывает в лужах первый лед серебряною хрупкою каймою.
Он сердится - и ветер воет зло, холодным лезвием касаясь лиц прохожих,
И застывает в лужах серебро, и ночь под ветром застывает тоже…
Свинец небес мешая с чернотой идет Ноябрь, суровый и надменный.
И сыплет снег, внезапный и густой, в моей карманной маленькой вселенной…
Отзвенело бабье лето
И тепло ушло куда то.
Жаль, что на планете этой
Всё проходит без возврата.
Жаль, что солнце не в зените,
Жаль, что небо посерело.
А берёзки - посмотрите:
Все в парчу оделись смело.
Отойдёт сентябрь дождями,
По утрам - ледок на лужах.
Знать зима не за горами -
Время катит к зимней стуже.
И трескучие морозы
Разрисуют окна тонко.
Переодеваться поздно!
Не замёрзните, девчонки!..
Светлеет у неба застиранный шелк,
С лучами меняя окраску,
И новое утро, и все хорошо,
И жизнь пишет новую сказку.
Любимый мой кофе привычно горчит
И греет озябшие руки,
В окошке, как зёрнышки мака, грачи
Готовятся к новой разлуке.
Все реже и реже берусь за перо,
Глазами прощаясь с листвою,
Что утренний холод укрыл в серебро,
Как будто присыпал мукою…
И губы устали от пламенных слов,
И где-то зима уже близко…
И кофе осталось на пару глотков
И осени рюмочка виски…
Copyright: Марина Бойкова, 2009
Я примеряю осени дары,
а вот душа противится, бедняга,
и отрицает мудрость той поры,
в которой осень жизни тоже благо…
Набросила печаль на плечи сеть,
и обреченно я её надела,
отныне буду в зеркало смотреть,
и отмечать в нем перемены тела…
Но время не сорвать с плеча рывком,
как хочется у зеркала слукавить,
что я могу по лужам босяком
бежать, и руки крыльями расправить…
Мне не подходит мудрости наряд,
сменила бы на глупость, не жалея,
философы недаром говорят -
мы входим в осень жизни, не взрослея…
Copyright: Романова Людмила, 2013
Сегодня первые снежинки
Кружились в золоте листвы,
А осень, в белой паутинке,
Гостила нынче у зимы.
Сошлись две старые подруги
Потолковать на злобу дня
И пообщаться на досуге,
Но не ругаясь, не бранясь.
Какие могут быть упрёки,
Когда за них всё решено-
Пройдут осенних красок сроки
И вновь зима войдёт в окно.
И понесётся завируха,
Снежинок лёгких канитель.
И будет точно не до скуки,
Когда накроет всех метель.
Ну, а пока, хозяйка-осень,
Ей править так же в ноябре.
Как будто в медном купоросе
Стоят все лужи во дворе.
Сегодня первые снежинки
Кружились парами с листвой.
В моём окне, как на картинке.
Был бал у осени с зимой…
Старый фонарь у дорожки осеннего парка,
Страж молчаливый, без отдыха он на посту.
Еле горит, а когда-то светил очень ярко,
Миру являя литую свою красоту.
Рядом скамейка - причал для усталых влюблённых,
Сколько их видел фонарь, можно книгу писать.
Разного возраста, чаще студентов «зелёных»,
Встречи, признания, ссоры пришлось наблюдать.
Помнится случай: ругались два любящих сердца,
Даже фонарь не стерпел - помигал и потух.
Ну, а когда удалось вновь ему разгореться,
Был у людей неподдельный на лицах испуг.
«Это, наверное, знак!» - прошептала девчонка.
Он согласился: «Ведь мы всё разрушить могли!
Лучше хранить, чем потом собирать по осколкам».
Крепко обнялись и дальше по парку пошли.
Было однажды: мужчина с огромным букетом
Долго сидел, ожидал, а любимой всё нет…
Тщетно старался фонарь ободрить его светом,
Так и остался лежать на скамейке букет.
Или недавно гуляла здесь славная пара,
Вместе полвека… когда пролетело, прошло?
Вслед улыбался фонарь тусклой лампочкой старой,
Видел, что им и в потёмках друг с другом светло.
Падают листья, на жёлтые звёзды похожи,
Осень опять начинает свою круговерть.
Еле мерцает фонарь, он достаточно пожил,
Но для людей до последнего будет гореть.
Когда-то так хотелось удержать,
Цеплялась за последние мгновенья.
А вот сейчас мне хочется бежать,
Чтоб не узнать чужого откровенья.
Когда-то так хотелось написать.
Когда-то так ждала ответа.
А вот сейчас мне хочется летать.
Без продолженья старого сюжета.
А вот сейчас я многих поняла.
И сердце объяснения не просит.
Лишь на вопрос о том: «Ну, как дела?»
Отвечу тихо: «Всё прекрасно… Осень…»
Воздвигнув к окнам белый луч лица,
поймав глазами ночь (глаза чернеют),
она собой являет царство царств,
природу женщины, живущей - вечеряя,
но протянув вперед ладью руки,
благословляющей: мужей, сынов, всех разом,
всех нас - бедовых, крикнувших «руби!»,
всех нас - чумазых,
резанных и сказанных.
Я рядом с ней - как тень ее души,
и пусть поэт, но этого здесь мало -
она сейчас не мне принадлежит
и никогда мне не принадлежала.
Она сейчас,
она всегда права,
и потому особенно красива,
когда ложатся мягкие слова
в подсказанные осенью мотивы.
То божественна, то хмура, то вся знойна, то свежа, эх ты, осень, дурой дура, окаянная душа… В ярко пёстром сарафане, в лапоточках ли, босА, по трезвянке ли, по пьяни ну не прелесть, а краса… Баба зверь, да девка пламя, но мила, что спасу нет, пялит зенки, ржёт нам нами, гонит дурь свою и бред… гонит листья, обрывая, словно всякую пургу, ничего и не скрывая, оголяясь на бегу… То сверкнёт своею ножкой, словно глазками свернёт. И пойдёт своей дорожкой, будто счастье умыкнёт… Забежится ли, устанет, но отдышится едва ль, вновь с нескромностью пристанет. Да и ладно, и не жаль… Окрестит, что и не вспомнишь, отомстит, что и не ждёшь, ну не бестия ль всего лишь, ну не грусть моя ли всё ж… И отрадна и забавна, точно баба во хмелю. Хороша и своенравна, и терплю ли, и люблю… А когда пора случится и, намаявшись, уйдёт, ведьмой в сердце просочится и всю душу изведёт…