У тебя плохое настроение?
Раздражают звуки и слова?
Ты не прячешь возмущение?
И от мыслей кругом голова?
Резко появляется агрессия?
Люди действуют на нервы?
От чужих удач депрессия?
Знай, что это признак «СТЕРВЫ»!
Чтобы разглядеть мой внутренний мир… не обязательно лезть туда с фонарем… достаточно посмотреть в глаза.)))
Маленькая девочка с пухленькими губками,
С невинными глазами и остренькими зубками.
Привыкшая иметь всегда желаемый каприз,
Готовая на все, лишь только был бы приз.
Желает лишь внимание и любит так подарки,
Считая ночь любви, ответом самым жарким.
Но если же ей не милы ответные поступки,
Не пряча недовольство, слегка надует губки.
Ей вдруг так захотелось стать маленькой-маленькой девочкой… И сдирая с себя ворох масок, шмотья и браслетов, зацепившись в чулке или черном ажуре бретельки, всех подальше послать в монохромной волне сигаретной.
Отключить телефоны с их осточертевшими трелями, оборвать провода надоедливых коммуникаций. И, зарывшись в привычную мягкость остывшей постели, отпустить свои мысли в туманную бездну прострации.
Ей сейчас разреветься бы зло и, как в детстве, отчаянно. Хлюпать носом распухшим и слезы по коже размазывать. Не бояться, что всё это кто-то увидит нечаянно, чтоб опять вместо мата выискивать нужные фразы.
Чтоб не помнить имён и забыть о своих обязательствах. Стать собой, наконец, в добровольном своем заточении. Сбросить груз тех эмоций, что чем-то сродни помешательству. Наплевать на диету и лопать с корицей печенье…
И уснуть безмятежно под шепот промокшего гравия. И чтоб ливень бесился, ломал тонкорукие веточки. Все дела и проблемы забросить, на завтра оставить их. И побыть беззаботной и просто счастливою девочкой.
Как похмелье - безденежье. Боли всегда некстати.
Ты сама в своем войске назначилась офицером.
Ночь. Будильник. Пробежка. Усталость… Какие платья…
Пережить бы этап от подъема и до отбоя -
Сумки, кухня, готовка, больница, дача.
Небо? Глупости. Помнишь, что голубое.
Птицы - черные. Разве теперь иначе?
Отдыхала в маршрутке, клевала на светофорах,
Забывала поужинать - словно бы на диете.
Серый мир. Обесточенный серый город.
И не видишь - растут цветы и гуляют дети…
Со старушкой соседкой плетешься вдвоем на рынок
А она улыбается призрачным кавалерам,
Поправляет прическу в огромном стекле витрины…
Вдруг - Оно! Задохнулась. Поплыли стены.
Невесомо-манящее чудо - мечта из шёлка.
Бирюзовое. Легкое. Не отрывая взгляда:
Мне бы только примерить… И выдохи: Хорошо как!
Уступлю за бесценок. И вроде тебе не надо -
Не носила совсем каблуков, ожерелий, клатчей
Но бабулька кивает:, Найдутся к нему сережки -
Бирюза, настоящая. Знаешь, оно к удаче.
Может, всё переменится?, Туфли купили тоже.
В этих глазах не увидишь нежности,
В этих глазах воцарилась осень.
Ты не заметил в своей поспешности
То, что она ничего не просит.
Ни телефонных звонков, ни ужина,
Ни разговоров с тобой «о вечном».
Ты не заметил, как стал не нужным,
Ты не заметил, в ее сердечном
Ритме уже твоего нет имени,
Там поселилась теперь - свобода,
Больше не слышится: «Обними меня»
И не гуляется до восхода.
Ты не заметил в своем тщеславии,
В самоуверенном «Будет рядом»,
Как вместо прежнего: «До свидания» -
Просто вчера попрощалась взглядом.
Что все решила давно и справилась
С вечной нехваткой тебя в кровати,
Быть слишком близко тебе не нравилось,
Ты же считал, что и столько хватит.
Нежность ее разбросал не думая,
Что все запасы небезграничны,
Ты не заметил, что ночи лунные
Стали - ее сокровенно личными.
Так порвалась ваша нитка тонкая,
Завтра заметишь, но будет поздно.
Вырвется крик: «Повернись» - вдогонку ей,
Вдруг осознав, что вполне серьезно
В этих глазах не осталось нежности,
Лишь на ресницах крупицы соли.
Ты не заметил в своей поспешности,
Что причинял слишком много боли.
Ты изъять её хотел бы и вызволить,
словно текст из повреждённого файлика.
…Вот сейчас вы проезжаете изгородь
и старинную суконную фабрику.
Эта женщина - из раньше не виденных.
Только смотрит и молчит, как разведчица…
Ты, как рыбку бы, хотел её выдернуть
из сетей, поймавших всё человечество, -
из «Вконтакта», «Одноклассников», Твиттера,
что съедают доли времени львиные.
Из вот этого колючего свитера,
из растянутой его горловины…
Я ощущала рубашку телом:
Его рубашка меня хотела!
Его рубашка меня жалела,
Стихи читала и песни пела.
Она баюкала и качала,
Она мою наготу скрывала.
Его рубашка была большая.
Его рубашки не видно края.
Она спасала. Она несмело
Всё о любви рассказать хотела…
она в него по уши, а он ей по ушам.
Она достала из захламленного чердака своей души новые чувства… стряхнула пыль. примерила…и.надела!
В ней внутри больная птичка
Бьется в глиняный горшок.
А на ней засов. Табличка:
«У меня все хорошо!»…
Думал - жизненный стержень, а оказалось - шило в одном месте…
Ее чувства напоминали ему шелковую ткань. расшитую бисером… когда солнечные лучи падали на нее. она сверкала.
Кто бы подумал, что твоя милая девочка,
Златоволосое солнце, твоя награда,
Станет такой, что, в общем-то, и не надо?
Станет такой, что дальше бороться незачем…
Кто бы сказал тогда, сколько всего изменится
В ней и в тебе, - уж не разгребешь лопатою…
Она такой домашней, такой патлатою,
Станет заложницей времени, быта пленницей.
Как оказались вовсе тогда ненужными
Ваши ладони, переплетаясь пальцами,
Как вы остались брошенными скитальцами,
Лишь на мгновение соприкоснувшись душами.
Кто бы поверил, что вам не стать такими,
Вечно любить, не чувствуя расстояния.
Чтобы остаться близкой при расставании
Она губами выжжет на губами выжжет на сердце имя. имя.
- Милая, а ты почему на мои звонки не отвечаешь?
- А там, куда ты меня послал, связь плохая!..