Цитаты на тему «Общество»

Большинство людей делится на тех, кому надоело, и на тех, кого задолбало. Из-за первых ничего не происходит, но благодаря вторым всегда есть новости.

В борьбе за свою ущемляемую предрассудками гомофобного общества сексуальную жизнь геи добились больших успехов. Похоже, сегодня они, по сравнению с гетеросексуалами, не просто выполняют, а перевыполняют (по крайней мере, в Москве и Питере) план по контактам. Площадок для скоростного знакомства - множество. Гей-клубы и бары пропитаны атмосферой флирта - почувствуйте разницу с «обычными» барами, где, как правило, даже сногсшибательная красотка обречена на то, чтобы веселить себя самостоятельно. Ей придется выкурить добрую пачку ментоловых сигарет, прежде чем сидящий за соседним столиком незнакомец в нарядной рубашке, скрывающей пузико, не перейдет к чему-то большему, чем бросать в ее сторону ленивые взгляды из-за литровой кружки пива. Если же она сама решится «взять его на абордаж», то имеет все шансы прослыть распутницей - и это при том, что, скорее всего, домой она так и отправится одна (многих мужчин все еще пугают напористые дамы).
К услугам геев современные технологии (у них вообще хороший нюх на полезные новинки). В айфоне у многих из них сегодня можно обнаружить приложение Grindr, показывающее пользователю профайлы других зарегистрировавшихся там геев, с возможностью тут же отправить сообщения тем, кто приглянулся, и указанием расстояния до каждого из них в метрах. За три года с момента запуска приложения число пользователей в мире достигло четырех миллионов, и тысячи из них проживают в Москве и Санкт-Петербурге. Приложение оказалось прекрасной заменой «гейдару» - таинственной способности геев распознавать «собратьев» (зачастую - смехотворно неэффективной), развитой в результате многолетних тренировок. Натуралы, избалованные обилием потенциальных сексуальных объектов вокруг, лишены подобной радости встречи «своих по ориентации» и принимают ее как данность. Вероятно, скоро, чтобы обратить на себя внимание мужчин в комнате, девушке придется как бы между прочим снимать лифчик.

Быть личностью, быть свободным есть не легкость, а трудность, бремя, которое человек должен нести. От человека сплошь и рядом требуют отказа от личности, отказа от свободы и за это сулят ему облегчение его жизни. От него требуют, чтобы он подчинился детерминации общества и природы. С этим связан трагизм жизни.

Юбиляр преуспел. У него на банкете
«по рассадке» теперь принимают гостей.
Номера на столах за хозяев ответят,
Как друзей вытесняет вниманье властей.

Раньше она говорила что секс будет только после свадьбы, а я смеялся над ней. Сейчас она гуляет по полной, а я до сих пор девственник. Теперь я говорю что у меня будет секс после свадьбы, а она смеется надо мной. Я не хочу себе жену, которая гуляла с кем попало. Лучше быть одиноким, чем жить с такой. Но так как в наше время так поступают большинство. То, если хотите, называйте меня педофилом. Ибо моя жена в среднем будет 15 леткой.

Помнится как мне на 8 месяце беременности пришлось около 40 минут стоя ехать. Да что я, вот в сентябре садимся в переполненную маршрутку, впереди меня женщина с мальчиком приблизительно 1 - 1,5 лет места ей так никто и не уступил (((

Величие великого человека обнаруживается в том, как он обращается с маленькими людьми.

Никто не знает, как поступит Толпа, тем более - она сама.

Толпа, ведомая вождем его же и ненавидит.

Чем шире пропасть между богатыми и бедными, тем злее бой между фанатиками и скептиками.

«Деньги - кумир нашего времени.»

Не создавайтесь обществом. Будьте созданы своим внутренним миром!)

В чем же, спрашивается, действительное преимущество демократии перед другими формами правления? Повсюду, кто оказывается сильнее, тот и становится господином правления…

При демократическом образе правления правителями становятся ловкие подбиратели голосов, с своими сторонниками, механики, искусно орудующие закулисными пружинами, которые приводят в движение кукол на арене демократических выборов.
Игра в собрание голосов под знаменем демократии составляет в наше время обыкновенное явление во всех почти европейских государствах и перед всеми, кажется, обнаружилась ложь ее; однако никто не смеет явно восстать против этой лжи. Несчастный народ несет тяготу; а газеты - глашатаи мнимого общественного мнения - заглушают вопль народный своим кликом: «Велика Артемида Эфесская»! Но для непредубежденного ума ясно, что вся эта игра не что иное, как борьба и свалка партий и подтасовывание чисел и имен. Голоса, - сами по себе ничтожные единицы, - получают цену в руках ловких агентов.

Энтузиасты демократии уверяют себя, что народ может проявлять свою волю в делах государственных: это пустая теория, на деле же мы видим, что народное собрание способно только принимать по увлечению мнение, выраженное одним человеком или некоторым числом людей; например, мнение известного предводителя партии, известного местного деятеля, или организованной ассоциации, или, наконец, безразличное мнение того или другого влиятельного органа печати.

Национализм в наше время можно назвать пробным камнем, на котором обнаруживается лживость и непрактичность парламентского правления.

Мы видим теперь, что каждым отдельным племенем, принадлежащим к составу разноплеменного государства, овладевает страстное чувство нетерпимости к государственному учреждению, соединяющему его в общий строй с другими племенами, и желание иметь свое самостоятельное управление со своею, нередко мнимою, культурой.

Политическая свобода становится фикцией, поддерживаемой на бумаге, параграфами и фразами конституции; …торжествует либеральная демократия, водворяя беспорядок и насилие в обществе, вместе с началами безверия и материализма, провозглашая свободу, равенство и братство - там, где нет уже места ни свободе, ни равенству. Такое состояние ведет неотразимо к анархии, от которой общество спасается одной лишь диктатурой, т. е. восстановлением единой воли и единой власти в правлении.

Способность быстро схватывать и принимать на веру общие выводы под именем убеждений распространилась в массе и стала заразительною, особливо между людьми недостаточно или поверхностно образованными, составляющими большинство повсюду.

Толпа быстро увлекается общими местами, облеченными в громкие фразы, общими выводами и положениями, не помышляя о поверке их, которая для нее недоступна: так образуется единодушие в мнениях, единодушие мнимое, призрачное, но тем не менее дающее решительные результаты. Это называется гласом народа, с прибавкой - гласом Божиим. Печальное и жалкое заблуждение! Легкость увлечения общими местами ведет повсюду к крайней деморализации общественной мысли, к ослаблению политического смысла целой нации.

Теперь, всматриваясь в современную экономию общества, замечаем, как истощается старое, из рода в роде передававшееся понятие о благородстве, бывшее когда-то прежде ключевым сводом политического здания

При демократическом образе правления правителями становятся ловкие подбиратели голосов, с своими сторонниками, механики, искусно орудующие закулисными пружинами, которые приводят в движение кукол на арене демократических выборов.

Расширение прав на участие в выборах демократия считает прогрессом, завоеванием свободы; по демократической теории выходит, что чем большее множество людей призывается к участию в политическом праве, тем более вероятность, что все воспользуются этим правом в интересе общего блага для всех, и для утверждения всеобщей свободы. Опыт доказывает совсем противное. История свидетельствует, что самые существенные, плодотворные для народа и прочные меры и преобразования исходили от центральной воли государственных людей или от меньшинства, просветленного высокою идеей и глубоким знанием; напротив того, с расширением выборного начала происходило принижение государственной мысли и вульгаризация мнения в массе избирателей; что расширение это в больших государствах или вводилось с тайными целями сосредоточения власти, или само собою приводило к диктатуре.