Как только девочка рождается, она сразу мечтает о любви.
И продолжение… как начало…
И я, поверь, такая, как была.
Тебя молила, вспоминала
И каждый день тебя ждала.
Не может сердце по забыться,
Не может от любви остыть,
Лишь в лабиринтах заблудиться,
Тебя любить, как снова жить.
И сколько б не прошло времён,
И сколько б не сменилось вЕсен…
Во мне всегда живет любовь,
И в тайне продолжения только просит.
И так до последней минуты,
До странного этого дня
Я жизнь проживала, как будто
И не было в жизни меня…
Вошёл. Невысокого роста
- Ну, здравствуй, - сказал,
- Это я…
Так просто, до ужаса просто
Любовь начиналась моя.
Ах, в серенькую птаху
Влюбился вдруг… орел!
Но ахай иль не ахай,
Он счастье в ней обрел.
Глядит не наглядится,
Не сводит круглых глаз
И, гордые орлицы,
Не замечает вас!
Не сводит глаз и тает…
Что в этой птахе есть?
Сия велика тайна,
Велика тайна есть…
Хоть судьба, говорят, не дура,
И случайно людей не сводит,
Профпригодность того Амура
Под вопросом - ошибся вроде.
Пусть уволят его на небе!
Не видать подлецу поблажки!
Но теперь так сложилось - мне бы…
От тебя получать ромашки,
И с тобой по весенним лужам
Не беречь дорогие кеды.
Просто знать - если станет хуже,
Мы разрулим любые беды.
И пусть кто-то твердит: не выжить
Их любви, мол, не те маршруты…
Но какая разница? Мы же Одинаково
Еб@нуты.
…С чего начинается любовь? Как ее сохранить? Как простить любимому человеку то, что однажды едва не разрушило твою жизнь? Как простить это себе? Признать свою вину и извиниться - это победа или поражение? И что ждет в итоге - награда или полное забвение?
Миг счастья, миг печали, миг мудрости, миг любви…
Миг бесконечности. Для одних он - секунда, для других - вся оставшаяся жизнь…
Никто из нас не знает, что там, впереди…
А ведь не исключено, что кто-то там, наверху, пишет книгу о каждом из нас, продумывает наши судьбы, завязывает на них узелки…
Беда не в том, что ты меня не любишь…
беда, что я тебя не силах разлюбить…
Думал я -отлюбится, отступится,
Прежние пожары догорят,
Сгинет, как весенняя распутица,
Тот, повелевавший мною, взгляд.
Успокоюсь, соберусь я с мыслями,
Обнаружу мудрости печать.
Вот когда за стол усядусь письменный,
Чтоб из-за стола не убегать!
Журавли печально прокурлыкали,
Осень унесла их за моря.
Над столом темно, хоть очи выколи:
Абажур зеленый светит зря.
К черту мудрость! Пусть скорее сбудется
Снова все, что проклял я вчера!
Где же ты, весенняя распутица,
Вдохновенья - грешная сестра?!
Ты мне не жена и не любовница,
Всем досужим сплетницам назло.
Просто днём и ночью что-то помнится,
От чего становится тепло.
Мчат автомобили, стонут голуби.
На экранах крутиться кино.
Просто хорошо, что в этом городе,
Есть твоё бессонное окно.
Сколько черных туч не бродит по небу,
Сколько бурь не поднимают вой -
Я хожу тобою переполненный,
Как волна небесной синевой.
Можешь быть далекой как Бразилия,
Можешь в парке рядышком присесть.
Просто люди кажутся красивее
От того что ты на свете есть.
Вот и осень… Мы -не спим,
Мы дождинок стук считаем…
Сами почему - не знаем.
Об одном - но мы молчим…
А дождинки все сильнее -
Как у нас вот на душе…
Может быть, они смелее.
Что поделать! -град уже…
Гром с небес так сильно грянул!
Мы - прижались, уж пора!
Поцелуй нас позабавил -
Тут и грянула гроза!..
Наших душ огонь усталый
Вдруг сорвался -как с петель…
Молния!-и гром ударил!
Вся измятая постель…
Рванных туч уносит стаю
Ветер, и спешит луна.
Засыпаем -лед растаял…
И взошла любви звезда.
Прощай, командир. Уходи из вагона.
- Пора! - говорит проводник.
Я ласково руку кладу на погоны:
- Чего головою поник?
Целую холодные сжатые губы
Да ежик колючих волос.
…Заплачут ветров исступленные трубы,
«Прощай!» - закричит тепловоз.
Прощай же! Я жизни ничьей не разрушу.
(Как сложно устроен наш мир!)
Ты - сильный. О слабых подумаем душах…
Пора уходить, командир!
Ну, вот и конец. Вот и сдвинута глыба.
Боль позже очнется в груди…
Прощай, командир, и скажи мне «спасибо»
За этот приказ «уходи».
Не бойтесь несчастной любви - вы становитесь женщиной с лукавинкой; мужчиной с морщинкой. Потерпите… Вы становитесь человеком, а это больно. Оттерпимся - и мы люди будем!
Мужик был в жизни «однолюб»
Он сорок баб любил… по разу,
Как говорится се-ля-ви…
Но лучше… чем одну… заразу?
16 сентября 1862 г.
Софья Андреевна, мне становится невыносимо. Три недели я каждый день говорю: нынче все скажу, и ухожу с той же тоской, раскаянием, страхом и счастьем в душе. И каждую ночь, как и теперь, я перебираю прошлое, мучаюсь и говорю: зачем я не сказал, и как, и что бы я сказал. Я беру с собою это письмо, чтобы отдать его вам, ежели опять мне нельзя, или недостанет духу сказать вам всё. Ложный взгляд вашего семейства на меня состоит в том, как мне кажется, что я влюблён в вашу сестру Лизу. Это несправедливо. Повесть ваша засела у меня в голове, оттого, что, прочтя её, я убедился в том, что мне, Дублицкому, не пристало мечтать о счастье, что ваши отличные поэтические требования любви… что я не завидую и не буду завидовать тому, кого вы полюбите. Мне казалось, что я могу радоваться на вас, как на детей.
В Ивицах я писал: «Ваше присутствие слишком живо напоминаешь мне мою старость, и именно вы». Но и тогда, и теперь я лгал перед собой. Ещё тогда я мог бы оборвать всё и опять пойти в свой монастырь одинокого труда и увлечения делом. Теперь я ничего не могу, а чувствую, что напутал у вас в семействе; что простые, дорогие отношения с вами, как с другом, честным человеком потеряны. И я не могу ухать и не смею остаться. Вы честный человек, руку на сердце, не торопясь, ради Бога не торопясь, скажите, что мне делать? Чему посмеёшься, тому поработаешь. Я бы помер со смеху, если бы месяц тому назад мне сказали, что можно мучаться, как я мучаюсь, и счастливо мучаюсь это время.
Скажите, как честный человек, хотите ли вы быть моей женой? Только ежели от всей души, смело вы можете сказать: да, а то лучше скажите: нет, ежели в вас есть тень сомнения в себе. Ради Бога, спросите себя хорошо. Мне страшно будет услышать: нет, но я его предвижу и найду в себе силы снести. Но ежели никогда мужем я не буду любимым так, как я люблю, это будет ужасно!