Я занимаюсь исцеленьем тел,
И между делом души исцеляю:
Чужую боль к своей душе цепляю,
Чтоб собеседник снова ввысь взлетел…
Я штопаю те раны, что кровят…
Я равнодушной быть не научилась,
И рада, если хоть чуть-чуть смягчилось
Израненное сердце. Говорят,
Что в наши дни такой немодно быть,
И что не платят за добро валюту…
Но не хочу меняться почему-то…
Я продолжаю этот мир любить!
Вы меня простите, люди,
На ком белый есть халат,
Анекдоты мне на блюде
Принесли - не виноват!
Есть врачей - четыре вида,
И не я их так делил,
А стишок, что мной накидан,
Написать мог и дебил.
Первый вид не для лентяя,
(В основном, там больше дев),
Не умеет, но всё знает,
Это, братцы - терапевт:
«Выпей, бабушка, микстурку».
Через год: «Не помогло?
Чуть коньяк и кофе в турку,
Напевай - малым, мало!»
Не знакомы им микстурки,
Но умеют, так сказать!
Им название - хирурги,
Их призванье - отрезать!
Нет им времени для скуки:
Здесь отрежет, там пришьёт…
Золотые, видишь руки,
Видишь творчества полёт!
Не умеет и не знает;
Это точно - психиатр,
Он приём вам так обставит,
Что не нужен и театр.
Очень часто сам «с приветом»,
Чаще только он - «Плохиш»,
Но, скажи ему об этом;
Быстро в «дурку» угодишь.
К ним с натяжкой - нервпатолог,
Рулит только молотком.
Стукнет, глянет, как астролог,
Скажет, где болезней ком:
«Ах, спина! Согнитесь ниже,
Ниже, ниже! Не болит?
Так ходите мимо хижин» -
Рявкнет добрый Айболит!
Всё умеет и, как Зорге,
Знаний бродит по мостку,
Но работает он в морге,
Не вмещается в строку.
Путь к нему всегда осознан,
Умный ты, а может, глуп.
Он не скажет: «Что так поздно?»
«Симпатичный» - скажет: «Труп!»
декабрь 2016 года.
Уважуха нашей медицине!!! Сегодня терапевт сказала, что у меня… СГЛАЗ!!! А я то -дура, всё анализы. сдаю…
Звоню врачу: - Семён Ильич, алло!
Мне так лекарство ваше помогает…
- Неужто? В самом деле помогло?
Ну что могу ещё сказать - БЫВАЕТ.
Врач - это белый халат, тёплые руки и уверенный голос:
«Всё будет хорошо, не плачь!»
Насколько смертоносна медицина, становится очевидным, когда происходят забастовки врачей. Когда в 1976 году в столице Колумбии, Боготе, все врачи, за исключением врачей скорой помощи, исчезли со своих рабочих мест на 52 дня, уровень смертности упал на 35 процентов. Представитель Национальной ассоциации похоронных бюро заявил: «Это может быть совпадением, но это факт».
То же самое произошло в Израиле в 1973 году, когда врачи ограничили общение с пациентами до 7 000 приёмов против прежних 65 000. Забастовка продолжалась в течение месяца.
Пока в Израиле в течение месяца бастовали врачи, количество госпитализированных больных сократилось на 85%. По сведениям Иерусалимского похоронного общества, уровень смертности в Израиле упал на 50 процентов. Такого кардинального падения уровня смертности не случалось со времён предыдущей забастовки врачей, которая состоялась за двадцать лет до этого.
В округе Лос-Анджелес произошло падение уровня смертности на 18 процентов, когда в 1976 году врачи вышли на забастовку против повышения стоимости страховки на случай врачебной ошибки. Было проведено на 60% меньше операций и, вот парадокс, в большинстве случаев необходимость в операциях отпала «сама собой»!
Увы, во всех зарегистрированных случаях по окончанию забастовки смертность моментально поднимается до своего обычного уровня.
Оздоровительный эффект забастовок эскулапов наталкивает на еретическую мысль, что наша собственная продолжительность жизни и собственное здоровье находится только в наших собственных руках.