Надоели! Задолбали!
Ты и он - пошли все в баню!
Про любовь, как дура-баба
Я уже не тарабаню.
Нет любви, а только скука,
Что в глазах моих мелькает.
Нет печали… И разлука -
С ним, с тобой - не угнетает.
Мне уже по-барабану -
С кем ты в вирте, с кем в реале…
И рога у вас обоих,
Чтоб друг друга забодали!
Полное отсутствие нравственности при полном отсутствии совести…
Один из таксистов Нью-Йорка написал у себя на странице FB:
Я приехал по адресу и посигналил. Прождав несколько минут, я просигналил снова. Так как это должен был быть мой последний рейс, я думал о том, как уехать, но вместо этого я припарковал машину, подошел к двери и постучал… «Минуточку», ответил хрупкий, пожилой женский голос. Я слышал, как что-то тащили по полу.
После долгой паузы, дверь открылась. Маленькая женщина лет 90 стояла передо мной. Она была одета в ситцевое платье и шляпу с вуалью, как будто из фильмов 1940-х годов.
Рядом с ней был небольшой чемодан. Квартира выглядела так, будто никто не жил в ней в течение многих лет. Вся мебель была покрыта простынями.
Не было ни часов на стенах, не безделушек или посуды на полках. В углу стоял картонный ящик, наполненный фотографиями и стеклянной посудой.
«Вы бы не помогли мне отнести мою сумку в машину? сказала она. Я отнес чемодан в машину, а затем вернулся, чтобы помочь женщине.
Она взяла меня за руку, и мы медленно пошли в сторону автомобиля.
Она продолжала благодарить меня за мою доброту. «Это ничего», сказал ей я,. «Я просто стараюсь относиться к моим пассажирам так, как я хочу, чтобы относились к моей матери.
«Ах, ты такой хороший мальчик, сказала она. Когда мы сели в машину, она дала мне адрес, а затем спросил: «Не могли бы вы поехать через центр города?
«Это не самый короткий путь, быстро ответил я…
«О, я не возражаю, сказала она. «Я не спешу. Я отправляюсь в хоспис.
Я посмотрел в зеркало заднего вида. Ее глаза блестели. «Моя семья давно уехала, продолжала она тихим голосом .» Врач говорит, что мне осталось не очень долго. Я спокойно протянул руку и выключил счетчик.
«Каким маршрутом вы хотели бы поехать?» Спросил я.
В течение следующих двух часов, мы проехали через город. Она показала мне здание, где она когда-то работала лифтером.
Мы проехали через район, где она и ее муж жили, когда они были молодоженами. Она показала мне мебельный склад, который когда-то был танцевальным залом, где она занималась будучи маленькой девочкой.
Иногда она просила меня притормозить перед конкретны здания или переулком и сидела уставившись в темноту, ничего не говоря.
Позже она вдруг сказала: «Я устала, пожалуй, поедем сейчас.
Мы ехали в молчании по адресу, который она дала мне. Это было низкое здание, что-то вроде маленького санатория, с подъездным путём вдоль не большого портика.
Два санитара подошли к машине, как только мы подъехали. Они были бережны, помогли ей выйти.
Они, должно быть, ждал ее.
Я открыл багажник и взял маленький чемодан в дверь. Женщина уже сидела в инвалидной коляске.
«Сколько я вам должна? Спросила она, достав сумочку.
«Ни сколько», сказал я
«Вы же должны зарабатывать на жизнь», ответила она.
«Есть и другие пассажиры», ответил я.
Почти не задумываясь, я наклонился и обнял её, она держала меня крепко.
«Ты дал старушке немного счастья, сказала она. «Благодарю тебя».
Я сжал ее руку, а затем ушел. За моей спиной дверь закрылась, Это был звук закрытия еще одной книги жизни.
Я не брал больше пассажиров на обратном пути. Я поехал, куда глаза глядят погруженный в свои мысли. Для остальных в тот день, я едва мог разговаривать. Что если этой женщине попался рассерженный водитель, или тот, кому не терпелось закончить свою смену? Что, если бы я отказался от выполнения её просьбы, или посигналив пару раз, я затем уехал?
В конце я хотел бы сказать, что ничего важнее в своей жизни я еще не делал.
Мы приучены думать, что наша жизнь вращается вокруг великих моментов, но великие моменты часто ловят нас врасплох, красиво завернутые в то, что другие могут считать мелочью.
Мало быть красивой обаятельной,
надо уметь жить в удовольствие и самостоятельно!
Деток обожаю, людей уважаю, нос не задираю.
На спонсорские подачки жить не желаю!
Чтоб больше душевности в людях мечтаю…
Друзей не предам, любимых не отдам.
Добра и счастья всем вашим сердцам!
Мирного неба, свежего хлеба,
душевной любви и здоровья родным.
G.S.M.
Если сравнить родную лексику с мощным водным потоком, то «мат"-это своего рода «сбросы» нечистот.
Я нежный цветок фиалки…
Журчание ручейка…
Я радуга над рекою
И веянье ветерка…
В моих глазах: отражается мир -
Сумрачный и суровый…
Так освети его теплом своей души!
Согрей любовью!
Я шорох морской волны…
И на траве роса…
Я солнечный лучик в окне
И пение соловья…
Прими всю нежность Земли!
Выгони злобу и страх!
Храни этот мир, Человек,
В заботливых добрых руках!
ЗВЕРИ НЕ ЛЮДИ
Со львом жить может только львица:
Породу бережёт порода,
И может всякое случится
У особей людского рода.
Время сейчас такое…
Искренность? Нет, не видел…
Люди теперь с ценою
В самом гламурном виде…
Книг электронных мода…
Ценности так банальны…
Вместо секретов коды.
Радости виртуальны…
Кажется всё подделкой…
Сердце внутри пустое…
Искренность стала мелкой.
Время сейчас такое…
Мир в цифровом формате…
Нравственность? Нет, не знаю…
Совесть теперь не катит…
Лучше про связь «ВайФая»…
Женщины возмужали,
Дом и семью построят…
Женственней парни стали…
Время сейчас такое…
Волосы красят «мачо»…
Мышцы свои качают…
Но от обиды плачут,
А от проблем сбегают…
Время сейчас такое…
Овцы рычат на волка…
Искренность??? Спит с покоем…
Правда - в стогу иголка…
Ирина Самарина-Лабиринт, 2013
Современные иконоборцы стремятся довести употребление священных изображений до абсурда, размещая их обильно на всевозможных бытовых предметах, тем самым профанируя сакральное и низводя дорогие для верующего сердца иконные лики Христа, Богородицы, ангелов и святых до заурядной картинки на этикетке, салфетке, сумке, посуде, одежде; до рисунка на ювелирных украшениях и женской бижутерии… Репродукции икон и фресок заполонили обложки книг и журналов, первые полосы газет, «украшают» календари, закладки, обложки аудио- и видеодисков… Проще, наверное, перечислить, где их пока еще нет. Но страшно: а вдруг ретивые иконоборцы сочтут это за подсказку и разместят икону в очередном непотребном месте. Благо современные технологии легко позволяют это сделать.
Если сын стал реже вам звонить, это не происки невестки, а скорее пробел вашего воспитания.
Не убийцы ли - наши киногерои и народные любимцы? Не злодеев ли романтизирует массовое искусство, и не перед киношными ли преступниками преклоняются толпы простых людей? Сериал про Мишку Япончика, киноверсию о Соньке Золотой Ручке, фильм о Бони и Клайде, трогательную историю о Леоне-киллере, и целые саги о Капоне, Корлеоне и душещипательные исследования о Джеке-Потрошителе предлагает нам киноиндустрия. Менты с бандитами который год гоняются друг за другом, как Том и Джерри, на таких скоростях, что не разобрать, кто мент, а кто бандит. О ком еще снимать? О ком писать? О ком говорить? Ну, как же! О злодеях, о людоедах, о серийных убийцах, о томном взгляде человека с автоматом, о снимателях скальпов, которым в детстве не додали любви, и только о них. Общество смотрит, то есть активно потребляет, это творческое варево разного художественного достоинства, но одинаковой идейной наполненности, с нескрываемым удовольствием.
Это есть своеобразное продолжение избрания Варравы и распятия Иисуса, разыгрывающееся на уровне чувства и мысли при помощи изобретения братьев Люмьер. И не говорите мне, что смотрят то, что предлагают. Не правда это. Смотрят только то, что любят, с чем внутренне согласны. Остальное - мелочи.
Кому по-настоящему интересен Христос? Жалкому проценту населения.
Кому интересен современный Варавва? Огромным массам средних людей.
Ах, как же он дошел, бедненький, до кандалов и смертного приговора? Кто сбил его с пути в раннем детстве или юности? Несправедливое ли общество или родители виновны больше? Какие муки испытало его сердце после первого кровопролития? Где найти психолога с адвокатом для исцеления его исстрадавшегося сердца? Не напишет ли он, часом, книгу о своей захватывающей жизни? И не снимет ли известный режиссер кино по этой книге?
Узнаете?
Так кого же не отправлять на Крест, господа? Варавву или Иисуса, называемого Христом?
- Варавву! Варавву!
- А что же сделать Этому Идеалисту и поборнику высоких истин, которые на хлеб не намажешь?
- Да распят будет!
- Вы уверены?
- Да распят будет!
Именно этот тайный крик не замолкает на огромных пространствах истории.
Так кто же, все-таки, виновен, господа, в смерти Невинного Сына Божия?
Своего кумира не имей, а к чужому относись с уважением.
Лесть - это яд замедленного действия. Отравит - и не заметишь)))