Какие же мы, люди, в сущности, глупцы (я-то точно дура), не ценим близких людей, которые порой так нуждаются в нашем внимании. Прошло почти 7 лет со смерти моей бабушки, а меня до сих пор грызет чувство вины, я иногда разговариваю с ней и прошу прощения. А ведь было так просто лишний раз поднять трубку и сказать ей что-нибудь теплое, она хотела этого. А теперь ее нет… и ничего уже не исправишь…(((
Жизнь старается не показывать свой звериный оскал, с тем чтобы ухватить человека в подходящий момент.
Хорошие люди убивают себя быстрей,-болезненней переживая неизбежную несправедливость
Твои глаза, как небо голубое!
Как жаль, что не умею я летать…
Твои глаза - красивые озера!
Боюсь нырнув не вынырну назад…
Я думала ты прост, как тот солдат,
Но оказалось ты коварней лабиринта…
И запах твой так хочется вдыхать…
Но расстояние не делает поблажек флирту…
Как жаль, что так хочу тебя познать…
Меняем реки… страны… Города… Иные двери… Новые года… И ни куда нам от себя не деться… А если деться -только в никуда (
29 200 дней - это всего - лишь 80 лет. Если сумму взять рублями - всего - лишь мгновение.
Когда приходит зима, даже с самых могучих дубов опадает листва.
Сколько бы мы ни старались, жизнь бежит быстрее нас, а если мы еще медлим, она проносится, словно и не была нашей, и, хотя кончается в последний день, уходит от нас ежедневно.
Аллен Даллес (1893−1969), работал в Центральном разведывательном управлении США (ЦРУ) с момента его создания в 1947 году. В 1942 - 1945 гг. руководил политразведкой в Европе. Директор ЦРУ в 1953 - 1961 годах. Один из организаторов разведывательной и шпионско-диверсионной деятельности против СССР и других соцстран, идеолог <холодной войны>.
ПЛАН ДАЛЛЕСА
Окончится война, все как-то утрясется, устроится. И мы бросим все, что имеем, - все золото, всю материальную мощь на оболванивание и одурачивание людей!
Человеческий мозг, сознание людей способны к изменению. Посеяв хаос, мы незаметно подменим их ценности на фальшивые и заставим их в эти фальшивые ценности верить. Как? Мы найдем своих единомышленников, своих союзников в самой России.
Эпизод, за эпизодом будет разыгрываться грандиозная по своему масштабу трагедия гибели самого непокорного на земле народа, окончательного, необратимого угасания его самосознания. Из литературы и искусства, например, мы постепенно вытравим их социальную сущность, отучим художников, отобьем у них охоту заниматься изображением: исследованием, что ли, тех процессов, которые происходят в глубинах народных масс. Литература, театры, кино - все будет изображать и прославлять самые низменные человеческие чувства. Мы будем всячески поддерживать и поднимать так называемых художников, которые станут насаждать и вдалбливать в человеческое сознание культ секса, насилия, садизма, предательства - словом, всякой безнравственности. В управлении государством мы создадим хаос и неразбериху.
Мы будем незаметно, но активно и постоянно способствовать самодурству чиновников, взяточников, беспринципности. Бюрократизм и волокита будут возводиться в добродетель. Честность и порядочность будут осмеиваться и никому не станут нужны, превратятся в пережиток прошлого. Хамство и наглость, ложь и обман, пьянство и наркомания, животный страх друг перед другом и беззастенчивость, предательство, национализм и вражду народов, прежде всего вражду и ненависть к русскому народу - все это мы будем ловко и незаметно культивировать, все это расцветёт махровым цветом.
И лишь немногие, очень немногие будут догадываться или даже понимать, что происходит. Но таких людей мы поставим в беспомощное положение, превратим в посмешище, найдем способ их оболгать и объявить отбросами общества. Будем вырывать духовные корни, опошлять и уничтожать основы народной нравственности. Мы будем расшатывать таким образом поколение за поколением. Будем браться за людей с детских, юношеских лет, главную ставку всегда будем делать на молодежь, станем разлагать, развращать, растлевать ее. Мы сделаем из них циников, пошляков, космополитов.
Вот так мы это и сделаем.
А. Даллес. <Размышления о реализации американской послевоенной доктрины против СССР>, 1945.
В низкое небо смотрят глазницы
Улиц пустых и гулких дворов.
Медленный вихрь листает страницы
Воспоминаний, мыслей и слов.
Не передвинешь- названы сроки,
И не возьмешь с собой за порог
Писем забытых желтые строки
В траурных лентах старых дорог.
Холодно что-то стало на свете…
Всё обретает истинный вид:
Милой улыбки нет на портрете-
Злая усмешка губы кривит.
А ведь когда-то - дальше от края -
Думал, что вечно будешь любим…
Саваном пыли след заметает
Времени ветер - неутолим.
Я почувствовал себя глупо. Было что-то унизительное в этом детерминизме, обрекавшем меня, самостоятельного человека со свободой воли, на совершенно определенные, не зависящие теперь от меня дела и поступки. И речь шла совсем не о том, хотелось мне ехать в Китежград или не хотелось.
Речь шла о неизбежности. Теперь я не мог ни умереть, ни заболеть, ни закапризничать («вплоть до увольнения!»), я был обречен, и впервые я понял ужасный смысл этого слова. Я всегда знал, что плохо быть обреченным, например, на казнь или слепоту. Но быть обреченным даже на любовь самой славной девушки в мире, на интереснейшее кругосветное путешествие и на поездку в Китежград (куда я, кстати, рвался уже три месяца) тоже, оказывается, может быть крайне неприятно. Знание будущего представилось мне совсем в новом свете…
Любое событие неизбежно. Иначе его бы не случилось.
Через двадцать лет вы будете более сожалеть о том, чего НЕ сделали, чем о том, что вы сделали. Поэтому, отбросьте сомнения. Уплывайте прочь от безопасной гавани. Поймайте попутный ветер своими парусами. Исследуйте. Мечтайте. Открывайте
САМОЕ НЕПРИЯТНОЕ ЧТО МОЖЕТ СЛУЧИТЬСЯ-ЭТО КОГДА ТЫ ВКЛАДЫВАЛ В ЛЮБИМОГО ЧЕЛОВЕКА ДУШУ, А ОН ПОЛОЖИЛ НА ТЕБЯ Ч… Н!