СЕРДЦЕ МОРЯКА
А может быть, всё-таки где-то хранятся у моря
Следы наших ног на песке, что похитил прибой,
Следы парусов на бескрайнем солёном просторе
Хранятся, как письма в шкатулке, в пучине морской?
А может быть, море хранит все твои отраженья,
И волны листают их, словно семейный альбом,
И может, поэтому так велико притяженье
Просторов солёных… И мы покидаем свой дом,
И мы покидаем своих матерей поседевших,
И матери машут из окон нам с нежной тоской,
Бродячих сынов своих, счастье в любви не обретших,
Они вспоминают в молитве, по-детски простой.
А нам раскрывают солёные ветры объятья,
Нам волны поют колыбельные песни в ночи,
В бродяжьей семье нашей все - наречённые братья,
Бежим от себя мы - на то у нас много причин…
В пучине морской мы запрятали наши печали,
И не различить, в общем, слёзы и брызги волны.
О наших секретах прибрежные скалы молчали,
Сомнения за борт - они моряку не нужны!
По трапу на землю спустившись, друзей старых встретив,
За кружкою пенной о тайнах не скажем своих.
Свистит в головах наших непредсказуемый ветер,
А в сердце живут брызги волн и осколки любви.
Волны ласково о тебе всё шептали.
Каждый вечер убегали с песка.
Они глупые, совсем и не знали,
Что сегодня от тебя далека.
Вспоминаю твои плечи и руки.
Солнце тонет в горизонте надежд.
И по телу одиночество-муки.
Ночной бриз печален, влажен и свеж
Неслучайная в нём твоя нежность…
Разливается, что было и будет.
Морем ласковым в твою неизбежность,
Я вернусь. Вернусь опять в твои будни
Сквозь шторма, непогоду корабли держат курс по приказу,
А в «кильватере» - чайки, на флагштоке - Андреевский флаг.
Пирс родной далеко, и не скоро обратно вернёмся на базу,
Это доля морская, одна для годков и зелёных ушастых салаг.
Волны с силой колотят о борт и гуляют по палубе с бака,
Мачта гнётся с антенной, от ветра надрывно скрипят леера.
Только вахта не спит, этот час мы в морях называем «собакой»,
А матросы по кубрикам топят свой сон, и один из них - я…
А фарватер свободен и на траверзе тоже привычно пустынно,
Мы в дозоре одни, и кругом лишь вода брызжет солью в лицо.
Это - день изо дня, это - служба мужская, не просто рутина,
Мы страну вдалеке защищали, свой дом, матерей и отцов.
А когда придём в порт - оторвёмся, братишки, по полной,
Ведь в штормящих морях мы так ждали вот этих минут.
Мы на берег сойдём, а в походке, качаясь, мерещатся волны,
Почтальоны нас вовсе не ищут - девчонки три года не ждут.
* * *
Это было давно, но я помню, как будто случилось сегодня,
Закрываю глаза - вновь приходит ко мне из былого юнец.
Снова, честь отдав флагу, сбегаю по стареньким сходням,
По «авралу» бегу, подставляю плечо под швартовый конец…
Я научу тебя любить
Вдвоем по небу морем плыть
И теплым штилем напиваться
На солнечных лучах качаться
И стоном нашим наслаждаться.
Ты научи меня любить
На бронзовых волнАх парить.
Идти ко дну. Спасенья ждать
Тонуть. Тебя на помощь звать.
Ногтями в скалы. …Воскресать.
Я научусь… Ты - научи.
Сигналят пульсом маяки.
Бушует шторм. Горят моря.
Срывая наши якоря.
Разгоряченные тела.
Морской… горячею волной
На берег выбросит прибой…
От перегрева чтоб остыть
Две обессиленных души.
Я научусь. Ты - научи.
И каждый час с тобой прожить
Любить. Желать. И дорожить
И чтобы в жизни не случилось
Ты научил - Я научилась.
Морскою пеной в камни билась.
Я научу тебя любить…
Ты научи любовью жить
Берег географа видит издалека.
Чертит на карте новые параллели.
Жены бывалых смотрителей маяка
что там не видели, в самом деле.
Солнце по курсу точно белее мели,
каждая мать ждёт из плаваний моряка,
где-то на карту ложится её рука,
и отпечаток горит на планетном теле.
Дочки пилотов ждут с неба своих мессий.
Льётся слеза, в ней ни паузы нет, ни бунта,
больше всех нас становится на секунду
эта любовь, этот страх прикоснуться к грунту
раньше, чем Боинг опустит свои шасси.
Жёны солдат имеют уставший вид.
Что там стучит под другой стороной медали?
Эта любовь - то немногое, что им дали.
Эти слова - то немногое, что болит.
Вот потому любовь не мужского рода,
время не лечит, камень слеза не точит:
Вдруг он вернётся, вернётся однажды ночью?..
Мир недвижим в ожидании этой встречи
после его ухода.
Эта любовь - начало для всех начал.
Матери, дочери - памяти нет на лица,
вечно неспящие, но наяву им снится,
как самолёту по небу легко летится,
как переходит солдат налегке границу,
как капитаны прыгают на причал.
Их обнимают дочери на причале,
только любовь - начало, любовь - вначале,
сила, которая больше самой планеты.
Те, кто затеяли мир, говорят, об этом
даже не думали, даже такого не представляли.
И увижу я море. Мне будет уже за тридцать.
И восторгов не будет таких, как могло быть в 16.
Я не буду на пляжах за взгляды мужские биться,
Просто море возьму в ладони и буду ему улыбаться.
Расскажу ему, что далеко за теплом-горами
Люди мерзнут, мечтают о нем, болеют.
Я подкину море, поймаю его губами.
Вкус с собой увезу. И станет мой север теплее.
Песчаная коса прибрежной полосы
Сплетение рук и ног - морское визави.
Неистово глядели влюбленные глаза
И ласково плескалась морская бирюза.
Горячий воздух юга губами целовал,
И ветер с моря дул. и нежно обнимал.
Застенчивая музыка в релаксе растворялась.
Луна, купаясь в волнах, от наготы стеснялась.
Стонал песок, и звезды срывались в море снов
На берегу Любви шептали про любовь
Ты помнишь, как падало солнце в залив?
Как чайки уныло кричали?
На белом пустынном причале
Тихонько звучало" Believe"
Ты помнишь, как ветер над гладью воды
Тревожил сияющий парус,
Закатом окрашенный в алость,
Как светом далёкой звезды
Ты помнишь, как нежилась робко рука
Моя в твоих тёплых ладонях?
И ты тогда всё уже понял…
И было мне грустно слегка…
Ты помнишь… Наверно, нелепый вопрос,
Хотя мы сегодня не рядом…
Невольно ищу снова взглядом
Тот парус, что ветер унёс…
Берег песчаный. Двое.
Волны плескались у ног.
Ты целовал моё тело,
В тёплый, вдавляя песок.
Чайки кричали с неба,
Будто завидуя нам
Солнце садилось в море
Двое - на входе в Храм.
Храм потаённый ласки
Храм вознесенья грёз
Пульсы дыхания. Краски.
Буйство теней всерьез.
Хочется тут остаться
Облаком, небо закрой.
На берегу желаний
Увлечены игрой.
Ну что скрывать? Мне не спалось,
Когда всё это приключилось.
Не елось мне и не пилось,
Когда всё это началось.
А началось с банальных фраз
О фильмах, книгах и погоде.
О том, что оба в первый раз
На этом белом теплоходе.
Свернула суть вечерних фраз,
Ничто не значащих вначале,
На глубину печальных глаз,
Причину глубины печали.
Ночь протянулась в сотню миль.
В каюте было тихо, мило.
Хоть за бортом был полный штиль,
Изрядно нас с тобой штормило.
Под утро контуры причала
Земную твердь вернули нам.
Я помолчал, ты помолчала,
И разошлись по сторонам.
Звоню сказать, что слышу чаек.
Хоть я здоров и трезв вполне,
Но до сих пор меня качает
На теплой ласковой волне.
Похмелившись вином соловьёв,
ярких слов я найти не сумею,
но по-прежнему морем болею.
Вот пришёл - а оно без краёв!
Я теперь уже жду корабля
в край, где символы вечно берёзы.
Брызги моря похожи на слёзы,
в море плачет, уткнувшись, земля
Проведи рукой - засветится,
Словно звёзды в небесах.
Где ещё такое встретится,
Кроме как в красивых снах?
Пусть не верят люди глупые
В сказку из солёных волн,
Пусть всю жизнь проводят с лупою,
Изучая свой планктон.
Только я-то точно видела
В ночку лунную одну:
Ангел с неба тёмно-синего
Звёзды сыпал в глубину.
Опять я слышу этот шум,
Который сладостно тревожил
Покой моих ленивых дум,
С которым я так много прожил
Бессонных, памятных ночей,
И слушал я, как плачет море,
Чтоб словно выплакать всё горе
Из глубины груди своей.
Таинствен мрак в ночной глуши,
Но посреди ее молчанья
Еще таинственней души
Твоей, о море, прорицанья!
Ты что-то хочешь рассказать
Про таинства природы вечной
И нам волною скоротечной
Глубокий смысл их передать.
Даже птицы у моря мечтают,
Точно так же на волны глядят,
И они, и они замечают
Красоту, что нам Боги дарят.
В летний день, когда зной чуть спадает,
Загорая у груды камней,
Я смотрю, как волна набегает
В переливном сверканьи огней.
В час урочный тогда прилетает
И садится у кромки воды
Дикий голубь… и в грёзы впадает…
И мечтает до первой звезды!
Плеску волн странный голубь внимает
Всё глядит он на кАпель огни…
Может, тоже Её вспоминает,
С кем делил он счастливые дни?
по новинскому бульвару там и тут снуют машины, как линкоры, как баркасы, как фрегаты, как-то так. и роскошная subaru подъезжает к светофору, и пока погаснет красный, всем показывает fuck.
я стою на переходе, как маяк, как буй, как бакен, я маячу, я фигачу до ближайшего метро. я сегодня пешим ходом, я в одежде цвета хаки, а вокруг течет столица, город-порт семи ветров.
я гребу, перемещаюсь. рядом, параллельным курсом, барракуды и пираньи, щуки, карпы, караси. все плывут, не замечая, что течение опасно, что усилия напрасны, что утопших не спасти.
ты, наверно, выпал за борт, ты, наверное, свалился, прямо с рубки, прямо с реи, прямо с мостика упал. а иначе в этом море я бы встретила тебя бы, ты же не матрос из паба, ты же контр-адмирал.
ну и ладно, не обидно, и, тем более, что вот он - вход в метро, уже спускаюсь, я - подводник, два-БЧ. перед погруженьем вижу, как промчался по бульвару сухопутный физик-оптик на помятом москвиче.
я б ему рукой махнула, но уходит мой корабль, капитан кричит матросам: «на корме! отдать концы!», отползаю, уплываю кролем, крилем, раком, крабом, напевая «не сдаются краснофлотцы-молодцы!»…