-Здравствуй, Сынок!
-Привет!
-Как твои дела?
-Нормально.
-Как дела в школе?
-Нормально.
-Как здоровье?
-Нормально.
-Ты ел?
-Да.
-Как папа?
-Нормально.
-Я тебя очень люблю. Скучаю. Ты заходи хоть иногда.
-Ладно, давай, мне некогда.
-Здравствуй, Сынок!
-Привет!
-Как твои дела?
-Нормально.
-Как дела в институте?
-Нормально.
-Как здоровье?
-Нормально.
-Ты ел?
-Да.
-Как папа?
-Нормально.
-Я тебя очень люблю. Скучаю. Ты заходи, звони хоть иногда.
-Ладно, давай, мне некогда.
-Здравствуй, Сынок!
-Привет!
-Как твои дела?
-Нормально.
-Как дела на работе, как жена, как детки?
-Нормально.
-Как здоровье?
-Нормально.
-Ты ел?
-Да.
-Как папа?
-Нормально.
-Я тебя очень люблю. Скучаю. Ты звони хоть иногда.
-Ладно, давай, мне некогда.
-Здравствуй, Сынок! Как твои дела? Я тебя очень люблю. Прости, что не дождалась тебя.
-Мам, а ты где?
-Я на небе, Сынок. Я с Ангелами…
Не смешная история.
Моя мама была шестым ребенком в семье. У нее было пять братьев. Были еще две сестры, которые умерли от голода и болезни еще до рождения мамы. Из рассказов бабушки, которые позже мне рассказывала мама, это были необычайно умные и самостоятельные девочки. В пять лет они оставались одни, и целый день играли во дворе. Ко времени, когда обычно родители должны были возвратиться с поля, они начинали прибираться дома и чистить продукты. Готовить не умели, но делали все подготовительные работы. А потом одна из них залазила на кривое дерево, растущее во дворе, и ждала, когда на пыльной дороге появятся силуэты родителей и старших братьев.
Это были страшные времена. Страшные для нас, привыкших к комфорту и изобилию, а тогда, для них, это была просто жизнь. Регулярный голод и нехватка продуктов было обычным явлением. Один раз их кто-то из знакомых угостили селедкой. Даже не целой, а всего лишь половиной рыбки хвостовой части. Эту рыбку они отваривали три раза, пока на третий раз она не разварилась в бульон полностью. Поэтому когда бабушка, имея на шее пятерых мальчуганов, узнала что в положении, она направилась к местному сельскому врачу что бы «сделать что ни будь». Сельский врач осмотрел бабушку, и сказал, чтобы приходила завтра. По дороге домой, волею судьбы встретились врач и мой дед, отец мамы. Разговорились, и врач поведал, что приходила бабушка, и так же сказал, зачем она приходила. Когда дед вернулся домой, то бабушке влетело. Было решено - в семье будет еще один малыш. Так через приблизительно восемь месяцев родилась моя мама. С самым старшим братом разница в возрасте составляла восемнадцать лет. Дед, которой был уже в возрасте, стал сентиментальным и с рождением матери сильно изменился. До этого гордый и строгий человек стал потихоньку стаскивать конфетки с праздничных столов, куда его приглашали. Прежде этот человек редко притрагивался к еде в чужих домах. Но для маленькой дочери он шел на этот риск. Каждый день, по дороге домой покупал по пятьдесят - семьдесят грамм карамелек в сельском магазине. Все это для самой маленькой и любимой дочери. После ужина он катал на спине мою маму, не смотря на то, что она уже была большой, и соседи посмеивались и подкалывали ее. Я знаю, что не хорошо баловать детей, и часто думаю, стоит ли мне воспитывать свою дочь или же баловать ее так, как делал мой дед по отношению к моей матери. Прошло много-много лет и самое светлое в памяти матери, осталось как раз то, как ее детстве баловал отец. Это запомнилось на всю жизнь.
Дед был очень сильным и красивым мужчиной. На фотографиях виден его красивый нос, тонкие сжатые губы, большие глаза и уставший взгляд. Он был очень солидным человеком. Погиб дед рано. Матери было около семи лет. В один вечер его сбил мотоцикл, и скрылся с места преступления. С переломанным позвоночником он пролежал у дороги до самого утра, и шепотом просил о помощи, но прохожие принимали его за простого алкаша и просто перешагивали. Одна женщина узнала его и позвала помощь. Еще несколько часов он лежал в жаркой агонии на больничной койке. Боли были такими сильными, и он сжимал скулы так, что зубы трескались громким треском и вылетали белыми осколками на деревянный пол. После того как он умер и произвели вскрытие, доктор не верил что на столе человек в возрасте. Все внутренние органы были такими здоровыми и сильными как у двадцатилетнего подростка. Если бы не авария, говорил врач, этот человек бы с легкостью прожил бы до ста лет. Здоровье было действительно завидное. Ранней весной дед ходил подготавливать поля для посева риса. Вся работа велась в холодной воде. Работал дед в ватнике коротких брюках закатанных по самые ляжки и перетянутые суровой веревкой. На самих ногах ничего. Целый день в мерзлую погоду голыми ногами в воде. О резиновых сапогах тогда даже не мечтали. В кармане ватника было несколько стручков жгучего перца, которые он жевал. Не знаю точно для вкуса или что бы согреться.
После гибели деда, жизнь сильно изменилась. Изменилась в еще худшую сторону. Бабушке пришлось работать еще больше, и детям оставалось все меньше внимания. Росла мама среди братьев хулиганов, и не удивительно, что повзрослев, она имела четкое представление о пацанских понятиях. О чести и достоинстве и о том, как надо держать слово. Завоевать уважение дворовых ребят очень не просто. Она давала мне хорошие советы и учила всему мудростям жизни. Бей в нос, говорила мать, когда спор на улице не может быть разрешен мирным путем. Никогда не провоцируй драки не лезь в них, но если тебя довели и унижают, наноси удар первым. Никогда не плач, если тебя обидели. От этого будет еще хуже.
Бей первым, - говорила мама.
А если он больше и сильнее, - спрашивал я Бери камень, - отвечала она.
Она была моим другом и старшим братом. Мама научила меня громко свистеть и играть меня на гитаре. Человек, который умеет играть на гитаре, будет пользоваться успехом в любой компании, говорила она. Сама она играла очень хорошо, и буквально за неделю я овладел основными азами и бренчал простые дворовые песни о любви. Потом она учила меня танцевать вальс. Я не придавал этому значения до самого выпускного бала. На выпускном бале я первый раз по-настоящему кружил вальс с самой красивой девочкой класса в самом центре актового зала под громкие аплодисменты одноклассников, преподавателей и плачущей мамы.
Когда у меня родилась сестренка, мама дала слово, что будет продолжать рожать до тех пор, пока не будет еще одна девочка. На горьком опыте она знала, как тяжело расти девочке одной без сестры. К счастью третьим ребенком в нашей семье тоже была девочка. Теперь у меня две сестренки, которых очень люблю.
После того как я во втором классе переболел желтухой, ей сказали что у меня слабая печень. В подростковый период, когда мы стали часто собираться с одноклассниками на вечеринки, она понимала что большой риск отравления дешевым паленным спиртным. Запретить ходить на такие собрания она считала не правильным, и поэтому перед каждой такой посиделовкой мама совала мне в карман крупную купюру, и говорила, что если я захочу выпить, что бы захватил хорошую дорогую водку. Это были большие деньги, и я понимал, что могу прокутить за вечер пол домашнего бюджета. Выпить хотелось страшно. Не потому что требовал организм, а скорее что бы показать, что я взрослый. В кармане деньги. Но их я не трогал. Сейчас мне за тридцать и я не пью спиртное вообще.
Мама всегда поступала правильно. Хотя если честно сказать на тот момент нам так не казалось. И только сейчас я понимаю, насколько верными и пропитанными мудростью были ее наставления. Когда я обижал сестренку, и та шла жаловаться маме, мама часто добавляла ей, за то, что жалуется. Брат всегда прав, говорила она. Естественно мне было стыдно, - я довел сестренку и ее не справедливо наказали еще раз. Это заставляло задуматься. И в следующий раз я не доводил. Хотя доводил, но не так сильно, ведь мы были детьми.
В школе она заставляла меня учиться. Она всегда говорила, что ее дети будут зарабатывать на хлеб ручкой, а не лопатой. На новые книги и учебники деньги не жалели никогда. И я учился. Не сказать что на «отлично», но на твердую четверку.
В детстве, когда я видел детей, которых орали во всю глотку и упирались ногами или висли на руке у мамы, я не понимал как такое возможно. Наша мать, никогда не кричала на нас при людях, но мы ужасно боялись ее взгляда. По тонко сложенным губам и взгляду я понимал что провинился, за что я провинился и что меня ожидает дома. Я временами получал нагоняя от матери, как и все дети вплоть до совершеннолетия. Но после того как я на втором курсе университета, принес домой первую заработанную собственными силами зарплату, после которой мама проплакала всю ночь, отношение ко мне резко изменилось. Я стал главой семьи. Мне набирали ужин самому первому. Я перестал стирать свои вещи, и эту обязанность переложили на моих сестренок. Мама стала слушаться меня, и стала спрашивать у меня советы. Я понимал, что несу ответственность и это подчеркивалось, на первый взгляд не значимыми домашними порядками.
Чуть позже она стала шить на заказ. Шить она научилась сама, из журналов и книг, и шила все. Особенно хорошо получались мужские рубашки. У нее заказывали сорочки только самые состоятельные, так как цена на них была относительно высокой. За ночь она могла скроить и сшить с нуля четыре рубашки. В старших классах у меня были самые модные сорочки всех оттенков и из самой дорогой на тот момент ткани и всевозможных фасонов и выкроек. Шелк, сахар, сатин чуть позже лен. Для меня она шила их, так что они сидели как литые, на мне не было ни одной складки. Выточки она прошивала, так что одежда облегала мое тело как на манекене и в тоже время были необычайно удобными. После того как ее не стало, мне было до ужаса неудобно носить рубашки купленные на рынке или в магазине. Ни одна из купленных мною рубашек после не сидела, так как те, что шила мне мама.
Мама была необычайно талантливым человеком. Талантливым во всем и усидчивым. Однажды ей в руки попалась маленькая вырезка из газеты, где были показаны схемы как вязать макраме. Она достала моток толстой веревки и до самого утра пробовала узлы. К утру, она связала маленький абажур вместо люстры.
Ко всему вдобавок она была необычным кулинаром. Она сделала из меня гурмана, постоянно кормив меня, самыми не обычными блюдами. Друзья любили ходить ко мне в гости. Мама могла за полчаса из ничего приготовить, что-то изысканное и необычное. Благодаря ей, я хорошо разбирался в кухне и научился готовить хорошо и быстро.
Так что когда мамы не стало, и я полностью окунулся во взрослую жизнь, я понял, как многому она меня научила. Как сильно мне помогло то, что мне успела передать моя мать. И как мало я успел ей отдать.
Когда я приехал в эмираты, я общался с мамой почти каждый день по скайпу. И каждый день мама просила писать ей письма. Я не знал о чем писать. За день до своей трагической гибели, она вдруг написала мне, что очень сильно переживает за меня, что чувствует что скоро мне будет очень плохо, и просила поделиться тем что у меня на сердце. Я сильно удивился и подумал что это всего лишь безосновательные глупые переживания. Через несколько часов ее не стало. Прошло еще некоторое время, и я понял, что нет ничего сильнее материнской любви…
Маленький зайчонок улыбнулся маме:
Я тебя люблю вот так! и развёл руками.
А вот как я тебя люблю! мать ему сказала,
Развела руками и тоже показала.
- Это очень много, - прошептал зайчишка,
- Это очень, очень много, много, но не слишком.
Он присел и прыгнул высоко, как мячик
Я тебя люблю вот так! засмеялся зайчик.
И тогда ему в ответ, разбежавшись, лихо,
- Вот как я тебя люблю! подпрыгнула зайчиха.
- Это очень много, - прошептал зайчишка,
- Это очень, очень много, много, но не слишком.
- Я тебя люблю вот так! зайчик улыбнулся
И на травке-мураве перекувыркнулся.
- А вот как я тебя люблю! мамочка сказала,
Кувыркнулась, обняла и поцеловала.
- Это очень много, - прошептал зайчишка,
- Это очень, очень много, много, но не слишком.
- Видишь, дерево растёт, возле речки прямо?
Я тебя люблю вот так! понимаешь, мама.
А у мамы на руках видно всю долину.
- Вот как я тебя люблю! мать сказала сыну.
Так прошёл весёлый день, в час, когда смеркалось,
Жёлто-белая луна в небе показалась.
Ночью детям нужно спать даже в нашей сказке.
Зайчик маме прошептал, закрывая глазки:
- От земли и до луны, а потом обратно -
Вот как я тебя люблю! Разве не понятно?..
Подоткнув со всех сторон зайке одеяло,
Тихо-тихо перед сном мама прошептала:
- Это очень-очень много, это так приятно,
Когда любят до луны, а потом обратно.
Для меня он больше, чем Вселенная -
Смысл моей жизни, Ангел мой.
И живет во мне к нему нетленная
Искренняя чистая любовь.
Мир к его ногам сложу, не думая,
И от бед рукою заслоню;
Счастье свое сладкое бедовое
У Судьбы навеки отмолю.
Помогу советами, сужденьями,
Чтобы был всегда он мною горд.
И на каждый праздник Дня Рождения
Буду печь огромный вкусный торт.
Он намного больше, чем Вселенная -
Этот теплый маленький комок…
Моя радость, золотце бесценное,
Мое счастье, мой родной СЫНОК!
Каждый человек мечтает получить в свой День рождения самый-самый сокровенный подарок. Вот и я не исключение - всю свою сознательную жизнь мечтаю о таком. Сразу скажу, что этот подарок нельзя купить, смастерить, заказать и так далее и тому подобное. Таким подарком по определению должен владеть каждый человек от самого момента не то что рождения, а зачатия. ЛЮБОВЬ МАМЫ… Мне скоро 45, но я так и не узнала что это такое, не почувствовала. И мне этого не хватает всю жизнь. Я всегда знала, что мама не ответит мне нежностью на нежность, добрым словом на доброе слово. Самым показательным стал случай, когда в день ее юбилея, который отмечали в ресторане, я пела песню ДЛЯ НЕЕ «Поговори со мною, мама!», а она… Она просто вышла с гостями покурить (она не курит, просто за компанию). Это было, как пощечина - звонкая, хлесткая. С того дня мне стало окончательно ясно, что у меня не мама, а просто женщина, родившая меня. Кто-то скажет сейчас, что я тварь неблагодарная, что меня кормили-поили-воспитывали-ночей не спали… За все это я могу сказать спасибо только своему папе, в день его смерти из меня словно стержень вынули и я осталась ОДНА. Я очень завидую тем, кто любим своими мамами, понимаем, кто может просто сказать:"Мамочка, я тебя люблю", крепко обнять… А у меня не получается ни сказать, ни обнять, боюсь снова услышать:"Уйди, ты всю жизнь мне мешаешь под ногами!" ЗНАЮ, ЧТО ПОДАРКА Я ТАК И НЕ ПОЛУЧУ…
У одной матери спросили, кого из детей она больше любит?
На что она ответила:
- Того, что болен, пока не вылечится! Того, кто вышел, пока не вернется! Маленького, пока не вырос, и всех пока я не умру…
День ушёл и вечер тоже,
Время за полночь, не сплю,
На уснувшую Танюшку,
Дочку младшую смотрю.
Сладко спит моя родная,
Вмиг уснула, как легла,
Только завтра выходная,
В понедельник вновь дела.
Скоро колледж медицинский,
Ей рукой помашем вслед,
Выучен язык латинский,
Много позади побед.
Я горжусь своей кровинкой,
Знаю, что не подведёт,
Проторённою тропинкой,
В жизнь бурлящую пойдёт.
А пока пусть отдыхает,
Перед жизненным путём,
Быстро детство убегает,
Словно тает, день за днём.
Продлить детство на немножко,
Мама дочке разрешит,
Вот поэтому с Танюшей,
Кошка плюшевая спит.
Он, как все, обычной жизнью в своём городе живёт.
С ребятнёй несётся прытью, и хохочет во весь рот.
Также плачет, если больно, если что-то заболит.
Но, а если он доволен - мир улыбкой озарит.
Также тянется к игрушкам, также любит рисовать,
Также шепчет он на ушко маме, что не хочет спать.
Те же взлёты и затишья в жизни крошки-малыша…
Только мир земной осмыслить может Лучик не спеша.
Потрудней ему даётся фраза, чтение, игра.
Но зато, как улыбнётся - сразу солнце в пол лица.
Добротой души лучится обояшка-сорванец.
И навстречу людям мчится, как божественный гонец.
Дарит радость и улыбку, и тепло Большой Души.
Он, как солнечная рыбка, в волнах космоса кружит.
Он всё сможет. Одолеет все преграды впереди.
Через взлёты и паденья счастье встретит на пути.
Ты на меня не сердись,
За то что порой «туплю».
Рядом со мной садись,
Я очень тебя люблю.
Помнишь, когда ты был
Маленьким вот таким,
Тоже тогда тупил,
Теперь вырос ты большим.
Ты на меня не сердись,
Если забуду что-
Столько событий, лиц
Мимо меня прошло!
Память уже слаба,
Много на то причин,
Но бьётся лишь для тебя
Сердце, родной мой сын.
Не злись, что сужу порой
Не с колокольни твоей,
Может быть мне, родной,
Просто чуть-чуть видней?!
Выстроен длинный мост;
А сколько их сожжено,
Путь мой совсем не прост,
Но знаю я лишь одно:
Нету важней тебя,
И среди всех имён
Сердце отдам любя,
Тому кто мной рождён.
Моя ты доченька родная,
Тебя ни с кем я не сравню.
С тобой по жизни я шагаю,
Поддержку, помощь получаю,
И я тебя люблю, люблю.
Ты для меня дороже света,
Дороже денег и стихов.
Твой добрый взгляд я отмечаю,
И слышу цокот каблуков.
Твоё я чувствую дыханье
На расстоянье, вдалеке.
Чтоб ни случилось -
Будешь рядом
В нашем уютном уголке.
Меня поймешь, меня обнимешь,
Расскажешь что-то о себе.
Мое ты сердце отогреешь,
И свет горит в моей душе.
Мать сына в армию провожала,
Горько слезы лила …
Сыну заветы давала:
«Ты сынок служи верно Родине своей!
Друзей не предавай,
А если что случиться- всегда руку подавай!
Ну, а я молиться буду, милый за тебя,
И надеюсь все же будешь ты писать,
И не забудешь ты родную мать!»
Горько плакала мать, сына служить провожая,
«Что ж поделать, материнская доля такая!»
Детей своих отдавать
И очень верно их ждать…
Нет на земле главнее званья,
Священней имени, чем Мать!
Она с начала мирозданья
Живет лишь тем, чтоб все отдать!
Вначале плоть и кровь отдала,
Затем - грудное молоко…
Бессонными ночами нас качала
И защищала, чтоб не обидел кто…
Взрослеют дети. Лишь для мамы
Ее ребенок - все дитя!
О них почаще помнить нам бы!
И добрые слова шептать, любя!
Моей маме и бабушкам
Есть в этом мире верный друг!
Обычно он в тени…
Готов всегда, как будет нужен.
Но лишь объятия этих рук…
И сердца стук…
Опорой в жизни нашей служат.
Взгляд его глаз, улыбки свет -
Бесценный дар!.. Призыв!..
Благословение!..
Его любовью рождены, хранимы все…
И в этот час,
И каждое мгновение.
Это - знать, что никто, никогда, и вот так, безответно,
безоглядно и безоговорно, и, без причин,
не полюбит тебя - … как спросонья обнимут эти,
руки самые нежные из миллиардов мужчин…
«Я любу тебя, мама!» - прильнет бархатистая щечка,
и душа замерла от впервые услышанных слов,
и внутри так предательски что-то впервые щекочет…
и - уткнешься ты носом в любимейшую из голов…
Это - знать, что сыновья любовь, как любое - не вечна…
и в тринадцать - упрямо плечами она поведёт,
от вечерних объятий она отмахнется конечно,
и от губ материнских насупленно лоб отведёт…
Это - знать, что однажды Она, так юна… тонконога,
будет с вызовом, или, робея, тебя изучать,
и стоять за плечами, осматриваясь у порога.
и те плечи, родные, - руками своими сжимать…
А потом, наблюдая, как сын ест блины со сметаной,
спрятав глубже в себя непривычную новую боль,
просто тихо сказать «дай же Бог тебе, милый, как мамой,
хоть на сотую долю быть так же любимым женой»
…Это - знать, что когда даже радость - проснуться с рассветом,
не дождавшись звонка, себе новых прибавив морщин,
Просто верить - никто, никогда, и вот так, безответно,
безоглядно и безоговорно, и, без причин,
не полюбит тебя! … И опять, обреченно-упрямо,
сына ждать. Может быть, только сверху увидев потом,
как губами дрожащими шепчет «люблю тебя, мама!»
от дождя пряча ворох пионов под мокрым пальто…
Для мамы сына нет роднее …
Сын для нее - родная кровь !!!
Не может что-то быть сильнее …
Чем к сыну матери любовь !!!
Не будет маме безмятежно …
В тревоге за тебя родной …
А сын шепнет на ушко нежно:
Не бойся мама, я с тобой.