О, как со мной Вы были откровенны!
На первой встрече, холодней, чем сталь,
Вы говорили так второстепенно
И отводили взгляд куда-то в даль…
Вы говорили, что никто не в силах
Разжечь тепло любовного огня,
… А я тогда всех ангелов просила,
Чтоб Вы сошли с ума из-за меня…
Но Вы ушли такой непобеждённый,
В густой толпе поклонниц растворясь,
И осыпался ясень обречённо,
Меж нами прочно отрицая связь…
Но верю я, что снова вспыхнут вёсны,
И подобреет Ваш суровый взгляд…
Не все года по жизни високосны,
Есть всё же те, что радостью звенят…
Пусть в Ваши сны я забреду случайно,
Разнежив складки вдоль любимых губ,
И сохранится между нами тайна,
Как между всеми, кто друг другу люб…
Ночь, устало прикрывшая веки,
Отдыхала в своей колыбели
Вновь оставив меня на рассвете
Одинокую в смятой постели.
Тишина. Только редкие капли
Затяжного дождя по карнизу
Монотонно стучат, но я врядли
Звук скрипящей калитки услышу.
Не придёт, не откроет, не скажет,
Не посмотрит обиженным взглядом,
Не прижмёт, не обнимет и даже
Не присядет на краешек рядом.
А рассвет наблюдает сквозь стёкла
Плача дождиком словно слезами,
И подушка до нитки промокла,
Но я жду звук шагов за дверями
И надеюсь однажды услышу
Голос хриплый до боли знакомый…
Только дождь всё стучит по карнизу
Не спеша и до слёз монотонно.
«Вереск цветет, домик за дюнами, дым сигаретный и множество точек…»
Время сердец под ветрами южными, а у любви нашей — верности почерк.
Ночь оголяет все мысли об истинах, ластится к волнам горячих закатов
И, рассыпая мелодию бисером, падает в вечность разлуки агатом,
Маленьким камешком черного цвета, что согревает от холода руки
До переклички ночи с рассветом и неустанным дымом из трубки.
Белое — в черном, черное — в белом, мы избегаем серой простуды,
Где-то во времени красится мелом домик души для двоих, и оттуда
Ветер порывом доносит дыханье счастья и очень простого уюта,
Голос любимого, кошки урчанье… как бесконечно длится минута.
Лампа настольная, листик бумаги, в нем помещается целое небо,
Мысли об истине прячут овраги… я далеко… как же это нелепо…
День падает ванильным лепестком
на выдохе горячего заката
на землю … а на крыше тень Гекаты,
покинувшая лунный мир тайком,
накормит стаю сонных голубей
для нас из рук небесной божьей крошкой,
свернется ночь над домом дикой кошкой,
и в зареве раскосых янтарей
начнется танец с пламенным мечом
любви и страсти на подмостках сцены,
назначены на жизнь и смерть им цены
затравленным рассветом-палачом,
спешащим снова занавес прикрыть,
как будто бы назло таланту мая,
но в изумрудах катится нагая
роса июня, что на вдохе крыл
поднимет небо с краешка земли…
и снова лава жаркого* заката
наполнит души нежностью легато
и вечною рапсодией любви…
Мне позвонил из прошлого мужчина,
А я давно не помнила о нем
Звонку была не веская причина,
Слова же обжигали, как огнем.
Он говорил, что очень ошибался,
Когда решил, что нам не нужно встреч.
Что просто он тогда старался
Себя от чувства долга уберечь.
Что был не прав, он это понял.
Что жить теперь не может без меня.
А я все думала, а где же взял он номер?
И как он дозвонился до меня?
Я молча слушала забытого мужчину,
Стараясь не зевать и не уснуть.
Как выяснилось, я ему по чину.
Сказал бы это раньше кто-нибудь!
Он говорил, я не перебивала.
Ручьем лились ненужные слова.
Потом от уха трубку оторвала,
Сказав, что для него я умерла.
Прекрасная мелодия любви,
Пленительная магия движения,
И от прикосновенья рук твоих
Волнуюсь я до головокружения.
Ты близко от меня и… далеко,
С тобой я рядом и… на расстоянии,
Мне танцевать с тобою так легко,
Но, трудно скрыть восторг очарования.
И обжигает мне ладони страсть,
Готовая прорваться сквозь одежды,
Соединил нас этот венский вальс
Порывом душ, но, без искры надежды.
Закончен танец. Скрипка замолчала.
Смолк упоительный напев трубы.
И затерялись в закоулках бала
Две разные дороги, две судьбы…
Всё опять наизнанку. Смешно.
То дожди, то жара, то метели…
Не болит. Будто, правда, прошло
И забылось на прошлой неделе.
Снова кто-то кого-то отверг…
Он не ждал, да и ты не хранила…
Разлюбила в прошедший четверг,
Или в среду, не суть… Разлюбила.
День как день, только радует свет,
Что пробился сквозь шторы несмело.
И в кармане на поезд билет.
В общем, всё, как давно ты хотела.
И о том, что молчит телефон
Вспоминаешь всё реже и реже.
В кухне новый зелёный плафон,
А обои в полоску всё те же.
И всё те же за дверью шаги.
Лёгкий хмель в голове от надежды.
Но испачкали вновь сапоги
Край твоей белоснежной одежды.
Не жалей, всё отмоет дождём.
Зонт в прихожей слегка старомоден…
Хочешь, вместе дождя подождём?
Я сейчас совершенно свободен
Говорят: — «Уходя, уходи»,
Но как хочется, чтобы вернулся…
Позвонил в мою дверь
и так нежно сказал:
— Дорогая, прости, я вернулся.
Ну, а я, через силу скрывая слезу,
Улыбнусь и скажу:
- раз ушел, уходи
И напрасно решил ты вернуться.
Я чарующим морем трав
Обниму твой глубокий сон,
К лепесткам твоих губ припав,
Буду ждать наслаждения стон,
Воспарю миллионом грез
Над невидимой суетой,
Чтоб не в шутку, а чтоб всерьез
Ты сказала: «Люблю, ты — мой!»
Я ветра соберу вокруг,
Чтобы свежесть тебе несли,
Чтобы сразу открылись вдруг
Тайны тайные всей земли,
Бирюзовую неба гладь
Тебе в волосы заплету,
Чтобы птицей могла летать
И почувствовать высоту.
Покрывалом упавших звезд
Я укрою ночной покой,
Чтобы не было больше слез,
Спи, любимая, я с тобой.
Ни к чему возвращаться.
Зачем вспоминать.
Но строкой вновь играют.
Сердечные струны.
Наша жизнь коротка.
А года вскачь несут.
Снова тянет туда.
Где с тобою так юны.
Снова тянет назад.
Заглянуть хоть на миг.
И поймать дивный взгляд.
Сразу в нём раствориться.
Ароматом цветов.
Надышаться опять.
И в объятиях твоих.
Навсегда позабыться…
Когда он её целует, ей хорошо.
Всегда хорошо… Но правда ничуть не более.
Доводит до раздражения сладость шоу,
Где всё про любовь и всё так легко в теории.
Когда он не рядом с ней и она одна,
Она не звонит, не пишет ему, не ждёт его.
Но ей хорошо, её не грызёт вина.
Ведь в том, чтоб не врать себе, ничего нет подлого.
Подруги твердят, мол будто бы так нельзя,
Что нужно любить самой и страстями плавится.
А то, что у всех судьба своя и стезя
Не слышат они. А ей повторять не нравится
Рассказ, как она любила всего сильней,
В ответ получив лишь боль, а ещё предательство.
И крылья свои едва сохранив, огней,
Что ярко горят, она избегать старается.
Когда он её целует, ей хорошо.
И пусть не любовь, но что-то родное, нежное.
Ведь в жизни уже хлебнула такого шоу,
Что помнить нельзя. Но и не забыть, конечно же.
От тебя я ушел
И больше нет боли…
От чего каждый день
Я опять недоволен?
Может быть потому,
Что в жизни нет счастья…
Может быть потому,
Что ты безучастна…
Я любил и люблю,
И по-прежнему верю:
Будешь счастлива ты,
Но моя ты потеря.
Я бегу в никуда,
И мучений нет боле…
Почему же опять
Я собой недоволен
Может быть потому,
Что становится страшно…
Может быть от того,
Что ушел я напрасно.
Я любил и люблю,
Да вот только не верю,
Что так жизнь коротка,
И что все люди звери.
Уходя, ухожу,
Закрывая все двери,
На тебя не гляжу,
Ведь моя ты потеря…
Copyright: Константин Орлов 3, 2018
Свидетельство о публикации 118051902321
Что сделал с жизнью я своей?
Сам ад создал, сам в нем сгораю.
Люблю я худших все нежней,
А самых лучших отпускаю.
Как будто недостоин их,
Прекрасных этих самых лучших.
Огонь во мне потух, затих,
Я снова выбираю худших.
То ли от не любви к себе,
То ли заманен чьей то сетью.
Мне ничего сказать судьбе,
Я сам себя стегаю плетью.
я ищу на неё ответ…
подобно призме треугольное сечение
преломляет свет…
мыслей течение…
крутится шёлковая нить,
пусть в душЕ яд…
но с её рук готов отпить,
мрамор кожи и холода взгляд,
мы так с ней не похожи,
но она моего сердца шелкопряд…
Она больше не пишет тебе стихов,
Она больше не молится за тебя.
О тебе не увидит однажды снов,
И, даст Бог, скоро, скоро, придет в себя.
Нет ее, и никто больше не дрожит,
Не боится до боли тебя потерять.
И никто так тобою не дорожит,
Не пройдет сотни миль, чтоб тебя обнять.
Скоро, скоро, ты станешь совсем чужим,
Ведь она не вернется к тебе назад.
Кто тебя назовет, дурака, родным?
Да никто, ну, скажи, ну скажи, ты рад?