Она была прекрасна, как мечта
Ребенка под светилом южных стран;
Кто объяснит, что значит красота:
Грудь полная иль стройный гибкий стан
Или большие очи? - но порой
Все это не зовем мы красотой:
Уста без слов - любить никто не мог;
Взор без огня - без запаха цветок!
О небо, я клянусь, она была
Прекрасна!.. я горел, я трепетал,
Когда кудрей, сбегающих с чела,
Шелк золотой рукой своей встречал,
Я был готов упасть к ногам её,
Отдать ей волю, жизнь, и рай, и все,
Чтоб получить один, один лишь взгляд
Из тех, которых все блаженство - яд!
За все в жизни нужно платить… Одного не пойму, причем здесь мои здоровье и молодость.
Свет мой зеркальце, молчи! Тут хоть смейся, хоть кричи! Невесёлая картинка: раз морщинка, два морщинка … Поседела голова, под глазами синева… Был румянец, да пропал…, стал другим лица овал…, грудь куда-то вниз сместилась, и когда же превратилась я из худенькой девчушки в настоящую пампушку?!
А мне зеркальце в ответ: Дура ты!!! И в двадцать лет, в пятьдесят и девяносто быть красивой очень просто: потому что красота - это наша доброта! Это искренность и нежность, чувство юмора и верность! Это мудрость, обаянье, это ум и пониманье! Есть красивая душа - и не надо ни шиша!
В общем, женщины родные, взрослые и молодые, вас с весной! Главное - не быть одной! Пусть всегда вас окружают, ценят, любят, поздравляют дети, внуки, дяди-тёти, и коллеги на работе, и соседи по площадке или дачники на грядке! И любите мужиков - этих мартовских котов: пропадут без женской ласки … Как поёт нам Коля Басков, русский голос золотой: всё тебе, тебе одной - сердце верное, цветы… Счастья вам и красоты!!!
Красоту своих суждений мы черпаем из красоты созданной Богом.
У красоты тяжёлый характер и трудное детство.
Родничок протекает по венам
И купает дыханьем траву.
Нипочем ему мостик и стены.
Он летает. Вот здесь, наяву.
Гладят небо зеленые кроны,
А земля обнимает стволы.
Все богатства царя Соломона,
Малахитовые столы
Растворяются в русской природе,
Аромате вишневых цветов.
При любой, самой гадкой погоде
Поклониться владыка готов
Умудренному жизнями дубу,
Полевым сладко-горьким цветам.
На земле невозможно быть грубым,
Если в сердце - земля. Если храм
Заложили любовь, уваженье
К тем красотам, что Бог сотворил.
Это рай и мое наважденье.
Здесь я падал и пылко любил.
Мои первые роза и ветер,
Мои первые берег и ночь,
Где при лунном искрящемся свете
Целовал я крестьянскую дочь.
Здесь гитары струна надорвалась
И плелись из ромашек венки.
…Пролетела вся жизнь и промчалась.
Отзвенели, отпели звонки.
Вот мой стол. Вот и я, весь угрюмый.
И «румянец» белее бумаг.
Я - начальник, хотя еще юный.
Я в компании лиц-разгуляк.
Но по венам все так же струится
Мой весенний родной родничок.
Дай мне сил в серой мгле не забыться.
Помнить, где повезло мне родиться,
Мальчугану без шуб и сапог.
Любовь разглаживает морщинки на лице
Если бы у Коли и Оли спросили в тот день: «Какой самый короткий месяц в году?» - они бы не задумываясь ответили: «Медовый». Только через четыре месяца после его начала, когда у Оли наконец впервые возникла потребность в платье (во всяком случае, в выходном), они с Колей вышли из своей комнаты в общежитии, держа в руках отрез крепдешина, купленный молодым на свадьбу в складчину всеми студентами и преподавателями родного техникума, и направились к дамскому портному Перельмутеру.
В тот день Коля точно знал, что его жена - самая красивая женщина в мире, Оля точно знала, что ее муж - самый благородный и умный мужчина, и оба они совершенно не знали дамского портного Перельмутера, поэтому не задумываясь нажали кнопку его дверного звонка.
- Ну, наконец-то! - закричал открывший им дверь человек, похожий на композитора Людвига ван Бетховена, каким гениального музыканта рисуют на портретах в тот период его жизни, когда он сильно постарел, немного сошел с ума и сам уже оглох от своей музыки.
- Ты видишь, Римма? - продолжал Перельмутер, обращаясь к кому-то в глубине квартиры, - Между прочим, это клиенты! И они все-таки пришли! А ты мне еще говорила, что после того, как я четыре года назад сшил домашний капот для мадам Лисогорской, ко мне уже не придет ни один здравомыслящий человек!
- Мы к вам по поводу платья, - начал Коля. - Нам сказали…
- Слышишь, Римма?! - перебил его Перельмутер, - Им сказали, что по поводу платья - это ко мне. Ну слава тебе, Господи! Значит, есть еще на земле нормальные люди. А то я уже думал, что все посходили с ума. Только и слышно вокруг: «Карден!», «Диор!», «Лагерфельд!»… Кто такой этот Лагерфельд, я вас спрашиваю? - кипятился портной, наступая на Колю. - Подумаешь, он одевает английскую королеву! Нет, пожалуйста, если вы хотите, чтобы ваша жена в ее юном возрасте выглядела так же, как выглядит сейчас английская королева, можете пойти к Лагерфельду!..
- Мы не можем пойти к Лагерфельду, - успокоил портного Коля.
- Так это ваше большое счастье! - в свою очередь успокоил его портной, - Потому что, в отличие от Лагерфельда, я таки действительно могу сделать из вашей жены королеву. И не какую-нибудь там английскую! А настоящую королеву красоты! Ну, а теперь за работу… Но вначале последний вопрос: вы вообще знаете, что такое платье? Молчите! Можете не отвечать. Сейчас вы мне скажете: рюшечки, оборочки, вытачки… Ерунда! Это как раз может и Лагерфельд. Платье - это совершенно другое. Платье, молодой человек, это, прежде всего, кусок материи, созданный для того, чтобы закрыть у женщины все, на чем мы проигрываем, и открыть у нее все, на чем мы выигрываем. Понимаете мою мысль? Допустим, у дамы красивые ноги. Значит, мы шьем ей что-нибудь очень короткое и таким образом выигрываем на ногах. Или, допустим, у нее некрасивые ноги, но красивый бюст. Тогда мы шьем ей что-нибудь длинное. То есть, закрываем ей ноги. Зато открываем бюст, подчеркиваем его и выигрываем уже на бюсте. И так до бесконечности… Ну, в данном случае, - портной внимательно посмотрел на Олю, - в данном случае, я думаю, мы вообще ничего открывать не будем, а будем, наоборот, шить что-нибудь очень строгое, абсолютно закрытое от самой шеи и до ступней ног!
- То есть как это «абсолютно закрытое»? - опешил Коля, - А… на чем же мы тогда будем выигрывать?
- На расцветке! - радостно воскликнул портной, - Эти малиновые попугайчики на зеленом фоне, которых вы мне принесли, по-моему, очень симпатичные! - И, схватив свой портняжный метр, он начал ловко обмерять Олю, что-то записывая в блокнот.
- Нет, подождите, - сказал Коля, - что-то я не совсем понимаю!.. Вы что же, считаете, что в данном случае мы уже вообще ничего не можем открыть? А вот, например, ноги… Чем они вам не нравятся? Они что, по-вашему, слишком тонкие или слишком толстые?
- При чем здесь… - ответил портной, не отрываясь от работы, - Разве тут в этом дело? Ноги могут быть тонкие, могут быть толстые. В конце концов, у разных женщин бывают разные ноги. И это хорошо! Хуже, когда они разные у одной…
- Что-что-что? - опешил Коля.
- Может, уйдем отсюда, а? - спросила у него Оля.
- Нет, подожди, - остановил ее супруг, - Что это вы такое говорите, уважаемый? Как это - разные?! Где?!
- А вы присмотритесь, - сказал портной, - Неужели вы не видите, что правая нога у вашей очаровательной жены значительно более массивная, чем левая. Она… более мускулистая…
- Действительно, - присмотрелся Коля, - Что это значит, Ольга? Почему ты мне об этом ничего не говорила?
- А что тут было говорить? - засмущалась та, - Просто в школе я много прыгала в высоту. Отстаивала спортивную честь класса. А правая нога у меня толчковая.
- Ну вот! - торжествующе вскричал портной, - А я о чем говорю! Левая нога у нее нормальная. Человеческая. А правая - это же явно видно, что она у нее толчковая. Нет! Этот дефект нужно обязательно закрывать!..
- Ну, допустим, - сказал Коля, - А бюст?
- И этот тоже…
- Что - тоже? Почему? Мне, наоборот, кажется, что на ее бюсте мы можем в данном случае… это… как вы там говорите… сильно выиграть… Так что я совершенно не понимаю, почему бы нам его не открыть?
- Видите ли, молодой человек, - сказал Перельмутер, - если бы на моем месте был не портной, а, например, скульптор, то на ваш вопрос он бы ответил так: прежде чем открыть какой-либо бюст, его нужно как минимум установить. Думаю, что в данном случае мы с вами имеем ту же проблему. Да вы не расстраивайтесь! Подумаешь, бюст! Верьте в силу человеческого воображения! Стоит нам правильно задрапировать тканью даже то, что мы имеем сейчас, и воображение мужчин легко дорисует под этой тканью такое, чего мать-природа при всем своем могуществе создать не в силах. И это относится не только к бюсту. Взять, например, ее лицо. Мне, между прочим, всегда было очень обидно, что такое изобретение древних восточных модельеров, как паранджа…
- Так вы что, предлагаете надеть на нее еще и паранджу? - испугался Коля.
- Я этого не говорил…
- Коля, - сказала Оля, - давай все-таки уйдем…
- Да стой ты уже! - оборвал ее муж, - Должен же я, в конце концов, разобраться… Послушайте… э… не знаю вашего имени-отчества… ну, с бюстом вы меня убедили… Да я и сам теперь вижу… А вот что если нам попробовать выиграть ну, скажем, на ее бедрах?
- То есть как? - заинтересовался портной, - Вы что же, предлагаете их открыть?
- Ну зачем, можно же, как вы там говорите, подчеркнуть… Сделать какую-нибудь вытачку…
- Это можно, - согласился портной, - Только сначала вы мне подчеркнете, где вы видите у нее бедра, а уже потом я ей на этом месте сделаю вытачку. И вообще, молодой человек, перестаньте морочить мне голову своими дурацкими советами! Вы свое дело уже сделали. Вы женились. Значит, вы и так считаете свою жену самой главной красавицей в мире. Теперь моя задача - убедить в этом еще хотя бы нескольких человек. Да и вы, барышня, тоже - «пойдем отсюда, пойдем»! Хотите быть красивой - терпите! Все. На сегодня работа закончена. Примерка через четыре дня.
Через четыре дня портной Перельмутер встретил Колю и Олю прямо на лестнице. Глаза его сверкали.
- Поздравляю вас, молодые люди! - закричал он, - Я не спал три ночи. Но, знаете, я таки понял, на чем в данном случае мы будем выигрывать. Кроме расцветки, естественно. Действительно на ногах! Да, не на всех. Правая нога у нас, конечно, толчковая, но левая-то - нормальная. Человеческая! Поэтому я предлагаю разрез. По левой стороне. От середины так называемого бедра до самого пола. Понимаете? А теперь представляете картину: солнечный день, вы с женой идете по улице. На ней новое платье с разрезом от Перельмутера. И все радуются! Окружающие - потому что они видят роскошную левую ногу вашей супруги, а вы - потому что при этом они не видят ее менее эффектную правую! По-моему, гениально!
- Наверное… - кисло согласился Коля.
- Слышишь, Римма! - закричал портной в глубину квартиры, - И он еще сомневается!..
Через несколько дней Оля пришла забирать свое платье уже без Коли.
- А где же ваш достойный супруг? - спросил Перельмутер.
- Мы расстались… - всхлипнула Оля, - Оказывается, Коля не ожидал, что у меня такое количество недостатков…
- Ах вот оно что!.. Ну и прекрасно… - сказал портной, помогая ей застегнуть действительно очень красивое и очень идущее ей платье, - Между прочим, мне этот ваш бывший супруг сразу не понравился. У нас, дамских портных, на этот счет наметанный глаз. Подумаешь, недостатки! Вам же сейчас, наверное, нет восемнадцати? Так вот, не попрыгаете годик-другой в высоту - и обе ноги у вас станут совершенно одинаковыми. А бедра и бюст… При наличии в нашем городе рынка «Привоз»… В общем, поверьте мне, через какое-то время вам еще придется придумывать себе недостатки. Потому что, если говорить откровенно, мы, мужчины, женскими достоинствами только любуемся. А любим мы вас… я даже не знаю за что. Может быть, как раз за недостатки. У моей Риммы, например, их было огромное количество. Наверное, поэтому я и сейчас люблю ее так же, как и в первый день знакомства, хотя ее уже десять лет как нет на этом свете.
- Как это нет? - изумилась Оля. - А с кем же это вы тогда все время разговариваете?
- С ней, конечно! А с кем же еще? И знаете, это как раз главное, что я хотел вам сказать про вашего бывшего мужа. Если мужчина действительно любит женщину, его с ней не сможет разлучить даже такая серьезная неприятность как смерть! Не то что какой-нибудь там полусумасшедший портной Перельмутер… А, Римма, я правильно говорю? Слышите, молчит. Не возражает… Значит, я говорю правильно.
Все в жизни толково, и все неспроста,
Понять это немудрено,
Чтоб мир наполняла всегда красота
Создатель придумал вино.
Испарилась красота…
Прицепилась страшнота…
Появилась полнота…
Что поделаешь… Года!
Красота - не то, что определяет нас внешне. Красота - то, что живет у нас в душе!
Весна! Как ты прекрасна в серой прозе!
И в обнаженных ветках сада;
В порывах ветра, в лужах, в солнце…
И в распустившейся мимозе…
Говорят, что красоту ничем не испортишь! «Испортишь, и ещё как!» - с моей точки зрения… Злой гримасой, гнилым нутром и плохим настроением.
Красота различна, с тем человеком, кто красив низменной красотой, хочется предаться низменному и забыть, - тем, кто красив возвышенной, хочется любоваться и помнить.
Поверь мне…
Завтра ты не заметишь и малости моей искры к тебе…
А та другая и заметит больше…
Но как мало нам надо, чтоб угадать ее…
Гадать на загадочность или как?
Ответь себе справедливо???
Что тебе нравится обожание вокруг…
Но сама как?
Любишь ли ты то, что вокруг???
Завтра смеркалось… День, как не день…
Сережа…
Ты еще жил тогда еще?
А спроси сейчас?
Жил ли я теперь???
И тишина…
И снова в бой к победе…
Вы так часто ждете беды…
Что открыться боитесь…
Обвиняя в смертных грехах…
Что потом проживаете в своем одиночестве и на Луну.
А что Луна…
Там темная сторона…
Delfik 2017 г.