Если у вас чего-то не отнять, значит, этого у вас просто нет.
Как часто мы, нагревая руки на сомнительных делах, охлаждаем свое сердце. Иногда до нуля.
Всех на свете людей воспитает среда,
Ну и те, что родные, что учат любя.
А кто смел и умен, тот сумеет, бесспорно,
Воспитать на примерах Великих себя!
Овладей делом, слова найдутся.
Бог, я знаю, как зовут нежность,
оттого мне не страшна пропасть.
просто тело и душа - между.
просто больше не придёт гордость.
Бог, я знаю для чего падать,
оттого и продала крылья!
это счастье, когда он рядом.
было счастьем, а слыло былью.
Бог, я знаю почему люди,
но не знаю почему порознь.
оттого и на сердцах грубость,
оттого и на душе морось…
Бог, я знаю почему чувства,
и спасибо, что он был первым.
допускаю, что ему снюсь я.
разжимаю в кулаке нервы…
Бог, я знаю, я всегда буду.
обожать его, беречь мысли.
а уйду, так сохрани чудо,
это чувство рождено чистым.
по паркету босиком - слабость.
одеяло обнимать. верить.
от рассвета отставать малость
вдохом-выдохом
любовь
мерить…
Когда чего-то нет, это еще можно выдержать, но где же набраться терпения, когда оно есть?!
Когда правильно, полюбовно разрешаешь первый конфликт, то даже если проблема и не уходит, мы становимся уже намного терпимее к ней.
Можешь-не можешь, а нужно писать…
Три жемчужины в день - слишком сжатые сроки,
Кто же успеет тебе преподать
Эти жизненные уроки?!
В небе рассыпались майские звёзды.
Я улыбаюсь рождённой луне.
Что-то кому-то доказывать поздно,
Да и не хочется этого мне.
Хочется просто сидеть на террасе,
Тёплому ветру подставив лицо,
Глядя, как месяц (что молод и ясен),
В небе желтеет над нашим крыльцом.
Тянет дымком от натопленных печек,
А в голове - ни стихов, ни идей…
Я - несуразный, смешной человечек,
Вдруг потерявшийся в мире людей.
Больше не пишется фраз вдохновенных:
Сердце, устав от терзаний, молчит.
Я - словно звёздочка в чёрной Вселенной,
Что незаметно сгорает в ночи.
Но до чего же и чист, и прекрасен
Всех этих крохотных звёздочек свет!
Я, улыбаясь, сижу на террасе,
С бренной Земли им сияя в ответ.
взмывая птицей со скалы,
звездой срываясь в океан,
бродить среди придонных рыб,
касаться пиков снежных Анд,
в ладонь собрать пески пустынь,
воды испить из родника.
не дать любви сгореть/остыть.
искать судьбу свою в веках.
парить над бездной, словно гриф,
скользить неслышно, как варан.
взрывать остовы замка Иф,
пусть боль стечёт из старых ран -
на камни льётся млечный сок,
слащавый, липкий, словно мёд.
суметь презреть злосчастный рок,
идти туда, куда зовёт
путей-дорог витая нить,
сплетённая руками Норн.
о неудачах позабыть
и не нарушить стройный хор
летящих в небо голосов,
в камнях журчащих горных рек.
сорвать незрелый колосок,
вплести в священный оберег
и долго на закат смотреть,
как падает за горизонт
…и верить [может быть, на треть],
что жизнь не явь, а просто сон.
несказанность любви кругом и всюду -
вот город тонет в ней, как в полынье.
и нечем продышать окошко люду
сквозь эти толщи. криком в тишине,
звенящей, нагнетающей под вечер
тоску такую, что хоть пей, хоть плачь,
витают назначенные встречи,
и меркнут- меркнут в ворохе задач
дедлайнов, форумов, отметок, сообщений
слова, что не смогли найти в себе
холодных улиц меркнущие тени
всех городов, что сыщешь на земле.
вот мы идем по разным тротуарам,
бросая взгляд, случайно, на ходу.
и все, что нам, по сути, не хватало
и в прошлом, в этом, в будущем году,
живет вот здесь на улицах столицы,
но мы идем, не замечая, как
еще нам не знакомо, робко лица
случайно улыбаются сквозь мрак.
и надо бы забыть про списки планов,
остановиться, сделав шаг вперед,
на холод вынуть руки из карманов,
мол, здравствуй! это я. меня несет
к тебе рекою улиц, может стоит
узнаться, может это все - судьба?
но делать вид, что нас не беспокоят
знакомства эти, эта ерунда,
умеем на отлично, прячем лица,
идем по тротуарам, там огни.
а в городе без устали кружится
несказанность
проклятая
любви.
Какой покой глубокий, безмятежный
В таинственной тени, среди седых стволов,
Там, в самой глубине, где папоротник нежный
Раскинул кружево причудливых листов.
На солнце мох сверкает позолотой
И яркой зеленью на поседевшем пне,
Однообразною, тоскующею нотой
Звучит кукушки крик в глубокой тишине.
Порой мгновенный ветер пронесется
И слышится в ветвях подобный морю шум,
Как будто старый лес откликнется, проснется
И от глубоких снов, и от заветных дум.
Как хорошо, забыв свои страданья,
Природы голосам внимать средь тишины
И жадно пить душой горячие лобзанья
И солнечных лучей, и ласковой весны!
Земля не спит, напрасно ожидая
Объятий сумрака и нежной тишины,
Горит заря, полнеба обнимая,
Бредут толпой испуганные сны.
И все живет какой-то жизнью ложной,
Успокоения напрасно жаждет взор,
Как будто ангел бледный и тревожный
Над миром крылья белые простер.
Верите ли вы в метаморфозы?
Уж, поверьте, слову моему,
Запахи тюльпанов и мимозы
Выдворят бездонную зиму.
А когда уйдут за край метели,
И проталины появятся на льду,
Я напьюсь растаявшей капели,
Из ладони, прямо на ходу.
И пускай насквозь промокнут ноги,
От бегущих в никуда ручьёв.
Рада я законам биологий,
И визгливым крикам воробьёв.
А когда капели нас покинут,
И пора настанет цветников,
Я надену платье из жасмина,
И накину шаль из лепестков.
Выпью чай из кремовых черёмух,
Пусть ещё прохладным вечерком,
И, взглянув, на счастье по-иному,
Пропою в дуэте со сверчком.
Ну, а, если ветер разволнует,
И, затихший унесёт покой,
Я забыв про возраст протанцую,
Па де де с воздушной стрекозой.
В танце кто-то станет заводилой:
Может я, а может стрекоза.
Главное, чтоб нас не измочила,
Майская холодная гроза.
Холодный ветер хлёстко теребит,
Дождя апрельского свисающие струи.
Ты хочешь позабыть всё и уйти?
Иди, тебя не вспомню, даже, всуе.
Тебя не остановит снегопад,
Ворвавшийся, нежданно так, в апреле,
Не напугает холод автострад,
С метелью, марширующей неделю…
А в доме все останется, как есть:
Камин остывший, старый томик Фета.
И ты не сможешь, вновь, ко мне подсесть,
Под скрип софы, мурлычущей фальцетом.
И только чай, остывший на столе,
В твоём любимом, бронзовом стакане,
И плащ, висящий с осени в чехле,
Напомнят о тебе, таком туманном.
Таком далёком и таком родном,
Со мной застывшем в лёгком поцелуе…
Ах, да, прости, забыла об одном:
Тебя не вспоминать, пусть даже, всуе.