Лучше всего закатывала истерики.
Мы - русские. У нас есть своя страна. Она большая. У нас есть своя история. Она великая. Недавно выяснилось, что у нас вновь есть армия. Она сильная. Нам не надо так волноваться. История с нашим сбитым штурмовиком отвратительна. Поведение турецкой власти безобразно. Но это не повод кидаться камнями в турецкое посольство и выражать свой гнев нервными подергиваниями, как африканские племена мурси или бубалы-большие яйца.
Когда я услышал, как нестройными голосами какие-то «бубалы» пытались петь около турецкого посольства «Вставай, страна огромная», мне хотелось только одного - изменить пинком до неузнаваемости форму ягодичных мышц кого-нибудь из поющих. Есть вещи, которые нельзя вспоминать всуе. Ценности и понятия, которые некоторым не надо трогать своими потертыми от мастурбаций ладошками.
Единство, с которым общество приняла и отреагировало на известие о нашем сбитом штурмовике впечатляет. Титульные либералы и отборные реакционеры впервые за период наблюдений однозначны в оценках. Мы разгневаны. Вот лично я разгневан очень. Но если мы превратим наш более, чем обоснованный гнев в тупую ксенофобию, то значит этим болящим турецким властям провокация удалась. А наш летчик и морпех погибли зря.
Мы имеем право на спокойную силу. Без истерик. В этом мире есть кому закатывать истерики.
А нам истерики не нужны. Как не нужны нам пустые пляжи в Анталии или гниющие в турецких баржах апельсины. Нам нужна только голова Эрдогана. Если для этого надо, чтобы гнили апельсины в баржах, то пусть гниют. Только спокойно и без истерики. Зачем истерика, когда существует неотвратимость? Вот возьмем спокойно голову Эрдогана и отправим катиться. Все равно не пользуется.
Пожалуй я открыла истину. Девушка без капризов, постоянных ссор, криков и «я обиделась», это как духи без запаха.
Любите своих истеричек…
Неужели ты никогда, глядя на истерику, устроенную на людях, не задавался вопросом: людям на самом деле так плохо или они просто хотят, чтобы другие видели, насколько им плохо? Выставлять чувства напоказ - значит, обесценивать их.
Иногда родители, говоря о тех или иных методах воспитания, доказывают их верность результатом «у нас больше не бывает истерик» или «мы справились с нытьем», или «как прекратить плач». Как будто бы ребенок плачет, ноет, истерит или скандалит для своего собственного удовольствия или по привычке. Как будто бы ребенок не имеет право расстроиться.
Ни один человек на свете не может существовать в перманентно позитивном состоянии - это просто ненормально, почему мы все время пытаемся добиться этого от ребенка? Не лучше ли дать ему возможность побыть и в расстроенном состоянии, и научить его быть в нем, не считая это концом света. Чтобы, когда он станет взрослым, состояние «мне хреново совсем» не расценивалось как показатель, что жизнь не удалась, ты - полный лузер и вообще жить не стоит, а, скорее, спокойно изнутри рефлексировалось как «сейчас мне плохо, на то есть причины и это точно пройдет». Я всегда говорю детям что-то вроде: «Ты злишься (ты обижен, ты расстроен, тебе плохо) - это у всех бывает, у меня тоже так бывает, это ничего, мы все же человеки, это пройдет».
А еще мне очень помогает применить ситуацию на себя. Вот если мне плохо (не важно, по какой причине), так что я рычу на мужа, срываюсь на детей и плачу в одиночестве? Плохо, обидно беспросветно и жаль себя, что мне поможет?
Поможет ли мне, если мне муж скажет: «Да брось, это все ерунда!» Нет, потому что для меня это не ерунда.
Поможет ли мне, если мне муж скажет: «Посмотри, у тебя же все хорошо, есть куча людей, которым хуже, чем тебе!» Нет, потому что мне наплевать, каково кому-то другому, мне плохо.
Поможет ли мне, если муж скажет: «Прекрати это нытье, ты не маленькая!» Нет, потому что я не могу прекратить его, мне плохо.
Поможет ли мне, если муж скажет: «Иди, поплачь в свою комнату, а когда успокоишься, я с тобой поговорю?» Нет, я почувствую себя брошенной и непонятой.
Поможет ли мне, если муж скажет: «Если ты сейчас же не прекратишь, я не буду с тобой разговаривать!» Нет, я обижусь, это шантаж и угроза, когда мне нужна помощь и поддержка.
Поможет ли мне, если муж скажет: «Я не понимаю, когда ты говоришь таким плаксивым голосом. Скажи нормальным голосом.»
Поможет ли мне, если муж меня ударит?
Почему это все говорится детям?
А что мне поможет?
Лично мне поможет ласка, понимание, заверение, что я любима, что он со мной, что все наладится. Мне поможет: «Да, я знаю, моя хорошая, мне бы тоже было ужасно обидно в такой ситуации. Я тебя очень люблю». И только когда я успокоюсь, я готова искать выход из ситуации. Поэтому, когда ребенок ушел за эту грань, когда эмоции его ведут, и он уже не мыслит разумно, я сажусь рядом, и говорю: «Девочка моя, тебе ужасно обидно сейчас, я знаю. Я очень-очень сильно люблю тебя. Ты моя маленькая, моя любимая девочка». И только потом мы ищем выход. Реальный, не обесценивая чувства ребенка.
И чем хуже ребенку, тем сильнее ей нужно сейчас знать, как я ее люблю. Поэтому, я сижу рядом и говорю, как я сильно люблю ее, какая она чудесная, умная, хорошая, как она мне нужна, какая она моя доченька, говорю и говорю, пока она хочет слышать. Я не уговариваю ее беду, ее беда (а их будет еще много) - это ее беда, она должна сама найти способ ее принять, пережить, найти свое внутреннее решение на причину ее расстройства. Ей придется это делать всю ее жизнь. Но насколько же легче это делать, когда ты знаешь, что кто-то тебя сильно-сильно любит.
… детскими капризы и истерики были в детстве. Во взрослой жизни это выглядит глупо и нелепо.