Грустит полуночное небо,
Сверкают во мраке огни,
Во снах его сладкая небыль,
И чьи-то чужие мечты.
Порою небрежно проснётся,
Закрыв облаками узор,
Позднее дыханьем коснётся,
И звездам расширит простор.
Затихли скандальные будни,
Их сон до утра унесёт,
Сегодня друг друга не любим,
А завтра обида пройдёт.
Не стану копаться я в пыли,
Ведь это совсем ни к чему,
Забуду, ну было и было,
И выброшу всё в темноту.
Мы спим и уже не заметим,
Что где-то, от нас далеко,
Грустит полуночное небо,
Сверкая во мраке огнём.
лежу похмельный на диване я толи в коме толь в нирване
а за окном бушует жисть
кажись…
Однажды в жизни. так бывает. мы щупаем руками пустоту. друзей нам верных. не хватает, а те что были. канули в лету. и боль отчаянья. сжимает нашу грудь. так что. не выдохнуть. и не вдохнуть. и души выжигает нам дотла. где в пепел. превращается зола…
Отличник в борьбе за трезвость.
Пять раз кодировался от алкоголизма.
«Бывает всё на свете хорошо, -
В чём дело, сразу не поймёшь … »
Ещё одна страница перевёрнута,
И этот день навек умчался вдаль…
Уютным мраком окружает комната…
Ещё на день короче календарь…
В глазах грустинки… Я устала, видимо,
Но озарило через пять минут,
Что счастье заключается в обыденном:
Спешить с работы, зная - дома ждут!
Там где мстит человек, Бог не пошевелит и пальцем!
Каждое утро он принимает решение - жить,
Через болезни и через густую усталость.
В сердце не так уж и много надежды осталось,
Но ведь поблизости те, кого можно любить.
Как же они? Если вдруг не останется сил,
Если не сможет бороться, от боли устанет,
Как же он их без себя и без света оставит?
Только для них он работал, старался и жил.
Каждое утро он продолжает дышать
И по Земле потихонечку передвигаться.
Есть, для кого продлевать свои будни стараться,
Есть, для чего рано утром послушно вставать.
Каждое утро как будто бы новая жизнь:
Двадцать четыре часа - это новый подарок!
Будет ли день интересен, насыщен и ярок?
Или закружат-завертят опять виражи?
Жить для кого-то - не в этом ли кроется смысл
Вечных исканий и вечных тяжелых вопросов?
Кто, как не сам, у себя справедливости спросит?
Кто, как не близкие, сделают солнечной жизнь?
Ну, а болезнь… Это просто граница, шлагбаум.
Что там за ним? И куда убегает дорога?
Мы же не знаем: мы люди, а вовсе не боги.
Всё, что имеем, - ещё один день. Это дар,
И оценить его снова судьба предлагает.
Выспался? Жив? Поднимайся же, вот твой подарок -
Двадцать четыре часа на дела и любой твой каприз.
Ну, а потом? Новый день! Или новая жизнь…
Уж седина мне голову припорошила,
Ребро защекотал проснувшийся внезапно бес
И я, когда уже проснулось в .опе шило -
в любовь весь полностью по самую макушку влез.
А дальше? Тут я дальше хитро улыбаюсь…
А дальше не вдаваясь, лучше скромно промолчу.
Я не жалею вовсе, хоть ворчу, не каюсь
И изгонять из рёбер беса напрочь не хочу:)
Ну, здравствуй моё прошлое…
И как там тебе живётся?
Нас снегом запорошило,
А у вас тепло и солнце?
Покой и нега вечная?
И крылья снова выросли?
Я верил в бесконечное,
С тобой делился мыслями.
И ты со мной по честному,
Но я ведь не додумался.
Знакомые окрестности,
Дома, заборы, улицы.
А почему чужое всё?
Всё то, что было общее,
Прозрачен видно был намёк,
В нём зёрна зла проросшие.
Что будет с нашей общностью?
Забудется, ты думаешь?
Ослабли наши мощности
И мостики разрушены…
Сижу я в кафешке вчера, думаю кофе заказать, или все же чай. И слышу за спиной такой диалог:
- А пошли ко мне, - говорит девушка другой девушке. Их столик был совсем рядом.
- Да ну, у тебя мама дома и комната одна, что там делать.
- А нету мамулика. Всё, замуж вышла! Моя теперь квартира, одна живу.
- Офигеть! Маме же лет писят!
- Да я сама офигела.
- Гастарбайтер какой что ли нашелся?
- Нет, нормальный мужик, пришел к нам стиралку чинить. Мамулик вычиталапро акцю какую-то. Типа день социальной помощи, ну вроде муж-на-час только бесплатно. Но акция только один день - пиарились так, видимо. Ну она и оставила заявку. Ждала-ждала, уже полдесятого, а никто так и не идет.
- Развод такой что ли?
- Я говорю ну че ты как лох, повелась на бесплатную замануху? А она - да дорого стиральную машинку чинить, а лишних денег нет? А без машинки плохо все-таки. Да никто не придет, говорю, и вдруг в десять почти звонок в дверь.
- Оу.
- Ну. Мужичок такой нарисовался, я по вашей заявке, показывайте. Мамулик такая в смятении: так поздно вроде, а он говорит, очень много заказов, извините, желающих получить бесплатный сервис очень много оказалось. Но я уже все адреса, объехал, вы последние у меня. А она, прикинь, вздохнула и говорит, да вы ведь как устали, не надо машинку - отдохните хоть на нас.
- Прямо так и сказала?
- Ну! Он молча так внимательно на нее посмотрел, а она ничего, молчит тоже, глядит через очки. Он такой кивнул «всего доброго» - и в дверь. Не, ну понятно, кому охота за бесплатно пахать, тем более так поздно? Ну мамулик повздыхала. Но, говорит, на мастере уже, мол, лица не было от усталости. Ну и вот. Прикинь, на другой день возвращаюсь после четырех пар, а на кухне картина - машинка стирает, на столе какие-то белые колокольчики в вазе. Ну знаешь, такие крупные, еще название смешное?
- Лизиантус?
- Да, точно, лизиантусы. И мужик этот вчерашний у окна стоит, на двор наш смотрит, хоть и смотреть там не на что. А мамулик из комнаты мне тихонько: «Варя, я собираюсь, мы в кино уходим. Котлеты в духовке, греча в кастрюльке».
Ну я такая - покерфейс, мол всё путём мамуль, давай, пока. Ну, в общем позвонила мне вечером, говорит поздно ехать, останусь ночевать у Валерия Михалыча. Ну и на другой день они вместе нарисовались - вещи собирать мамулины. И переехала она к нему - у него квартира большая, жена умерла, дети-внуки в Канаде. На свадьбу не приезжали, конечно - они скромно расписались. Так, по скайпу поздравили.
А я одна живу теперь. Мамулик еще и денег подкидывает, говорит «Валерий Михалыч сказал пусть девочка учится спокойно, репетиторство всегда успеет». Так что давай, доедай свой эклер, и пошли в гости.
- Чо-та меня торкнуло прям, слушай… надо запомнить что ли слова, за которые сразу замуж берут.
- Запомни, ага. Да смотри не перепутай.
Они ушли, я встала и побрела к стойке за кофе - стало совсем ясно, что нельзя сидеть в кафетерии ничего не купив…
Летят года, стучат колеса…
Мелькают люди, города…
Мы то спешим, то ждем чего-то…
Так от начала до конца.
Мы любим, верим, принимаем,
И понимания хотим.
Не замечаем, забываем
И о прощении молИм.
Сплошная жизнь- неразбериха,
В отраве- яд, а в счастье- мёд.
Совсем ни барыня и ни купчиха,
Жизнь, то горит огнем, то превращает… в лёд.
Такое слааабое свечение…
А может талая водааа…
Я жду лишь только продолжения,
Гляжу дыханье затая.
Выход обычно там же, где вход
Я обуюсь в росу и накину на плечи туманы,.
сизой ранью уйду, ничего никому не скажу,
полной грудью вздохну, от свободы я буду чуть пьяной,
только ветер шальной, я с собою, в дорогу возьму…
Буду ночи ласкать, как когда-то тебя я ласкала,
звезды будут кружить, свой безумный ночной хоровод
и луна в небесах, что веками на небе скучала,
в бездну страсти меня, темной ночью с собой унесет.
Млечный путь окунет в свои блеклые дальние дали,
а комета хвостом завихрится в безумный полет,
и мечты в вышине, что не сбылись… давно замечтались,
звездной пылью седой, до утра навсегда заметет.
Я обуюсь в росу, встречу солнце всходящее ранью,
и отброшу всё то, что мешает и жить и дышать,
знаю время пройдет, заживут и затянутся раны,
буду снова я жить и рассвет за рассветом встречать.