ПРЕКРАЩЕНИЕ ЕСТЕСТВЕННОГО ОТБОРА.
Медицина - гуманнейшая из наук, и жизнь каждого человека драгоценна и даже, кто хочет, священна. Но в результате её достижений, кроме всего хорошего, есть и то плохое, что всё больше цивилизованных граждан страдают наследственными болезнями. Здоровье из нормы понемногу становится исключением, а болезни превращаются в норму: кто ж чем-нибудь не страдает. Спасаем нежизнеспособных, и они передают свои гены.
Что же, сбрасывать хилых младенцев со скалы и отправлять больных в газовые камеры?! Упаси Бог. Но вынуждены констатировать - уровень здоровья понижается, со всеми вытекающими из этого последствиями. Несколько поколений скрещиваний больных одним с больными другим - и что? И то. Сериал «Госпиталь».
Надежда на генную инженерию, но это не очень большая надежда. Довольно трудно долго обманывать и уговаривать природу. Увы - но в конце концов выживают здоровые, а больные как-то нет.
БОЛЕЗНИ ЦИВИЛИЗАЦИИ.
Сердечно-сосудистые, рак, диабет. Гиподинамия, переедание, стрессы. Тренажёры, диеты, психоаналитики - как попытка компенсации. Нездоровый образ жизни (а здоровый в цивилизованном обществе невозможен, труд не того рода и быт тоже) ничем не компенсируешь. Замкнутый круг. Жирные, хилые, очкастые, нервные. Пьют снотворные и транквилизаторы. Выживут в поколениях?
ПЕРСПЕКТИВА.
В недалеком будущем следует ожидать снижения средней продолжительности жизни в развитых странах. Сегодня она дошла до видимого предела. Благодаря медицине и обеспеченной жизни.
Генофонд продолжает ухудшаться. А чудеса трансплантологии и генной инженерии дОроги и всем больным, которых всё больше, не могут быть по карману. Чем ошеломительнее достижение, тем оно дороже стоит. С середины жизни люди начинают работать себе на лечение. Страховая медицина подъедает бюджет.
Тем временем побеждённые болезнетворные микроорганизмы вырабатывают новые штаммы, уже не поддающиеся эффективным вчера средствам лечения. Болезни начинают возвращаться, а естественный иммунитет стал гораздо слабее. Соревнование фармацевта с микробом выходит на новый круг.
Нас становится всё меньше, наше здоровье всё ухудшается, наше физическое состояние и длительность жизни невозможно поддерживать без искусственных средств.
Продуктов много, а еды то нет.
Прихватил меня как-то радикулит - с кровати слезть не мог. Пришлось даже скорую вызывать. Ну, приступ сняли, обезболили, и посоветовали срочно в больницу идти.
В психоневрологическом отделении мне предложили госпитализацию, но я отказался - работа в это время не позволяла. И мне прописали какие-то уколы - какие, уже забыл.
После первой же инъекции, сделанной мне медсестрой в процедурном кабинете, я почувствовал заметное облегчение, и к машине ушел, разогнувшись.
Еще два последующих сеанса позволили практически забыть, что у меня есть пояснично-крестцовый остеохондроз, и я уже хотел было отказаться от оставшихся инъекций. Но врач настоятельно рекомендовала мне пройти весь курс лечения, иначе, сказала она, рецидив не заставит себя долго ждать. И тогда уже придется улечься на больничную койку основательно. Пришлось внять ее совету.
На следующий, четвертый день моего лечения все было как обычно: я приехал к психоневрологическому отделению нашей райбольницы, прошел в процедурный кабинет.
Медсестра, обычно всегда очень общительная, приветливая женщина средних лет, имела в этот день вид лицо глубоко погруженного в себя человека. Я особого внимания этому не придал и стал готовиться к уколу: снял джемпер, расстегнул брючный ремень…
Медсестра же в это время открыла застекленный шкафчик для лекарств, на дверце которого красными буквами было написано «Смотри, что берешь!», и зашуршала там, захрустела отламываемыми колпачками ампул (мне за один заход сразу делали два укола), набрала первый шприц, повернулась ко мне.
Я тоже повернулся к ней, но не лицом. Медсестра отработанным движением, шлепком вогнала мне иглу в ягодицу. Укола я почти не почувствовал, теперь осталось лишь дождаться, когда медсестра загонит само лекарство - инъекция должна была делаться медленно. Вот тогда и приходила боль, впрочем, достаточно терпимая.
Прошло несколько секунд, и тут я почувствовал, что со мной что-то происходит: все поплыло перед глазами, завертелось, на какое-то мгновение я окунулся во мглу… И вдруг как будто-то кто-то неожиданно включил в темной комнате яркий, ослепительный свет, как от электросварки. Но глазам от него почему-то не было больно.
Я почувствовал, что нахожусь в каком-то исключительно прелестном месте, наполненном яркими красками, и меня окружают бесконечно родные, близкие мне люди с радостными, приветливыми улыбками. А сам я переполнен таким счастьем, какого никогда в жизни не испытывал!
Нет, ну были меня, конечно, счастливые моменты, и много: первая пятерка в школе, первый поцелуй - там же, первый трах, но уже не там; первая зарплата; выловленная в Иртыше большая, килограмма на три, стерлядь; первая соблазненная мной чужая изумительно красивая женщина,
Но все это было мелочью по сравнению с тем всепоглощающим ощущением радости и ликования, которые охватили меня в описываемый момент.
Я не успел толком насладиться свалившейся на меня нирваной, как очнулся от того, что меня хлещут по щекам, и одновременно тычут под нос вонючую ватку и колют шприцем в заголенное предплечье.
Я лежал н кушетке, а около меня хлопотало аж три или четыре женщины в белых халатах, в том числе и главный врач отделения.
Увидев мельтешащую передо мной маленькую толпу женщин с испуганными лицами, я с удивлением и нескрываемым неудовольствием (вот не хотелось возвращаться оттуда, где только что был, и все тут!) спросил их:
- В чем дело? Зачем вы тут собрались?
- У вас был обморок, - переглянувшись со стоящей рядом с виноватым лицом медсестрой, сказала, наконец, главврач. - Как вы себя сейчас чувствуете?
- Да вроде ничего, - пожал я плечами. - Только небольшая слабость.
- Вы не переносите витамин Б12, - категорично заявила мне уже вышедшая из панического состояния медсестра. - Вот вы и потеряли сознание после укола. Такое бывает.
- Да, больше мы его вам колоть не будем, - поддержала ее и главврач.
- А до этого же переносил как-то, - возразил я.
Я знал, что говорил - жена мне по весне всегда сама делала для укрепления иммунитета витаминные инъекции, в том числе и это чертов Б12. И ничего, ни разу не терял сознания. А тут - на вот, свалился в обморок, как кисейная барышня.
Ну, нельзя так нельзя. Так даже лучше - ну его, этот Б12, уж очень он болючий.
Оставшиеся инъекции мне делали уже без этого вредного для моего организма витамина.
Закончив лечение, я искренне поблагодарил персонал психоневрологического отделения, так как чувствовал себя здоровым.
И уже почти забыл эту историю. Но тут как-то случилось, что моя карточка мне попала в руки - у нас их тогда отдавали пациентам в регистратуре при записи к врачу, сейчас, правда, не знаю как, давно уже уехал из того поселка.
И то ли я сам не успел попасть на прием, то ли врач не пришел - не помню уже, но карточка осталась у меня на руках. И я принес ее домой. А жена и обратила внимание, что прямо на обложке карточки, красной пастой было написано: «Не переносит витамин группы Б12!». И еще подчеркнули волнистым эту предупреждающую надпись.
- С какой это стати ты не переносишь Б12? - удивилась Светлана. - Я же тебе уже года четыре колю этот витамин. Кто это тебе написал, почему?
Пришлось все рассказать.
- Так у тебя был анафилактический шок! - ахнула жена. Она хоть и не медик по образованию, но ее воинская учетная специальность - «сержант медицинской службы» или что-то в этом роде. Как военнообязанная она, будучи студенткой пединститута, Светлана прошла специальную подготовку. - Они же тебе просто что-то не то вкололи, перепутали и вкололи (и я вспомнил отсутствующее выражение лица медсестры, когда она готовила мне инъекцию)! Могли запросто тебя угробить! А свалили все на этот несчастный витамин. Ни фига себе, коновалы! Нет, я это так просто не оставлю…
С большим трудом удалось мне уговорить женушку не «поднимать волну» по этому случаю - время-то уже ушло, да и знал я хорошо заведующую отделением психоневрологии, как, в прочем, и она меня. Ну, у всех ведь бывают ошибки, правда? Главное, что они успели меня откачать. Так что ладно, чего уж там.
Одно меня до сих пор занимает: что же такого мне вколола тогда медсестра, что я сразу оказался на верху блаженства?..
Июль, жара. В автобусе, катящем в санаторий «Загорье», невозможная духота. Чуть прохладней тем счастливчикам, которые сидят под вентиляционными люками. Но не всем нравятся сквозняки. Вот со своего места привстал худенький старичок и с силой захлопнул люк: «Не хватало, чтобы я еще простыл здесь!».
Сразу становится как в бане. Тогда со своего места привстает другой, полненький такой дедок. Он толкает тростью люк вверх, и в салон врывается струя прохладного воздуха.
- Ты чего фулюганишь? - фальцетом кричит худенький старичок и, вскочив с места, опять захлопывает люк. - Говорю же, я больной, нельзя мне быть под сквозняком!
- А я здоровый, да? - багровеет толстячок. - У меня астма!
Осоловело дремавшие пассажиры оживают в предвкушении назревающего скандала. И он не заставил себя долго ждать. Толстенький дедок повторяет манипуляцию с тростью, и в салоне снова становится свежо.
- Да я тебя… Да я ветеран труда! У меня льготы! - почти визжит худой дедок и вновь тянется крючковатыми пальцами к люку.
- К-куда? - сипит толстячок и загнутой рукоятью своей трости перехватывает руку оппонента. - Это еще надо посмотреть, чьи галифе ширше!
Деды уже выбрались со своих мест и вот-вот схватятся врукопашную.
- А ну по местам! - гаркнул кто-то оглушительным басом. В проход вышло третье действующее лицо. Это оказалась кряжистая, как баобаб, тетка лет шестидесяти-шестидесяти пяти. - Я кому сказала: сесть! Иначе применю силу. Чтобы было понятно, разъясняю: я тоже ветеран. Бывшая санитарка психиатрической больницы!
И деды покорно вернулись на свои места.
- Ух ты, аж мороз по коже! - уважительно сказал худенький.
- А меня дак в жар бросило, - поддакнул толстячок. - Какая женщина! Извините, голубушка, а вы тоже в санаторий едете? А как вас зовут?
И всю оставшуюся дорогу деды, забыв про возраст и свои болячки, напропалую флиртовали с попутчицей. По ее же команде они периодически закрывали и открывали вентиляционный люк - чтобы никому не было обидно. И в санаторий приехали друзьями.
Напрасно!
Куда ни взгляну я, встречаю везде неудачу,
И тягостно сердцу, что лгать я обязан всечасно;
Тебе улыбаюсь, а внутренно горько я плачу,
Напрасно.
Разлука!
Душа человека какие выносит мученья!
А часто на них намекнуть лишь достаточно звука.
Стою как безумный, еще не постиг выраженья:
Разлука.
Свиданье!
Разбей этот кубок: в нем капля надежды таится.
Она-то продлит и она-то усилит страданье,
И в жизни туманной всё будет обманчиво сниться
Свиданье.
Не нами
Бессилье изведано слов к выраженью желаний.
Безмолвные муки сказалися людям веками,
Но очередь наша, и кончится ряд испытаний
Не нами.
Но больно,
Что жребии жизни святым побужденьям враждебны;
В груди человека до них бы добраться довольно…
Нет! вырвать и бросить; те язвы, быть может, целебны, -
Но больно.
Ванюша родился с пороком сердца. Надо ли говорить, какой это был удар для родителей и родителей его родителей? Но когда парнишка немного подрос, и его хорошенько обследовали, то врачи сказали: ничего страшного, все будет нормально, Ваня будет расти и развиваться как все дети, просто надо беречь его от всяческих заболеваний. А когда крошечное сердце станет побольше и окрепнет, можно будет сделать необходимую операцию, и тогда наш парень вообще станет богатырем.
И пока Ванюшка из младенца медленно, но верно превращался в настоящего человека: сначала смог сидеть, затем ползать, а там вообще встал на ноги и пошел, над ним тряслась вся его большая родня. Потому что он был их первым сыном, внуком и даже правнуком, и ни в коем случае не должен был их подвести. Вот какая ответственность свалилась на этого маленького русоголового мужичка с двумя торчащими сейчас, как у кролика, передними зубами.
Он исправно делал все, что ему полагается: агукал, пускал пузыри, плакал, когда делал уже под себя, смеялся, когда приходил в хорошее расположение духа. Но говорить - не говорил. Вот ему уже полтора, вот два года, третий пошел. А Ванюшка все отделывается какими-то невнятными междометиями, чаще пронзительным воплем выражая свои желания и настроения.
Семья переполошилась: это что еще за «маугли» в их роду появился? К нему как к человеку, а он все только: «Ааааа!», «Ууууу!» да «Ыыыы!» Абырвалг, одним словом.
Уже подумывали, не нанять ли ему репетитора или кого-то в этом роде. Как вдруг Ванюша заговорил. Да так, что лексикон его каждый день обогащался процентов на десять, ну просто невиданными темпами. А скорости произношения могли бы позавидовать обе бабушки с прабабушками в придачу.
Когда мама с папой уставали с ним общаться, на помощь приходили предки, еще не уставшие умиляться перевоплощению внука в малолетнего цицерона. Общение с - чего уж там! - образованными людьми быстро стало давать свои плоды: вскоре Ванюша стал собираться «на йяботу в унивисетет», а когда его отговорили от этой затеи - согласился на «подьяботку». Но - непременно в одном из лучших галстуков отца, которые он то и дело перемеривает на себя у «зейкала».
А потом и вовсе переквалифицировался из гуманитария в технаря - оказалось, парень просто обожает технику! И вся детская очень скоро и быстро превратилась в импровизированный ангар с самой разнообразной техникой.
Я, когда вижу это ассорти из самоходных машин, экскаваторов, лесовозов, танков, еще каких-то фантастических монстров - тарахтящих, рычащих, звенящих, мигающих и стреляющих, чуть не лопаюсь от зависти, в моем-то детстве ничего этого не было, и все игрушки мастерил мне отец, а затем я сам. А тут все готовенькое, причем как всамделишнее, только поменьше в размерах. Потому я и не упускаю возможности, под ревнивое пыхтение внука, поиграться с его чудесными прибамбасами.
Ну, а когда мы не можем прийти к внуку в гости, или он - приехать к нам, в действие вступает чудо современной техники - Скайп, но чаще телефон. Мама или папа набирают номер, обычно вечером, передают Ванюшке трубку, и начинается содержательная и степенная беседа, сначала с бабой Светой, потом со мной, потом снова с бабой Светой, снова со мной. Были попытки подключить к этим светским беседам и кота Тёму, но тот лишь раздраженно отмахивался пушистым хвостом: «Сами народили, сами и майтесь. А я еще не забыл, как этот двузубый звереныш гонял меня по всей квартире. Так что увольте…».
Но буквально на днях порядок этого заочного общения был поставлен с ног на голову. Ранним утром (ну, как ранним - где-то в десятом часу, а чего нам, пенсионерам, еще делать, как ни смотреть телевизор допоздна и спать потом до обеда?) нас с женой сбросил с постели настойчивый телефонный звонок.
«У кого-то что-то, не дай Бог, случилось, или мы кому-то, дай-Бог, оказались нужны в такую рань» - была первая мысль. Телефон трезвонил в гостиной. Я пришлепал туда, снял трубку:
- Слушаю…
- Деда, сё ты делаись? - послышался из нее звонкий голосок. Ванюшка ! А чего так рано-то мама или папа набрали ему наш номер? Нам обычно звонили от его имени, самое раннее, - после обеда. Нет, внука я люблю. Но куда сильнее я его люблю, выспавшись.
- Спю… Вернее, спал, - с некоторой досадой говорю я. И зная, что телефон у молодых всегда стоит на громкой связи - Игорек любит разговаривать с нами, одновременно занимаясь какими-то своими делами, в полный голос добавляю:
- Это кто тебе так рано помог нам позвонить?
- Я сам, - гордо заявил Ванюшка. - Ты сё делаись?
- Ну уж и сам, - не поверил я. Парню нет еще четырех, как он мог запомнить комбинацию из семи цифр? - Нехорошо деда обманывать. Так кто нам позвонил?
- Я! Сам! - уже начинает сердиться внук, но тут же вспоминает о более приятной вещи.
- А мне папа ёбзик купил!
- Какой еще ёбзик? - не понял я. Жена давно уже стоит рядом. Давится от смеха и поясняет - на днях папа привез Ване игрушечный лобзик с электрическим приводом, а со мной она этой важной новостью еще не поделилась
- И что, им можно что-то выпиливать? - делаю я квадратные глаза, предвкушая, как мы с внуком вдвоем чего-нибудь сотворим этим инструментом.
- Ну да, кто ему такой даст!
- Баба Света! - радостно кричит Ванюша, видимо, расслышав ее голос. - Сё ты делаись?
- Он говорит, что сам позвонил, - обескураженно сообщаю я жене, передавая трубку. - Вот фантазёр!
И тут за сына заступается мама. Она рассказывает свекрови, что еще вчера вечером этот сорванец сам дозвонился до бабы Гали, а сегодня утром добрался и до нас. Он ведь наблюдал, когда его соединяли с нами или другими его предками, как набираются наши номера, и запомнил их.
Светлана очень хочет поверить такому неслыханному успеху любимого внука - вот же, всего полгода назад, он и двух-то слов не мог связать самым натуральным образом, а тут такое!
-Ванюша, - говорит она твердым учительским голосом (основное ее образование - педагог), - а ну-ка скажи, какие цифры у нашего телефона?
- У бабы Светы? - уточняет новоявленный гений. И с запинкой, но в точной последовательности перечисляет все семь цифр! Если бы мама ему подсказывала, мы бы слышали.
- А ну еще раз!- ликующе кричит баба Света. Ванюша повторяет. И тут же пользуется моментом:
- Баба Света, купи мне сих-ло-фа-за-тьён!
Ого! Вот парень завернул так завернул - от лобзика к синхрофазатрону! Это кто ж ему такое мудреное слово подсказал? Наверное, кто-то из родителей - для лингвистических упражнений, но он уже пронюхал каким-то образом, что за этим труднопроизносимым словом стоит крутая вещь.
- Куплю, куплю, золотуля ты моя! - обрадованно лепечет баба Света и украдкой смахивает слезинку. У меня тоже щиплет в носу. Конечно, купим. Вот только узнаем, что это такое. А то слышать про такую заковыристую фигню слышали, а для чего она - не знаем. Негоже нам отставать от внука…
Ничто не меняется…
Всегда, всегда, всегда - порядок вещей на свете один и тот же.
Ну, разве что номер у года другой, да новые лица взамен ушедших…
Вы ярлыки не клейте в спешке,
ведь ракурс жизни не один,
всегда орел есть… или решка
а мы же видим, что хотим…
В безумстве выжженных побед,
В смятении и искушенье
Мы ищем тех, кого уж нет
По жизни. Или в завершенье.
Летят дороги, облака,
Исписан лист кровавой тушью,
Ищу. Уже наверняка - ту жизнь,
В которой будет лучше.
Где по-простому чай нальют,
И даже не просясь - обнимут.
где не с златым Тельцом-уют,
где с теплотой встречают зиму.
Мы ищем жизнь, живя, дыша.
Мы ненавидим отчуждений!
Трепещет в кулаке душа,
Желая славы и горений…
Моя опустится рука
на сердце.
Бьется. Ну и славно.
Летят по небу облака,
Шепча с небес о самом главном.
Ольга Тиманова, Нижний Новгород
Хорошо уметь всё самому делать. Хреново, что всё приходится делать самому.
Из личного опыта: если девушка орет на парня, но продолжает готовить и убираться, значит, она тоже где-то косячит.
И снизу лед, и сверху - маюсь между:
Пробить ли верх иль пробуравить низ?
Конечно, всплыть и не терять надежду!
А там - за дело в ожиданьи виз.
Лед надо мною - надломись и тресни!
Я весь в поту, хоть я не от сохи.
Вернусь к тебе, как корабли из песни,
Все помня, даже старые стихи.
Мне меньше полувека - сорок с лишним, -
Я жив, тобой и Господом храним.
Мне есть что спеть, представ перед Всевышним,
Мне будет чем ответить перед Ним.
Любовь-это то, что всегда возвращается обратно.
Ситуация сложилась очень непонятная…
успокойся, пережди, не включай попятную.
Часто из-за спешки, мы, многое теряем…
никуда не убежит то, что ожидает.
Как можешь, так и живи,
Каждым днём наслаждайся.
Никого не держи
И ни в ком не нуждайся.
Кто тобой дорожит,
Тот всегда будет рядом,
А кому ты не нужен,
То того и не надо.