Как страшно возвращаться в дом, где тебя больше не ждут…
Чем бы дитя ни тешилось, лишь бы своих не наделало…
Чем бы дитя ни тешилось, лишь бы своих не наделало…
В жизни eсть только одно нeсомнeнноe счaстьe - жить ради детей!
Я ненавижу убегать,
А ещё больше - возвращаться,
К ушедшим мыслям прибегать
И новым духом наполняться.
Устала думать и страдать,
Грустить, жалеть и тосковать…
Хочу я стать крылатой птицей
И рядом с солнцем полетать;
Чтобы увидеть мир далёкий,
В котором нет ни зла, ни тьмы,
В котором реки все широки,
По берегам растут цветы…
Чтоб не сидеть вот так, страдая,
И смахивать с щеки слезу,
А просто жить, беды не зная,
О, кто бы знал, как я хочу…
Если ты склонен к добру, заведи себе дом.
Как подобает, его госпожу возлюби.
Чрево ее насыщай, одевай ее тело,
Кожу ее умащай благовонным бальзамом,
Сердце ее услаждай, поколе жив!
Она - превосходная пашня для своего господина.
Первая проблема родителей - научить детей, как себя вести в приличном обществе; вторая - найти это приличное общество.
Как-то вечером заставляют Юлю собирать игрушки, а она отвечает: -Мне не хочется, я лучше пойду в углу постою! (Катя 7лет)
у МАМ не бывает ни выходных, ни праздников
Бабушка, расскажи сказку!
- В некотором царстве, некотором государстве была огромная гора. И посреди той горы зияла огромная нора. А в норе той была большая хрустальная комната с большой хрустальной кроватью посередине. И спала на той кровати заколдованным сном прекрасная принцесса. И, чтобы расколдовать ее, должен был придти прекрасный принц и поцеловать ее…
Бабушка умолкает.
- Ба, ну и как, расколдовали ее?
- Какой там, внученька! Они хоть и прынцы, но все равно - козлы! Прожила до семидесяти, шестерых родила - да так и не проснулась!
«Послушай, сын, я говорю сейчас, когда ты спишь. Щека лежит на маленькой ручонке, светлые кудри прилипли к влажному лбу. Я тайком прокрался в твою комнату. Всего несколько минут назад, когда я сидел с газетой в библиотеке, меня охватила волна раскаяния. Я пришёл в твою спальню с повинной.
Я подумал о том, что был слишком строг к тебе. Я отругал тебя, когда ты собирался в школу, потому что ты едва ли коснулся лица полотенцем. Я отчитал тебя за то, что не чистишь ботинки, зло прикрикнул на тебя, когда ты бросил свои вещи на пол.
За завтраком я тоже нашёл, за что тебя поругать. Ты что-то пролил, глотал пищу большими кусками, клал локти на стол и намазывал слишком много масла на хлеб. А когда я спешил на свой поезд, а ты, уходя гулять, обернулся, помахал мне рукой и крикнул: „До свидания, папочка!“, я, нахмурившись, бросил в ответ: „Расправь плечи, не сутулься“.
Вечером повторилось тоже самое. Проходя мимо, я увидел, как ты, стоя на коленях, играешь в шарики. На чулках уже образовались дырки. Я унизил тебя при твоих друзьях, когда ты брёл впереди меня по направлению к дому. Чулки были дорогими, если бы ты сам платил за них, то был бы более аккуратным. Слушай, сын, что говорит тебе отец.
Помнишь, как попозже, когда я читал, сидя в библиотеке, ты робко вошёл и посмотрел на меня с какой-то болью в глазах. Я бросил на тебя взгляд поверх газеты, нетерпеливый и недовольный, что мне мешают. Ты нерешительно стоял в дверях. „Чего ты хочешь?“ - пробурчал я.
Ты, ничего не сказав, стремительно бросился ко мне, обвил руками мою шею и поцеловал. И твои ручонки сжались с любовью, которую Бог разжег в твоём сердце и которую не может притушить
даже пренебрежение. А потом ты ушёл, и я слышал, как ты поднимался по ступенькам.
И в этот момент, сынок, газета выпала у меня из рук и жуткий, парализующий страх охватил меня. Что же сделала со мной привычка? Привычка отчитывать,
выискивать ошибки, делать замечания. Это моя награда тебе за то,
что ты мальчишка. Это не потому,
что я не люблю тебя, а потому, что слишком многого жду от ребёнка. Я оцениваю тебя мерками своих лет.
А в тебе, в твоём характере так много хорошего, замечательного, искреннего. Твоё маленькое сердечко похоже на огромный диск солнца, встающего над дикими холмами. Я увидел это в твоём внезапном порыве, когда ты подбежал и поцеловал меня перед сном. И сегодня больше ничего не имеет значения, сынок. Я пришёл в темноте к твоей кровати и, пристыженный, встал на колени.
Это недостаточное искупление. Я знаю, что ты не понял бы все то, что я сейчас тебе говорю, в часы бодрствования. Но завтра я буду настоящим отцом. Я буду твоим закадычным другом, буду страдать, когда ты страдаешь, и смеяться, когда ты смеешься. Я прикушу язык, когда с него будут готовы сорваться нетерпеливые слова. И буду повторять как заклинание: „Это всего лишь мальчик, маленький мальчик!“
Боюсь, я представлял тебя взрослым мужчиной. Теперь, когда я смотрю на тебя, сынок, устало свернувшегося в своей кроватке, я вижу, что ты всё ещё ребёнок. Еще вчера мать носила тебя на руках, и твоя головка лежала у неё на плече. Я требовал слишком многого, слишком многого.»
- Алло! Да есть и девочки и мальчики… Девочки по 300. Да светлые, темные, рыжие! Мальчики по 500. Можете приехать и выбрать. Жду! -Хорош ржать, я как дура третий день отвечаю как сутенёрша, а еще ни одного щенка не продала!
Сын у меня буквы выучил, а в слова сложить еще не может. Читает по буквам: К-О-Л-Е-С-О, мама что получилось? Лопата?"))))
Было лето, тепло и уютно:
Мама, дом и, конечно, ты.
В школу вместе с тобой ходили
И лелеяли наши мечты.
Мы гуляли с тобой вечерами
Беззаботно, не зная тогда,
Как глупы были наши ссоры,
И что всё это - ерунда!
Расставаясь на час, мы страдали,
И у нас было много друзей.
Ах проклятое расстоянье!
Ничего нет разлуки злей!
Наблюдали с тобой мы комету,
И светила нам наша звезда.
Ты показвал «кассиопею" -
Не забуду её никогда!
Боже, сколько же мы потеряли
Этих звёздных, лунных дорог!
Маяком мы котельную звали,
Чтобы нашу любовь он берёг.
И какое же счастье, боже
Быть наивной девчонкой, а я Так хотела скорей стать взрослой
И уехать в чужие края
Вот теперь я живу в Ростове-
Ростовчанка!-сбылась мечта
И как будто бы всё прекрасно,
Только в сердце моём суета.
Вечерами огни Ростова
Ностальгию рождают во мне
Я скучаю по школе, по дому
Ах, как трудно в чужой стороне!
Но другой мне жизни не надо.
Пусть же сбудутся наши мечты!
И всегда в моём сердце будут
мама, дом и, конечно, ты.
Она хотела бы жить на Манхетане…, но не бросать же торговлю котлетами!