Все, сограждане и братья.
И слеза, и кровь пролита.
В мой народ уже стреляет
Украинская «элита».
На полях, изрытых в шрамы,
В скорби матери за сына,
В ликовании майдана
Умирала Украина.
В клочья сердце, тело, душу.
Кто же нам теперь поможет?
Кто-то ничего не слышит.
Кто-то с ложью жить не может.
Что, родные человеки?
Как делить мы будем небо?
Впредь голодному мальчишке
Не дадим кусочек хлеба,
Если спросит он по-русски?
Или, чтоб совсем по-свински,
Мы седому ветерану
Нахамим по-украински?
Как делить дорогу к храму?
Тропку к отчему порогу?
Как делить могилы близких?
Как делить молитвы к Богу?
Может, кто-то скажет, братья,
Как делить нам солнце, тучи?
И днепровских вод прохладу,
Берегов гранитных кручи?
Может, скажут нам Карпаты —
«Не любили Украину
Те, кто в шахтах рубит уголь,
Гнет в степях херсонских спину?»
Или нашей дружбой с русским
Стала вдруг страна убитой?
Не нацистским злобным маршем,
Черной свастикой и битой?
Все, браты. Довоевались.
Били в лоб, стреляли в спину,
Этой кровью, болью, ложью
Мы убили Украину.
В наших душах — пепел горя.
Круговое ополченье.
Вот оно — плоды майдана.
Друг от друга отлученье.
Спи, моя радость… усни.
Это не взрывов огни.
Это не стерва-страна.
Это не злая война.
Это не кровь, это сок.
Это не пуля в висок.
Нас не бомбят. Там не бой.
Господи! Не за тобой!
Деточка, это не в нас.
Это стреляют в Донбасс.
Смерти зачем малыши?
Деточка, только дыши!
Просто упала стена —
Глупых снарядов вина.
Просто осколок шальной —
Маленькой жизни ценой.
Смерть, уходи! Смерть, не смей
Трогать невинных детей!
Хочешь — меня. Прямо тут.
Ангелы сами уйдут.
Шелест невидимых крыл,
Кто тебе глазки закрыл?
Все, моя радость. Лети.
Если сумеешь — прости.
У иконок зажгите свечу,
Помолитесь, пускай неумело.
Бог читает в сердцах. Он поймет.
Перед Ним можно просто и смело.
Помяните ушедших друзей.
Вам теперь и за них делать дело,
Край любить свой и деток растить.
Вы еще не покинули тело.
Не стыдитесь ни боли, ни слез.
Пусть стыдятся, кто их не имеет,
Кто не знает, как страшно терять,
Кто прощать и жалеть не умеет.
Не тужите. Все встретимся вновь.
Жизнь земная — всего лишь мгновенье.
Зло останется здесь. Там — любовь,
И её не касается тленье.
Зла недолгие дни на земле.
Ни Иуда, ни Ирод не вечны,
А за добрыми — вечности свет,
Потому что они человечны.
Если с ног тебя сбили — вставай.
На коленях — лишь только пред Богом.
Ложь в почёте — не трусь, не молчи.
Правда выше. И делом, и слогом.
Свет всегда сможет тьму победить.
Нет для света границ и уздечки.
Даже если померкло в душе,
Тьма — до первой молитвенной свечки.
А в городах наших выстрелы
И танки утюжат окраины.
За что вы нас, украинцы?
За что вы нас, братья Каины?
В домах наших дети убиты,
Поля наши топчут каратели.
За что вы нас, интеграторы?
За что вы нас, евростаратели?
Ужели хотели вы этого —
Топить в крови Украину?
В гробы упаковывать молодость?
Бомбить, расстреливать в спину?
Да неужели не люди вы,
А зомби подлейшего класса?
Такое вот единение —
Убийство людей Донбасса.
И ваши сыны на заклание,
И наши дети под пули.
Все как всегда — помайданили,
А после — всех обманули.
Пусть вы «герои небесные»,
А мы «террористы ужасные».
В гробах лежим одинаково
И кровушка льется красная.
Такая вот интеграция,
Чтоб стали друг другом убиты.
Меняет страна правителей,
Да все — сыновья элиты.
Что им наши слезы горькие?
Что им наши жизни и чаянья?
Плоды революции вызрели —
Братоубийства отчаянье.
Пионам не сказали о войне.
Посланцами Божественного сада
Они струили ароматы по земле
И в их бутонах таяла прохлада.
Клонились в ожерелье рос к траве,
Манили бабочек вокруг себя кружиться —
Пионы не хотели умирать
И не хотели на гробы ложиться.
Акации не знали про обстрел
И грозди пенные к людским домам тянули,
Но шла война, и, длинно просвистев,
Срезали белый цвет шальные пули.
И нереальность фронтовой весны
Перерастала на Донбассе в лето,
И гибель друга, и людская боль и кровь
Не находили ни прощенья, ни ответа.
Война косила жизни, где могла.
У смерти и войны дурные нравы,
И засыпала черная земля
И тех, кто был не прав, и тех, кто правы.
В жестокости земной борьбы за власть
Вновь открывались злобой двери ада,
Но оставались дети и цветы
Посланием Божественного сада.
Не дай нам Бог лишиться этих крох,
Для совести последней укоризны.
Страна, что без детей и без цветов
Достойна только похоронной тризны.
Правители безумные страны!
Не стоит детских слез ничто на свете,
И коль не остановите войны —
За каждую слезинку вы в ответе.
За всех детей. За матерей и вдов.
За вашей алчности безумные деянья.
И сколько горя вы отмерите стране —
Такою мерою и будет воздаянье.
Лето. Небо в облачном кружеве,
В мягких травах земная твердь,
В зелень листьев июнь укутался,
А Донбассом гуляет смерть.
По поселкам грохочет снарядами,
Автоматным глядит зрачком
Да воронками рваными щерится,
И хотелось бы - как-то бочком…
Как же все начиналось, сограждане?
«Воля, доля, майданная рать…»
Вроде шило на мыло сменяли вы,
А Донбассу за все умирать.
Как о мире красиво говорено!
О единстве цветастая речь!
Тот, кто прежним пел — поет нынешним,
А Донбассу мертвыми лечь.
Мы о ненависть искалечились,
Льётся, льётся славянская кровь.
Смерть степями донецкими мечется,
Смерть охотится на любовь.
«Возлюби!» — небеса нам шепчут.
«Убивай!» — воет наглая смерть.
Наши души изорваны в клочья,
Мы ложимся в земную твердь.
Дети светлые на заклание,
Хоть кричали — «Я жить хочу!»
Не послали хулы и проклятия
Ни заблудшему, ни палачу.
Как смириться, скажи мне, Господи?
Как любить из последних сил?
Чтоб шепнуть, у Престола склонившись —
«Убивали. В ответ — не убил».
Как же мира мучительно хочется!
Утра тихого, легкого платьица,
Чтобы в небе стрижи и ласточки
Да в пыли воробьев сумятица.
У икон молитва да свечечки,
Травы пахнут, Святая Троица,
И чтоб кто-то шепнул — «Все наладится.
Только к лучшему все устроится».
Как же хочется жизни, Господи!
Паучка в паутине-качелях,
Чтоб рассвет не во взрывах и выстрелах
И закат в соловьиных трелях.
Тихой старости для родителей,
Сыновьям чтоб невесты в локонах,
Чтоб младенцы задорно агукали
В кружевных разноцветных коконах.
Как же хочется правды, честности!
Пусть нароют ее старатели.
Справедливости, словно чуда —
Чтоб с Донбасса ушли каратели.
Чтоб от скверны неверья очистились
Наши души, сквозь пламень прошедшие,
Чтобы дети опять улыбались нам
И вернулись друзья ушедшие.
Не дайте мальчиков войне.
Пусть в землю лягут только зерна.
Пусть в зелень прорастут проворно,
Сокрыв окопы в глубине.
Пусть хватит всем питья и хлеба
И мирного святого неба.
Не дайте мальчиков войне.
Храните матерей от бед.
Все матери в слезах едины.
Зачем им траур на седины?
На сердце положи обет —
Сдержать в себе хотя бы зверя.
В отчаянье, но все же веря,
Храните матерей от бед.
Не дайте власти подлецам.
Но если мы забыли совесть —
Печальна нашей жизни повесть.
Коль преклонились мы дельцам —
Раздолье ворам и льстецам!
И все же — помоги нам, Боже!
Свершится суд и подлецам.
Тебе, Господь, вершить суды.
На все Твоя благая воля.
Ты Сам прописываешь доли
И злым не миновать беды,
Каким бесам бы не молились,
Каким кумирам не клонились.
Господь вершит всему суды.
А нам и в бедах уповать.
И выбор между тьмой и светом
Поступком делать, как ответом.
К крови готовых разнимать,
А коль придется — умирать,
Чтобы сдержать нечестья рать,
Но до последнего дыханья
Любить, прощать и уповать.
Я украинка, сердцем русская.
И честно, как перед Мессией —
Над Украиной небо синее.
Такое же — и над Россией.
И в храмах тоже пахнет ладаном,
А у иконок плачут свечи
И так же женщины склоняются,
В молитве опуская плечи.
В пеленках, голубых и розовых,
Младенцы так же пахнут Небом,
А если ты усталый путник-
Тебя всегда накормят хлебом.
Родные бабушки на лавочках
И у шахтеров — руки в раны.
И в День Победы у курганов
В России плачут ветераны.
И память общая, и слезы,
Душа славянская, как море.
И общая за предков гордость,
И одинаковое горе.
Хоть режь меня, хоть бей до смерти,
Но я не с польскими, не с прусскими
Душою, верою и кровью.
Я украинка. И я с русскими.
Черный холмик донбасской земли.
У могилы — поникшая мать.
Сын убит. Так решил фашист.
Сын не стал в стариков стрелять.
На детей не поднял автомат.
Не пошел крушить свой народ.
Был военным, а не подлецом,
Как его убийца — урод.
Ей теперь не нужны слова,
Отголоски мирской суеты.
Ей теперь в каждом лике искать
Безконечно родные черты.
Слышать голос его средь дождя,
В шуме ветра и в гомоне птиц
И пытаться найти его взгляд
В череда незнакомых лиц.
И стоять у икон до утра.
И, как свечи, слезами плыть.
Ей для всех — казаться живой,
А на деле ею не быть.
Ей стареть — одной за двоих
И носить для него цветы,
Фотографию обнимать
И шептать ей — «сыночек, ты…»
И ночами глядеть во мрак,
Цепенеть при словах «навсегда «,
Дай ей Бог эту боль снести.
Дай нам Бог не сгореть от стыда.
И душою, белой, как снег
Он поднялся в Небесную высь.
Украина! Он был Человек.
Украина! Молись и склонись.
Чем хуже, тем лучше.
У этих людей
вся жизнь на инстинктах.
Спать, жрать и сношаться —
вот дело их сучье.
У этих бл@дей
весь мир в двух картинках —
Пугать и пугаться.
Чем хуже, тем лучше.
Нормально — никак.
Готовность на плаху,
Романтика зоны —
Вот ценности сучьи.
Готов автозак
для тех, кто от страху
плюёт на законы.
Чем хуже, тем лучше
Не год и не два.
Стабильность — заслуга.
Безумие — ценность.
Фасетно-паучьи
сверкают глаза.
У ближнего круга
кончается верность…
И долго буду тем любезен я народу,
Что чувства добрые я лирой пробуждал,.
А.С.Пушкин
Кто ЧУВСТВА ДОБРЫЕ пробудит
В наш жёсткий и жестокий век?
И правилом всеобщим будет:
БУДЬ ЧЕЛОВЕКОМ, ЧЕЛОВЕК!
Непоэтическое время —
Таков ярлык для наших дней.
Где черпает МЛАДОЕ ПЛЕМЯ
Запасы для души своей?
Ужель, когда про РЮМКУ ВОДКИ
С остервенением поют,
Иль полуголые красотки
С экрана МАТОМ обольют?
Язык как будто растворился
Средь смайликов и СМС;
К СОЗНАНИЮ не достучишься,
ДУША и вовсе — тёмный лес!
Кто он, ВЛАСТИТЕЛЬ ДУМ сегодня?
Чей полон злата кошелёк?
Кто преподносит всенародно
Тебе безвкусицы урок?
ЧУВСТВ наших ДОБРЫХ динозавры
Уходят сплошь в небытиё,
А монстры примеряют лавры
На мерзкое чело своё.
Кому позволено, скажите,
Народы танками топтать?
ТИРАНЫ МИРА, ТРЕПЕЩИТЕ! -
Похоже, некому сказать!
О, ПУШКИН, мир твой, как наследство,
Я нежно в СЕРДЦЕ БЕРЕГУ,
Молюсь о том, чтоб каждый с детства
К нему припал, как к РОДНИКУ!
Забудь про боль своих утрат.
Не вспоминай, тебя кто предал,
Прости всех тех, кто виноват,
Цени того, душой кто - предан…
И кто… тебя не подведёт,
В минуту трудную не бросит;
И выход из беды найдёт,
Наград за это - не попросит.
А если вдруг придёт нужда,
То… он с тобою будет рядом;
И не обманет никогда,
И не изменит - своих взглядов.
Людей таких совсем немного,
Что в жизни встретится твоей;
Они тебе даются Богом…
И с ними будь ты подобрей.
На дружбу дружбой отвечай,
И выгод не стремись добиться;
Что получил, то возвращай…
О чём сумел договориться.
И не вини ты сразу всех,
Если сорвались кем-то планы;
А сам надейся на успех…
Не допускай ни в чём изъянов.
Вину ищи в своих мозгах,
В своих несбыточных желаньях;
И не беги вперёд впотьмах…
И не давай всем - обещанья.
Не оставляй дела на завтра,
И днём сегодняшним живи;
Не флегматично, а с азартом…
И шанс счастливый свой лови.
Не упусти свою жар — птицу,
Как своё око береги;
И продолжай за счастье биться…
Чтобы не делали - враги.
С детских лет помню русскую печку,
Что отец, в нашем доме сложил…
И когда зажигали в ней спичку,
Огонёчек там маленький жил.
Постепенно, огонь разгорался,
Настоятельно, требовал дров…
А внутри, когда жар поднимался,
То теплом наполнялся наш кров.
Эта печка теплом согревала,
И лечила, возникшую хворь;
И со всей ребятнёй засыпала,
Остывая, до утренних зорь.
Помню я, как дрова в ней трещали
Пожирал, беспощадный огонь…
Языки его в топке плясали,
Словно в цирке - обученный конь.
И своею трубой завывала,
При морозе и ветре большом,
Только летом та печь отдыхала…
Нам постелью была и столом.
А дрова, когда все прогорали,
Накаляя, в ней арочный свод,
Кочергой угольки выгребали,
Очищая, для выпечки под…
И печь нас русская кормила,
Семья - большущею была…
И постоянно мать учила,
И в путь… совет такой дала:
«Не ленись ты сынок на работе,
И людей… непременно жалей;
Находись в постоянной заботе,
И как печь — накорми, обогрей!»
А когда вдруг на сердце «морозно»,
И в груди поднимается «ком»,
Вспоминаю я русскую печку…
И родимый, родительский дом.
Сказки лепит Мэй бойчее
Торовато, деловито —
Объяснимая причина —
Их «спецназ» зажали в Гуте.
На других она не смотрит
И не слышит аргументов
Только ветер брань разносит
От Терезы скорбно-гневной.
Запад выл и небо меркло;
Все мы головы склонили.
«Новичок», Скрипаль и гречка —
Звенья козней злых России.