Чужие это те, для кого предмет твоей гордости является объектом зависти.
Она сказала - Ухожу!
А Он ответил - Погляжу…
Ей не понравился ответ,
И вот ее в квартире нет.
Её в квартире нет давно…
А Он всё ждёт, обняв окно.
А он всё ждёт - «Вот-вот придёт,
Улыбку на меня прольёт!
Я ей скажу - не уходи,
Нас ждёт так много впереди.
Я ей скажу - ты мне нужна,
Ты мне, как воздух дорога!
Я приласкаю, обниму,
Скучаю я, я всё прощу!»
Лежит в кармане телефон,
Хозяину помог бы он.
Всё за минуту бы решилось,
Но в сердце - гордость поселилась…
Услышать от отца, в кругу его друзей, что он гордится тобой - нет ничего счастливей!
Идём с внуком (5 лет) из садика. Он постоянно вырывает свою руку из моей руки:
- Не веди меня за руку, я уже большой!
- А я и не веду тебя. Я просто сама держусь за тебя, боюсь упасть… Ты же моя опора!
- Ну, тогда держись за мои плечи!
Я не священник - слушать покаяния,
Да и не Бог - прощать твои грехи,
А я - земное гордое создание
Из тех, что к умоляющим глухи.
Не Мать Тереза - что мне знать о милости?
Не мученица, дабы всё терпеть.
Но я смогла по жизни столько вынести…
Ты не потянешь, милый, даже треть!
Мне со святыми рядом делать нечего.
Не жди, что я заплачу и приму.
Тебе грехи свои осенним вечером
Расхлёбывать придётся одному.
В гардероб умного и гордого человека, как правило, входит смирительная рубашка.
Сердце - мышца гордая, ей не прикажешь.
Парила ГОРДОСТЬ в облаках,
Плыла так ровно, так спокойно,
А на Земле в людских руках
Ждала ЛЮБОВЬ ее достойно.
ЛЮБОВЬ томилась и звала,
А ГОРДОСТЬ ей рукой махала.
«Я здесь, ну опустись ко мне!!!" -
Так ГОРДОСТИ ЛЮБОВЬ кричала.
Тот крик услышала МЕЧТА.
Она к ЛЮБВИ всегда стремилась.
И неземная ДОБРОТА
В плену МЕЧТЫ давно томилась.
«Возьми ты эту ДОБРОТУ" -
Сказала ей МЕЧТА печально, -
«Не сможет ГОРДОСТЬ устоять
Пред ДОБРОТОЮ уникальной»…
И ГОРДОСТЬ, видя ДОБРОТУ
В руках ЛЮБВИ, вдруг улыбнулась.
Спустилась вниз, в руках людских
ДОБРА тихонечко коснулась…
Вот так и мы плывем всегда,
Минуя чувств тех неизбежность…
ЛЮБОВЬ, МЕЧТА И ДОБРОТА
Вдруг ГОРДОСТЬ превратили в НЕЖНОСТЬ!
Я поведу плечом надменно, гордо,
Я выдержу, Тебя не стану звать,
О, если б люди знали, как мне горько!
Но этого никто не должен знать!
Не от смущенья опустив ресницы,
Иду среди чужих и незнакомых лиц.
Пусть все вокруг пылает и дымится.
Лишь только б дым не шел из-под ресниц!
А между нами километры слов
и океан несбывшихся желаний…
А между нами стелется любовь,
не зная времени и расстояний…
Но мы горды… и не смотря в глаза,
в который раз проходим просто мимо.
А между нами летняя гроза,
не тающая в свете солнца льдина.
А между нами тысяча «нельзя»,
а между нами море дикой грусти.
В глазах начало текста «без тебя»,
в твоих глазах постскриптум: «стало пусто».
Я сегодня по лету скучала,
Одиноко по лесу брела.
Рядом что-то берёзка шептала,
Веткою к себе подозвала.
Ветка белая, с жёлтой листвою,
Ствол белёсый крепко стоит.
С листьями, как с детворою,
О чём-то своём шелестит…
Прижимаясь к тонкой березе,
Так вдыхала её аромат
И катились крупные слёзы,
Словно берёзовый град.
Все обиды, все тайны, секреты,
Я берёзка тебе расскажу.
Как скучаю сегодня по лету,
Но гордость унять не могу!!!
Ну и пусть не сейчас,
пусть когда-то потом
Слыша песню про нас,
Постучишься в мой дом.
Только нет меня там,
Слишком долго ждала…
И душа пополам-
Гордость нас развела!
Бедный, чувствует себя униженно, среди Богатых.
Богатый среди бедных, величаво и гордо.
Мне говорят я гордая,
Надменный взгляд уставших глаз,
Молчание на глупые вопросы,
И проще им так многого не знать,
Чем осудить, а после камень бросить.
Им не понять,
Когда не спится темной ночью до зари,
И лишь тетрадь шуршит под гнетом тонкой ручки,
Слова о том, что не смогла произнести,
Закрыв на острые засовы свою душу.
Я не кажусь для вас святой…
Во мне грехов как светлячков на лампе,
Но боль других не втаптываю в грязь и прохожусь,
Я сердцем сострадаю без остатка.
Я не смотрю по сторонам,
Чтоб не судить суровым взглядом чьи то судьбы,
Я лучше отвернусь, оборонюсь,
Чтоб только не познать чужую сущность.
Мне говорят высокомерие мой друг,
Но мой кулак стучал по каждой встречной двери,
Не продавалась, боже правый, не умею,
Чтоб с нелюбимым под покровом темноты,
И чувствовать на вкус чужие губы…
Уж лучше засыпать одной в тиши.
Теперь поговорим о жизни,
Не той что за пределами земли,
О той, что порождает ненависть и трусость
К казалось бы таким же, как и ты.
Еще голодные глаза…
В безродных маленьких прохожих,
Что тянут руку осторожно, и совершенно не глядя.
А те несчастные ладони,
Забытые любимыми детьми,
Трясутся так, что пробирает дрожью,
Едва живущие, на острие пути.
И каждый одинок…
В своих уютных дорогих отелях,
И в маленьких прокуренных кафе,
Сидя в кругу семьи, или один в пастели
Не избежать бессилия души.
И он делается незыблемым, как штатив,
И сосредоточенным, как удав,
Когда приезжает, ее никак не предупредив,
Уезжает, ее ни разу не повидав.
Она чувствует, что он в городе - встроен чип.
Смотрит в рот телефону - ну, кто из нас смельчак.
И все дни до его отъезда она молчит.
И все дни до его отъезда они молчат.
Она думает - вдруг их где-то пересечет.
Примеряет улыбку, реплику и наряд.
И он тоже, не отдавая себе отчет.
А из поезда пишет: «В купе все лампочки не горят».
И она отвечает:
«Чёрт».