Не верьте фальшивым улыбкам вечно голодных героев рекламы, они и бульонные кубики готовы схарчить сырыми!
Судьба человеческая - будто ветвь дерева. Росла прямо, да надломили ее небрежной рукой, мимо проходя. Выправилась, но ударила буря. Согнулась от ветра, протянулась вверх. Уткнулась в другую ветвь - да и изогнулась вниз.
И все равно - растет ветвь. Все равно - радуется весне, все равно - жжет ее мороз и калечит град. Изломанная, но живая. А какой могла стать - то уже никому не ведомо.
- Тебя заставили - а ты не заставляйся, все пошли, а ты стой. Понял? Думай сам! Поступай по совести! Не предaвай! Не трусь! Не будь толпой!
- А тебе попадалась книга, где все просто и правильно?
- Да. Телефоный справочник…
У детей существуют два способа передвижения, один из которых утрачен большинством взрослых. Первый - это плестись и волочиться. Второй - это бежать вприпрыжку.
Хотим мы того или нет, а принуждение и угрозы - часть повседневной человеческой жизни. И речь не о каких нибудь суровых ультиматумах одной страны другой, не о помахивающем ножом бандите или строгом милиционере. Речь о самых простых и житейских ситуациях.
«Не доешь манную кашу - не будешь смотреть мультики!»
«Получишь тройку в четверти - не купим ролики!»
«Завалишь сессию - вылетишь из института в армию!»
«Еще раз увижу тебя с Машкой - между нами все кончено!»
«Придешь со встречи пьяным - спать будешь на диване!»
«Кто не останется на сверхурочную работу - может писать заявление по собственному!»
«Не принесете справку - пенсию не начислим!»
Боюсь, что и после конца нам предстоит услышать:
«Без арфы и нимба в рай не пускаем!»
Одно дело «денежный мешок» - другое «мультимиллионер». Одно дело «страшный холод» - другое «минус сорок». Одно дело «марафонская дистанция» - другое «сорок два километра».
Никакие слова, никакие красочные эпитеты не сравнятся с той силой, что несут в себе числа.
Есть люди, которые умеют просить. Во-первых, это профессиональные нищие - не согбенные старушки, протягивающие за подаянием руку где-нибудь у магазина, а те, для кого побираться - профессия, занимающие места у церквей и кладбищ, в парках среди гуляющей публики и рядом с ресторанами, где подвыпившие кавалеры не преминут произвести впечатление на даму. Во-вторых, это прирожденные любители ездить на чужой шее - все мы знаем таких, а порой и дружим с ними: списывающими уроки в школе («ты алгебру сделал?»), пропускающими пары в институте («прикрой меня, ладно?»), опаздывающими на работу («скажи шефу, что я с утра тут кручусь»), зовущими нас на дачу («вскопаем огород - и шашлычок с пивком, ага?»). И мы брезгливо морщимся, но все же подаем первым, мы ругаемся вполголоса, но все же помогаем вторым. В конце концов, у нас всегда есть возможность отвернуться от нищего или отказать слишком уж надоедливому приятелю.
Но есть и третья категория профессионалов. Самая ужасная, ибо от нее не скрыться.
Это политики.
«Народ должен поддержать нашу партию!»
«Пенсионеры должны потуже затянуть пояса!»
«Шахтеры должны войти в нашу ситуацию!»
«Партнеры должны учитывать наши интересы!»
«Предприниматели должны подумать об интересах государства!»
И от этих просьб никому уклониться не удается. Народ поддерживает, пенсионеры затягивают, шахтеры входят, партнеры учитывают, предприниматели думают.
Потому что эти просьбы на самом-то деле имеют силу приказа. Это просьба ленивого нищего с пистолетом в руке.
Если судить по разговорам в поезде, то в мире нет скучных людей с неинтересными биографиями.
- Выбирая меньшее зло, ты никогда не должен забывать, что все-таки выбрал зло.
- Но не выбирая ничего, мы выбираем сразу и большее, и меньшее зло.
Ну что за проклятие такое висит над народом: если духовность, то в ущерб здравому смыслу, если свобода, то с погромом и поджогом, если вера, то с озлобленностью язвенника-кастрата, если празднество, то с похмельем на неделю.
… - Учитель, что именно вы передавали Арине в тридцать первом году? Когда встречались с ней у ипподрома?
- Отрез китайского шелка, - спокойно ответил Гесер. - Женщина, все-таки, захотелось ей красивых тряпок… а годы были тяжелые. Мне приятель из Манчжурии прислал, а оно вроде как ни к чему было… Осуждаешь?
Я кивнул.
- Антон, я с самого начала был против глобального эксперимента на людях, - с явным отвращением сказал Гесер. - Дурацкая идея, ее с девятнадцатого века вынашивали. Не зря Темные согласились. Никаких позитивных перемен это не несло. Та же самая кровь, войны, голод, репрессии…
Он замолчал, с грохотом открыл ящик стола. Достал сигару.
- Но Россия сейчас была бы благополучной страной… - начал я.
- Бла-бла-бла… - пробормотал Гесер. - Не Россия, а Евразийский союз. Сытое социал-демократическое государство. Враждующее с Азиатским союзом во главе с Китаем и конфедерацией англоязычных стран во главе со Штатами. Пять-шесть локальных ядерных конфликтов в год… на территории стран третьего мира. Драка за ресурсы, гонка вооружений пострашнее нынешней…
Я был раздавлен и разбит. В пух и прах. Но еще пытался трепыхаться:
- Арина говорила… город на Луне…
- Да, верно, - кивнул Гесер. - Лунные города были бы. Вокруг баз с ядерными ракетами. Ты фантастику читаешь?
Пожав плечами я покосился на книжку в мусорной корзине.
- То, что писали американские писатели в пятидесятых годах - это и случилось бы, - пояснил Гесер. - Да, космические корабли на атомной тяге… военные. Понимаешь, Антон, у коммунизма в России было три пути. Первый - развиться в прекрасное, чудесное общество. Но это противно природе человека. Второй - выродиться и сгинуть. Так и случилось. Третий - превратиться в социал-демократию скандинавского типа и подмять под себя большую часть Европы и Северную Африку. Увы, среди последствий этого пути - разделение мира на три противостоящих блока, рано или поздно - глобальная война. Но еще до того люди узнали бы о нашем существовании, истребили или подчинили себе Иных. Прости, Антон, но я решил, что лунные города и сто сортов колбасы к восьмидесятому году того не стоят…
Очень, очень не хотелось Арине попадать в лапы Инквизиции.
- Эксперимент поддерживали все Иные, - сказала Арина. - Темные считали, что появление в руководстве страны, а продукция хлебозавода шла в первую очередь в Кремль и Наркоматы, тысяч убежденных коммунистов ничего не изменит. Напротив, вызовет неприязнь к советам во все остальном мире. Светлые же считали, что после трудной, но победоносной войны с Германией - ее вероятность уже тогда отчетливо читалась провидцами, Советский Союз сумеет стать действительно привлекательным обществом. Был такой закрытый отчет… в общем - коммунизм люди бы построили к восьмидесятому году…
- А кукурузу сделали главной кормовой культурой, - фыркнула Светлана.
- Не балаболь попусту, чародейка, - спокойно оборвала Свету ведьма. - Про кукурузу не помню. А вот лунный город уже в семидесятых должны были соорудить. На Марс слетать, еще чего-то… Вся Европа была бы коммунистической. Причем - не из-под палки. И сейчас был бы на Земле огромный Советский Союз, огромные Соединенные Штаты… вроде как Британия, Канада и Австралия в них входили… Еще Китай сам по себе оставался.
- Значит, просчитались Светлые? - спросил я.
- Нет, - Арина покачала головой. - Не просчитались. Кровищи, конечно, море бы пролилось. Но то что получалось в итоге, оказалось бы штукой довольно сносной. Куда получше всех нынешних режимов… Светлые другого не учли! При таком раскладе примерно в наши дни люди узнавали о существовании Иных.
- Ясно, - сказала Светлана. Надюшка беспокойно ерзала у нее на коленях - ей надоело сидеть, ей хотелось «к волчку».
- Поэтому тот… не установленный Светлый… - Арина улыбнулась, - который догадался просчитать будущее тщательнее других, пришел ко мне. Мы несколько раз встречались, обсуждали ситуацию. Беда состояла в том, что эксперимент планировали не только Высшие, способные оценить опасность нашей демаскировки, но и большое количество магов первой-второй категории, даже некоторые из третьей и четвертой. Проект пользовался большой популярностью. Чтобы его отменить официально, надо было дать полную информацию тысячам Иных. На это пойти было нельзя.
- Понимаю, - сказала Светлана.
А вот я ничего не понимал!
Мы таим свое существование от людей, потому что боимся. Нас, все-таки, слишком, мало, и никакая магия не позволит нам уцелеть, если начнутся новые «охоты на ведьм». Но в этом добром и хорошем будущем, что по словам Арины могло уже состояться, разве грозила бы нам опасность?
- Поэтому мы решили саботировать эксперимент, - продолжала Арина. - Это увеличивало жертвы во Второй Мировой, зато снижало жертвы от экспорта революции в Европу и Северную Африку. Примерно так на так и выходило… Конечно, жизнь в России сейчас не такая сытная и благостная, как должна была быть. Но кто сказал, что счастье измеряется сытостью пуза?
- И впрямь, - не выдержал я. - Любой поволжский учитель или украинский шахтер с тобой согласится.
- Счастье надо искать в духовном богатстве! - отбрила Арина. - А не в ваннах с пузырьками или теплом сортире. Зато об Иных люди не знают!
Я смолчал. Сидящая перед нами женщина была не просто виновна - её под трибунал следовало волочь на веревке, побивая по пути камнями! Город на Луне, значит? Ладно, нет у нас города на Луне и не надо. А вот зато, что обычные города чуть живы, что до сих пор на нас весь мир с опаской смотрит…
- Бедная, - сказала Светлана. - Тяжело тебе пришлось?
Вначале мне показалось, что она издевается над Ариной.
То же самое подумала и ведьма.
- Жалеешь или насмешничаешь? - спросила она.
- Жалею, - ответила Светлана.
Мне задали в личку интересный вопрос - автора открывать не стану, если он не скажет, что не против.
А вопрос такой:
«Сергей Васильевич, глядя на украинскую войну, у меня возникает вопрос: почему все, кто воюет против русских и/или России превращаются в одержимых демонами маньяков? я имею в виду именно методы ведения войны …
спасибо"
Это не пропагандистское клише, не попытка показать какие мы светлые и хорошие. Мы тоже разные. Но ведь реально одержимость, жестокость, бесчеловечность воюющих с Россией всегда выше обычных уровней жестокости (по крайней мере - европейских войн, война в Азии - совсем другая война).
Почему?
Отчасти, наверное, потому что «Джентльмен к западу от Суэца не отвечает за джентльмена к востоку от Суэца». То есть мы в представлении Европы - дикари, азиаты, варвары (хоть миллион спутников запусти и миллиард атомных реакторов построй). И вести себя с нами можно как с азиатами. Травить наркотиками. Загонять в концлагеря. Стравливать между собой, искусственно создавать границы и «народы». Это, конечно, в большей мере англосаксонская практика, но в целом ее применяли все народы, и французы, и немцы, и поляки…
Но, все-таки, для подобного поведения нужен какой-то повод. Вначале нужно было решить, что огромная страна, частично находящаяся в Европе, христианская и отчаянно старающаяся дружить - «чужая». Турки - при всем богатом опыте войн с ними, мусульманской вере - «свои». Русские, которые «в Европу» с завоевательными походами никогда не ходили (добивать врага в логове - это, извините, не в счет) - «чужие».
Почему? Откуда это расчеловечивание галантных французов, мастеровитых немцев, деловитых англичан? Единокровных нам, в общем-то, поляков? Ну и бывших братьев-украинцев?
Мне кажется, причина довольно-таки проста.
Если попытаться охарактеризовать русский народ одним словом, одним качеством, то мы вряд ли вправе претендовать на особое трудолюбие, изящество, образованность, ловкость. Есть народы куда более подходящие под такие характеристики. Разве что «находчивость», «смекалка» - русские черты, но и тут конкурентов немало.
Но есть то, что никто не оспаривает, есть чисто русская характеристика. Загадочная русская душа. :) «Душевность». Или, по современному, эмпатия.
Это она в ответе за то, что нищая страна ухитряется не просто ракеты с атомными зарядами построить, а человека в космос запустить. Потому что Земли - мало, звезды нужны. Это она, душевность, в ответе за «хату покинул, пошел воевать, чтоб землю в Гренаде крестьянам отдать». Это она, куда уж деться, выставляет на кухонный стол бутылку водки - за которой до утра будут вести разговор о мировой политике и проблемах футбола. Это она виной, что последнюю рубашку можно и прогулять в кабаке, и разорвать на груди от чувств, и нищему отдать.
Эмоции. Душа. Все нараспашку. Если любить - так любить, если ненавидеть - так ненавидеть. И при том пожалеть врага - и не невинную девочку в Берлине кашей накормить, а пленному солдату, который вчера в тебя стрелял, от своего куска хлеба половину отломить… когда враг еще под Сталинградом стоит…
А когда ты с кем-то воюешь - ты именно его положительные качества должен ненавидеть. Французскую галантность. Немецкий педантизм. Американский размах. Польское гусарство. Понимаете? Так и для «той стороны» - вся эта русская душевность, с ее открытостью и эмпатийностью становится вражеским знаком. Тем, чему нельзя уподобляться. И получается то, что вчера еще милейшие люди, у которых дома жены и дети, ступая с оружием на русскую землю превращаются в одержимых демонов. Потому что они иначе не могут. Иначе с русскими не воюется… А мы наоборот, мы - «так» не можем, в массе своей. А если пытаемся…
Вот что происходит «если пытаемся» мы видим на примере украинцев. Повторю, что не существует украинцев вне русского народа. Это искусственно созданная общность, конструкт, симулякр, не имеющий реальной национальной идеи и общности. (Если вам тяжело это осознать - пропустите данное утверждение, и просто признайте, что украинцы столь же «душевные» и «эмпатийные» как и русские).
Так вот, вступая в войну «с русскими» (я имею в виду граждан востока укранских территорий, которых шизофреники хунты называют русскими наемниками) украинские солдаты - начиная от вполне ранее вменяемых кадровых военных и кончая отморозками карательных батальонов, вынуждены возненавидеть «маркеры врага». То есть ту же самую «душевность». Поскольку здесь приходится ненавидеть в общем-то свою собственную натуру, свою душу - результат еще более чудовищен, недаром немецкие эсэсовцы в ужасе и растерянности взирали на поведение вояк УПА. Это не просто стандартное отнесение врагов в «нелюди», каким занимаются все воюющие стороны (недаром и у нас украинские вояки превратились в «укров» и «укроп»), это отнесение в нелюди и себя самого. Причем собственноручно.
Результат мы видим. Мирные манифестанты сожженны заживо, катающиеся на великах дети - расстреляны, горожане обстреляны «Градами», беременные женщины замучены, пленные умирают под пытками…
Демоны не пришли из потустороннего мира. Их каждый вытащил из своей собственной души. Кому-то тащить было сложнее, кому-то проще… но результат один.
И обратно их уже не загонишь. Опыт американских карателей, прошедших Вьетнам как бы намекает - это с ними уже навсегда. С большинством, во всяком случае.
Умный человек не станет негодовать и ругаться, если его высмеивают и выставляют в дурном свете. Он либо рассмеётся, как будто ему нипочём насмешки, либо сделает вид, что говорили не о нём.