Твою храбрость вводить подкожно, Твою нежность вводить...

Твою храбрость вводить подкожно,
Твою нежность вводить внутривенно —
две инъекции, осторожно,
чтобы стать в один день совершенной.

Скорый поезд «любви неотложной»
мчится сквозь гамма-всплески Вселенной.
Удивятся другие: «как можно?
так рискованно, откровенно…»

Провоцируя хаос бессонниц,
чтобы рушилась повседневная
жизнь почти кафедральных звонниц,
я — Твоя — средь пленённых — первая,

где полгорода из поклонниц —
безымянных, от страха бледных:
им автограф бы через сводниц;
мне бы — слов о Тебе портретных.

«Казильеро Дель Дьябло», солнце,
опрокинутое в бокале,
и письмовник от Полководца
Скрипок в тонущем интервале.

Я дразню жизнь своим несходством
с ея преданными врагами,
обожаю Твое упорство
и все скромное, между нами…

Ты — сильнее, и слово «просто» —
неуверенности початки,
Ты мне скажешь: «все снова сложно.
но мы выиграем в этой схватке!»

Да и пусть, что немного поздно
я играю с Тобою в прятки —
Ты найдешь, для Тебя не сложно,
отгадаешь вмиг все загадки.

Я вымаливаю у Бога
каждый день с Тобой, хоть украдкой.
На Тебе златой пурпур тоги*,
если бьешь — то всегда в десятку.

Ты — единственный из немногих,
кто развязывает удавку
мне на шее и босы ноги
ставит вновь на земную травку…

Внутривенно вводя, подкожно
две инъекции. Лихорадка.
Я люблю Тебя. Мне ведь можно,
чтоб безумно и без остатка.