-- Ты плохо себя чувствуешь? — спросил Рома, когда Лиза вышла из ванной.
— Мне нужно с тобой поговорить, — ответила она.
Даша мгновенно скрылась в своей комнате. Лиза, не удержавшись, пошла за дочерью.
— Как у тебя дела? Как в школе?
— Все нормально.
— Никаких новостей? Как твое сочинение?
— Какое сочинение?
Лиза не помнила, какое именно.
— Ты не хочешь спросить, как бабушка?
— Как бабушка?
— А чуть больший интерес проявить можно? Хотя бы сделать вид? Это твоя бабушка. И она болеет.
— Как бабушка? — Даша старательно изобразила интерес.
— Если ты отвлечешься от компьютера хотя бы на время нашего разговора, то я тебе расскажу. Я не хочу разговаривать с твоей спиной. В конце концов, это невежливо. Ты не находишь?
Даша послушно отвернулась от компьютера и посмотрела на мать. Лиза отметила, что Даше давно следует помыть голову — нельзя же ходить с сальными патлами. И прыщи по всему лицу. Неужели нельзя за собой следить и протирать специальным средством?
— Протри лицо лосьоном. И помой сегодня же голову.
Даша скорчилась, как от боли.
Лиза присела на кровать и принялась разглядывать так называемую детскую. Когда-то здесь были другие обои — облака и одуванчики, которые теряют пушинки, и те взлетают к облакам. Лиза прекрасно помнила, как ей нравилось обустраивать детскую. Она расставляла на полу замки для принцесс, домики для зайцев и могла часами в одиночестве сидеть на толстом, настоящем шерстяном ковре. Позже, когда Дашка подросла, Лиза заказала для дочери кровать и сделала комнату в стиле прованс — с занавесками, туалетным столиком, изящным, но вместительным шкафом. Обои были дорогущие, текстильные, пастельные. Цветы в горшках давно завяли — Даша терпеть не могла поливать, — и на полках стояли пустые горшки, которые Лиза собиралась убрать, да руки не доходили. Лиза открыла шкаф — из него вывалилась Дашина одежда…