Я верю в несмерть после смерти,
а также в нежизнь наяву.
Других не неволю. Не верьте.
Мне веры в обрез самому.
Я сам балансирую еле
на грани неверы во всё:
в предсказанность смертной метели
и в то, что Спаситель спасёт.
Сомнения гложут тем чаще,
чем ближе последний билет
в вагон — лакированный ящик.
Умом понимаю, что нет
ни «contra», ни «pro» аксиомных.
Всё смутно. Неясно. Туман.
От мыслей трусливых и вздорных,
который в башке океан,
так муторно, так безнадёжно
порою, но верую я —
несмерть после смерти возможна.
Иначе всё глупо и зря…