У соседа Толика была мечта. Мечту звали новострой на Французском бульваре. И чем финансово ближе была мечта, тем язвительней и желчней был Толик ко всему, что его окружало в его родном дворе на одесской Молдаванке. Критике подвергались все и вся, вплоть до соседских котов и даже родной жены Муси, с которой Толик прожил душа в душу добрых четверть века и даже (если ему верить) ни разу не изменил даже в мыслях.
А когда до осуществления мечты оставалась последняя тысяча долларов, Толик стал невыносим настолько, что соседи (и я, грешный, в том числе) скинулись и принесли Толику его мечту прямо домой в виде заветной тысячи. В общем, Толя квартиру таки купил, потом полгода делал там ремонт и к самому Новому году въехал в апартаменты с кухней-студией, двумя спальнями, гостиной и биде впридачу на двенадцатом этаже с видом на море. «Это вам не засцанная котами Молдаванка с крикливой бабой Валей! Там цивилизация!» — говорил Толик, грузя свои пожитки в старенький шевроле. «И до моря пять минут пёхом», — пыхтел над пожитками Толян. А свою квартиру на Молдаванке сдал студенту из Измаила.

И вот, спустя каких-то полгода, я услышал Толин бас в нашем дворе!
— Осторожней, осторожней, кому говорю! — кричал Толя грузчикам, выгружавшим его вещи.
— Так мы и так обэрэжно! — ответил один из грузчиков.
— «Обэрэжно», — перекривил грузчика Толик, — и чему вас в ваших тернополях и львовах учат?
— Привет, Толя! — пожал я ему руку, — чего это ты вернулся?
— Понимаешь, Андрюха, не могу я там жить! Эта бетонная коробка давит мене душу! А соседи! Я за полгода даже не знаю, как зовут соседей по лестничной площадке! Души там нет, Андрей. Один железобетон!
— Я, мля, кому говорю осторожней! Тут Мусины вазы в коробке! Вы хотите сделать инфаркт моей Мусечке? — переключился снова на грузчиков Толя…