— Вы же учительница… — промямлила Лиза. — Рома говорил, что в музыкальной школе… педагог известный.
— А я и швец, и жнец, и на дуде игрец! — расхохоталась Валентна Даниловна. — Конечно, утром я педагог, а вечером певица. Да ладно, это я молодая рулады выводила — и под Пугачиху могла, и под Ротару. Сейчас вот только «Любава» осталась. У нас все прилично. Сарафаны, кокошники — не придерешься. Мы в этом, в тендере, нет, в тренде, Ромка, я правильно говорю? Я с годами умная стала — куда ветер дует, туда я и нос держу. Поэтому и дачку отстроила. Слышь, Лизка, ты такая худая, присоветуй мне, на какую диету сесть. Только недолго — я долго не жрать не могу. Присоветуешь?
Лиза кивнула и ушла в ванную. Дверь не закрывалась — щеколда была сорвана. Видимо, в этом городе у всех были проблемы с кранами, со щеколдами и с водой.
Когда Лиза вышла из ванной, Рома уже спал на узком диванчике.
— Он всегда тут отсыпается, — объяснила Валентина Даниловна, — тут воздух, тишина.
— А почему так темно? — Лиза посмотрела на часы. Половина пятого.
— Так у нас три фонаря на весь город, и те в четыре отключают. Электричество экономят. Да и кому надо? У нас тут не так, как у вас, — по домам все, чай пьют, телик смотрят. Ты чай то будешь? Я травяной заварила — у меня тут все: кони, люди. Смешала, в смысле, мяту, ромашку, пустырник. Ну ты поняла, да?
— Поняла.