Шум пляски слушая ночной,
Стоим под ясною луной, —
Блудницы перед нами дом.

«Das treue liebe Herz» гремит.
Оркестр игрою заглушит
Порою грохот и содом.

Гротески странные скользят,
Как дивных арабесок ряд, —
Вдоль штор бежит за тенью тень.

Мелькают пары плясунов
Под звуки скрипки и рогов,
Как листьев рой в ненастный день.

И пляшет каждый силуэт,
Как автомат или скелет,
Кадриль медлительную там.

И гордо сарабанду вдруг
Начнут, сцепясь руками в круг,
И резкий смех их слышен там.

Запеть хотят они порой.
Порою фантом заводной
Обнимет нежно плясуна.

Марионетка из дверей
Бежит, покурит поскорей,
Вся как живая, но страшна.

И я возлюбленной сказал:
«Пришли покойники на бал,
И пыль там вихри завила».

Но звуки скрипки были ей
Понятнее моих речей;
Любовь в дом похоти вошла.

Тогда фальшивым стал мотив,
Стих вальс, танцоров утомив,
Исчезла цепь теней ночных.

Как дева робкая, заря,
Росой сандалии сребря
Вдоль улиц крадетъся пустых.