— Все так странно. Совсем не так, как я думала, — подвела итог Ольга Борисовна перед тем, как уже дома, вымытая уверенными и сильными руками Марии Васильевны, напоенная чаем и крутым бульоном, впала в глубокий сон. — Лиза так и не приехала. А если я умру, кто меня будет хоронить? Лизе же опять будет совершенно невозможно…

А дальше потекли однообразные дни. Мария Васильевна неотлучно находилась при Ольге Борисовне — делала уколы, кормила, мыла, укладывала, поднимала. На смену приходила Люся, давая Марии Васильевне передышку. Мария Васильевна вызвала на дом невролога — свою бывшую коллегу, и та дала неутешительные прогнозы. Прописала таблетки, но ничего не обещала.

Ольга Борисовна временами приходила в себя — сама причесывалась, садилась разбирать старые письма, была бодра, всех узнавала, даже планировала устроить поминки — если не на девять, то хотя бы на сорок дней. Без конца благодарила Марию Васильевну за помощь, радовалась приходу Полины и Вадима. На восьмой день Мария Васильевна была готова взять свои предчувствия назад — Ольга Борисовна затеяла генеральную уборку, разбирала рукописи мужа, шутила, даже сходила в магазин и купила коробку шоколадных конфет, которую вручила Марии Васильевне. Вместе с конвертом с деньгами, который ей передала секретарша — «от коллег».

— Мария Васильевна, дорогая, спасибо за помощь. Дальше я сама, сама. Хватит уже пользоваться вашей добротой. Приходите завтра, посидим тихонечко, помянем Женю. И Полина с Вадимом пусть придут. Больше никого звать не будем…