Смертельный яд кипел меж строк,
Чернила след врезался в стены.
Из сердца вырванный кусок
В толпу был выброшен со сцены.

Горели свечи по краям,
Стояла публика в тумане.
Он душу рвал на зло чертям,
Не замечая то, что «ранен».

И твёрд был раз и навсегда
Назло немыслимым проклятьям…
Но только смерть его года
Тянула в скудные объятья.

И вот последний крик струны,
Незримый вздох, молчанье, точка…
Осталась боль в сердцах страны
И недописанная строчка.