.Вася стоит в вестибюле роддома. Они с отцом приехали меня встречать. Вася путается в ногах и дергает ручку двери. До этого он лежал с температурой сорок. Всю ту неделю, которую я провела в роддоме. Врач сказала, что это из-за меня - на нервной почве.
- Васенька, малыш, я скоро вернусь. Потерпи еще чуть-чуть! - шепчу я в трубку. - Я тебя очень люблю!
- Я тебя сильнее люблю, - хрипит он.
- Нет, я тебя сильнее.
- Нет, я тебя.
Дома я кормлю грудью новорожденную девочку - Вася уже большой, и я прошу его выйти из комнаты и закрыть дверь. Я вижу, как он смотрит. Это мой взгляд. Муж его называет «вся скорбь еврейского народа». Мне хочется его обнять, посадить на колени и поговорить. Но на руках плачет девочка, Сима, которая не может ухватить грудь.
Вечером Вася застывает в проеме двери.
- Что ты хочешь? - спрашиваю я - Сима только-только уснула.
- Ты… можешь полежать со мной?
- Ты же уже взрослый! - говорит муж. Он страдает от того, что не может лактировать, и на время кормления вынужден выпускать дочь из рук.
Вася уходит. Он не плачет. Плачу я.
Вася нашел своего старого медвежонка и обнялся с ним. Я ложусь, прижимаюсь.
- Ты меня хоть любишь? - спрашивает он.
- Ты моя жизнь, - отвечаю я.
- А Сима?
- И Сима.
- А кого она будет любить больше всех?
- Тебя. Только ты ее тоже люби.
Вася достает сестренку из коляски и, внимательно глядя ей в глаза, говорит: «Я твой старший брат. Я тебя люблю»…