В начале 16 века в связи с превращением Испании в мировую державу значительно расширились ее международные культурные связи. Итальянские походы императора Карла V способствовали ознакомлению испанцев с произведениями художников Италии. С этого времени в Испании возникает большой интерес к искусству итальянского Возрождения. Многие живописцы едут теперь учиться в Италию и стремятся овладеть передовыми достижениями ее искусства - перспективой, светотенью, умением передавать строение человеческого тела. Испанские художники многому научились в Италии, однако само существо итальянского Возрождения осталось им чуждым: в Испании не было почвы для развития жизне-утверждающегог мировоззрения и трезвого рационализма, составляющих основу итальянской художественной культуры. Гораздо ближе по духу к некоторым течениям испанской живописи оказалось искусство маньеризма, которое находит в Испании много последователей. Даже художники, подражающие произведениям мастеров Высокого Возрождения, обычно интерпретируют их в духе маньеризма, как можно видеть на примере валенсийского живописца Хуана де Хуанеса (ок. 1523 - 1579), вдохновившегося «Тайной вечерей» Леонардо да Винчи. В произведениях испанцев страстность и преувеличенная экспрессия всегда превалируют над стремлением к равновесию и гармонии.
Живопись при дворе Филиппа II. С середины 16 века, во времена правления Филиппа II, маньеристическое направление в искусстве Испании оттесняется официальным придворным искусством, в котором, при покровительстве самого короля, насаждается подражание образцам Высокого Возрождения, преимущественно римской школы. В архитектуре, как мы видели, в это время возникает художественное направление, возглавленное Эррерой. В живописи создаются надуманные и холодные произведения, по существу не менее далекие от итальянского Возрождения, чем работы художников предшествующей поры. Королевский двор становится теперь главным заказчиком произведений искусства и диктует художникам свои требования. В этот период наиболее интересной областью испанской живописи является портрет - единственный светский жанр, получивший развитие в Испании. Среди портретистов, работавших при дворе Филиппа II, выделяются два прекрасных художника, заложивших основы испанского придворного портрета. Это Санчес Коэльо (ок. 1532 - 1588) и Хуан Пантоха де ла Крус (1551 - 1609). В портретах этих художников наряду с подчеркнутой сословной характеристикой изображаемых ими аристократов - чопорностью, надменностью, сдержанностью жестов, богатством костюма - всегда с поразительной правдивостью передаются черты лица и раскрывается внутренний мир портретируемого (см., например, портрет «Дона Диего де Вальмайор» работы Хуана Пантохи дела Крус в собрании Государственного Эрмитажа).
Луис де Моралес. Живопись Испании второй половины 16 века не исчерпывается официальным придворным искусством. К иному направлению принадлежал один из значительнейших художников этого времени Луис де Моралес (1518 - 1582), произведения которого не были одобрены при дворе. В творчестве Моралеса чувствуется влияние современных мистически-религиозных учений,
распространенных в Испании, но не поощрявшихся официальной церковью. Его произведения проникнуты религиозным чувством и несут на себе отпечаток аскетического идеала средневековья. Произведения Моралеса очень эмоциональны, в них обычно подчеркиваются моменты страдания, скорби. Живопись его отличается тонкостью и тщательностью исполнения и близка по технике к нидерландской, хотя в более зрелых произведениях мастера чувствуется и стремление приобщиться к достижениям искусства Италии. Хорошее представление об искусстве Моралеса дают две картины в собрании Государственного Эрмитажа - «Скорбящая богоматерь» и «Мадонна с младенцем». Холодный колорит, гладкая, как бы эмалевая поверхность живописи являются характерными чертами этого мастера.
Эль Греко. Не пользовался успехом при дворе и работавший в Испании один из крупнейших европейских художников второй половины 16 века Эль Греко (ок. 1541 - 1614), творчество которого стоит особняком в испанском искусстве. Грек по национальности, Доменико Теотокопули, прозванный Эль Греко, родился на острове Крите, в это время входившем в состав владений Венеции. Первоначально он обучался у себя на родине, где еще живы были традиции византийского иконописного мастерства. Хранящийся в Модене в музее д’Эсте триптих Эль Греко, принадлежащий к числу его первых работ, исполненных по приезде в Италию, свидетельствует о влиянии на него в этот период византийской традиции. В Италию Эль Греко приехал в 1565 году. Сначала он провел несколько лет в Венеции, где обучался у Тициана и сблизился с Тинторетто, влияние которого заметно сказалось в его ранних произведениях. Здесь, в кругу Тициана и Тинторетто, Греко усваивает свободную и широкую манеру живописи, присущую венецианским мастерам, здесь развивается его блестящее дарование колориста. С Тинторетто Эль Греко сближает динамичность, беспокойный нервный ритм движения фигур, любовь к неожиданным ракурсам, удлиненным пропорциям фигур, извилистым линиям. Как и Тинторетто, Эль Греко примыкает к маньеризму. Около 1570 года художник покинул Венецию и обосновался в Риме. Здесь он обратил на себя внимание своими работами и выполнил ряд портретов и заказных картин.
Окончательное формирование искусства Эль Греко и подлинный расцвет его дарования приходятся на более поздний период, когда он переезжает в Испанию. Он прибыл туда около 1576 года и первое время, по-видимому, остановился в Мадриде - новой столице, куда Филипп II перенес резиденцию своего двора. Известно, что Филипп II охотно пользовался услугами итальянских художников и даже выписывал к себе мастеров из Италии, и, вероятно, Эль Греко рассчитывал на заказы при дворе. По-видимому, через посредство придворного архитектора Хуана де Эррера Эль Греко получил в 1577 году заказ на несколько картин для одной из церквей в Толедо («Троица», Мадрид, Прадо; «Успение Богоматери», Чикаго, музей и др.). В том же году он получил заказ на картину «Раздирание одежд Христа» для собора в Толедо.
В этой картине Эль Греко представил Христа в окружении теснящейся толпы возбужденных, энергично жестикулирующих людей. Фигуры их заполняют всю поверхность картины. Здесь и рыцарь в доспехах, и стражники, копья которых в беспорядке перекрещиваются над головами толпящихся людей, и убеленные сединами старцы, и юноши. На переднем плане справа изображенный в смелом ракурсе палач наклоняется над крестом, слева юноша останавливает приблизившихся к кресту женщин. По экспрессии это произведение превосходит работы итальянского периода и предвосхищает зрелое творчество художника. В нем уже появляются та поразительная одухотворенность лиц, выразительность мимики и движений, которые составляют особенность искусства Эль Греко. Извивающиеся линии, падающий неровными пятнами свет, вырывающиеся из сумрака холодные - зеленые, синие, желтые цвета создают ощущение напряженного беспокойства.
Заботясь более всего о передаче общего настроения, Эль Греко нарушил традиционные каноны изображения сюжета, что вызвало недовольство заказчиков, между прочим упрекавших художника также в чрезмерной вульгарности некоторых типов. Лишь после судебного процесса и благоприятного заключения экспертов Эль Греко получил причитавшиеся ему деньги.
Быть может, этот процесс привлек к художнику внимание Филиппа II. В 1579 году он заказал ему картину для Эскориала. Картина эта под названием «Апофеоз Филиппа II» представляет коленопреклоненного короля среди деятелей церкви и праведников, устремляющих взоры к небу, где в ослепительном сиянии в окружении сонма ангелов сверкает монограмма иезуитского ордена. В 1580 - 1584 годах Эль Греко написал для испанского короля вторую картину - «Мучение святого Маврикия», которая навлекла на себя неудовольствие Филиппа II, вызванное, по-видимому, тем, что в этом произведении особенно ясно определилось различие между глубоко эмоциональным, не подчиняющимся рассудочной логике искусством Эль Греко и официальным придворным искусством.
После этой неудачи художник покинул Мадрид и навсегда обосновался в Толедо.
Толедо, старинный испанский город, в недавнем прошлом - резиденция королей, был прибежищем оппозиционной родовитой аристократии, утратившей свое былое значение во времена абсолютистского строя. В этом кругу еще живы были идеалы средневекового рыцарства, здесь пользовались успехом фантастические рыцарские романы, повествующие о совершающих невероятные подвиги безупречных и доблестных героях, здесь читали сочинения мистиков, учения которых не поддерживались официальной церковью. В Толедо было много писателей и поэтов, с которыми Эль Греко, человек широко образованный и разносторонний, вскоре тесно сблизился. В этой среде феодальной аристократии и рафинированной интеллигенции окончательно формируются мировоззрение Эль Греко и его искусство, здесь находит благоприятную почву его тяга к мистическому и иррациональному. В созданных в Толедо произведениях художника появляется оттенок мистической экзальтации, а также постепенно все более усиливается склонность к деформации фигур и дематериализации форм. Фигуры в его картинах непомерно вытягиваются, краски приобретают особенную изысканность сочетаний и начинают как бы светиться холодным зеленоватым фосфоресцирующим светом, поглощающим очертания предметов. Культивируемые Эль Греко формы отживающего уже в это время аристократически утонченного искусства маньеризма возрождаются к новой жизни в своеобразной атмосфере культуры Толедо.
Творчество Эль Греко сложно и противоречиво. Нередко в его картинах удивительным образом сочетаются фантастика и реальность, как, например, в одной из самых прославленных работ художника «Погребение графа Оргаса» (1586, Толедо, церковь Сан Томе). Сюжет ее заимствован из старинной легенды, согласно которой спустившиеся с неба святые почтили своим присутствием похороны скончавшегося в 1312 году толедского идальго, славившегося своим благочестием. Сцена эта представлена как мистическое видение. Вверху, в разверзшихся небесах, в потоках мерцающего света, виднеются Христос, Мария и Иоанн Креститель, окруженные сонмом святых и ангелов; внизу, на земле, среди столпившихся вокруг умершего толедских дворян, святые Стефан и Августин в сверкающих парчовых одеяниях бережно опускают в саркофаг облаченное в доспехи тело Оргаса. И при всей фантастичности сюжета - какой поразительный реализм, какая одухотворенность и тонкость передачи душевных движений в изображениях толедских идальго. Несомненно, все это портреты; вероятно, здесь Эль Греко изобразил круг близких ему людей.
Мастерство портрета - одна из сильнейших сторон дарования художника. Здесь он многим обязан искусству Испании. Он усвоил присущие испанскому портрету сдержанность и простоту, внимание к индивидуальным особенностям модели. Но Эль Греко далеко превосходит своих современников глубиной психологической характеристики. Достаточно вспомнить замечательный портрет инквизитора Ниньо де Гевара (1596, Нью-Йорк, музей Метрополитен), чтобы оценить дарование Эль Греко-портретиста. Портрет внешне прост, но полон огромного внутреннего напряжения. Мерцание зловещих малиново-красных тонов одежд инквизитора, холодный блеск его горящих глаз, жесткие очертания рта, нервно вцепившаяся в подлокотник кресла рука вызывают у зрителя представление о подавленных кипучих страстях, фанатизме и беспощадной жестокости. От этого портрета тянутся нити к «Иннокентию X» Веласкеса.
Совершенно иной образ, полный обаяния и женственности, создает Эль Греко в прекрасном женском портрете, известном под названием «Дама в боа» (Глазго).
Эль Греко писал главным образом религиозные сюжеты, однако это не обычные церковные картины. Очень часто он отступал от канонической интерпретации сюжетов, из-за чего не раз возникали недоразумения с заказчиками. Эль Греко живет в мире своей фантазии, которая в последние годы его жизни становится все более болезненной. В поздних картинах художника перед нами предстает странный и призрачный мир. Непомерно вытянутые фигуры с маленькими головами, причудливо изгибающиеся тела, ломающиеся в изгибах драпировки - все тонет и растворяется в потоках мерцающего холодного света. Среди наиболее значительных произведений художника должны быть упомянуты три варианта «Распятия» (1580 - 1585, Париж, Лувр; 1595 - 1600, Филадельфия; 1602 - 1610, Цинциннати), «Вознесение богоматери» (ок. 1608 - 1613, Толедо), «Лаокоон» (1606 - 1610, Белград, музей), а также прекрасный пейзаж «Вид Толедо в грозу» (1603, Нью-Йорк, музей Метрополитен).
Эль Греко - последний крупный представитель европейского маньеризма. В его время это направление уже повсюду сошло со сцены, уступая место новым художественным течениям - формирующемуся реалистическому направлению и искусству барокко, В конце 16 века ростки реализма пробиваются и в испанском искусстве, главным образом в творчестве мастеров крупных торговых центров, не связанных с двором, - Валенсии и Севильи. Именно эти города стали колыбелью блестящей испанской живописи 17 века. Глубоко субъективное, тяготеющее к отживающим формам маньеризма, искусство Эль Греко осталось в стороне от главного направления развития испанской школы.