Ночью лежа на спине, лицом к звездам, я понимаю - как я Вас люблю. Я перекатываю во рту, как дети - карамель, три сладких слова: я Вас люблю, я люблю Вас, Вас я люблю…
За что? - если бы меня заставили глотать раскаленные угли, я все равно не сказал бы. У меня не было времени спрашивать себя об этом - так сразу я Вас полюбил. И когда я вижу Ваше лицо со слезинкой на щеке и одновременно с
улыбкой, я ничего не могу Вам сказать, потому что не понимаю - Вы теряете улыбку или перестаете плакать, и три слова царапают мою гортань и душу - я Вас люблю!
Что еще Вам сказать - Вашей улыбающейся слезинке?
Я, наверное, похож на старую заводную игрушку, повторяющую одно и то же: я Вас люблю… Все будет хорошо… Утро вечера мудренее…
Светает, от твоих волос светает,
Как-будто ввысь стволы берез взлетают.
Спит радуга в твоих плечах витая,
Ты - продолжение луча, светает.
Ты - Сольвейг, спой же - не молчи сегодня,
Ко мне скрипичные ключи подходят.
Да будет нам дано светать, сметая
все непристойные цвета, светает…
Моря и океаны тоже имеют память. Глубина морская сокрыта голубою кожей, не доберешься батискафом.
Я заплывал. Береговая черта была едва видна,
Одна другую догоняя, шла колыбельная волна
И в откровения впадая, меня спросила глубина:
- А помнишь женщина одна была с тобой, золотая?
Она дельфинов понимала единственная из людей,
Когда она в меня вбегала, мне было не до кораблей,
Ужели разлучились вы?
Когда она в меня вбегала невесть откуда синевы
В моих глубинах прибывало. Когда она в меня вбегала…
- Молчи, бездонное зерцало!!! Когда ОНА в меня ВБЕЖАЛА…
Женщина - во страдание?
Женщина - во спасение?
Риму и Амстердаму
Трудно найти решение.
Помню мои гадания
В домике на Маросейке -
Ты мне дана во страдание?
Или ты мне во спасение?
На тебя все оглядываются, оглядываются, оглядываются и женатые и тем более холостые и, наверное, каждому в это время в душу закрадываются или мысли грешные или чувства святые. Моя драгоценная, ненаглядная, акварелька. Не заходи, прошу тебя, в цветочные магазины, даже самые гордые розы рядом с тобою померкли, уж лучше дразни разинь, на то они и разини, и пускай на тебя все оглядываются, оглядываются и придумывают на две секунды - любовь, но пускай они не догадываются, пускай они не догадываются, какую боль ты приносишь, какую боль…
Словно ты камешки тайные
За спину прячешь с волнением:
В какой, угадай, страдание?
В какой, угадай, спасение?
«Здравствуй» без «до свидания»
И «Не проси прощения».
Женщина во страдание?
Женщина во спасение?
Поздно!
И с опозданием,
Но озаряет прозрение:
Женщина во страдание -
Это и есть спасение:
Чем дольше я тебя люблю, тем больше я тебя люблю, на крыльях, то есть на руках несу тебя, любя, тревожно.
И больше кажется нельзя,
и больше кажется нельзя,
и больше кажется нельзя,
но больше, все-таки, возможно