Она жила в мире, придуманном ею,
И верила в чудеса.
Она рисовала открытые двери
В сказочные леса.
Она каждый вечер, надев папин свитер,
Смотрела вслед облакам.
И что-то всегда непонятно шептала
Быть может своим богам.
Ей все говорили: пора стать умнее
И свой обустроить быт,
Ведь счастье оно непременно полнее,
Когда ты одет и сыт.
Оставь свои глупости краски и кисти,
Ведь жизнь не в таких тонах
Какими рисуешь свои ты мысли
На тоненьких белых листах.
А она улыбалась и танцевала
На кухне под патефон
И с фотообоев ей хлопал ушами
Забавный оранжевый слон.
А в двери с разбегу стучали соседи,
Уставшие от суеты.
Всех громче кричал управдом дядя Федя
Свои поправляя усы.
Но вот как-то утром она улетела
Быть может в свой сказочный мир.
Тут всем стало грустно, да как-то бесцветно
И каждый себя спросил:
А так ли живу я, как мне бы хотелось?
Не вою ли я от тоски?
И люди друг другу в глаза посмотрели
И к душам сломали замки.
Завел дядя Федя себе канарейку.
Соседи купили собак.
И мордочкой вертит под звуки жалейки
Пронырливый рыжий хомяк.
А вечером все соберутся на танцы
На кухне под патефон
И с фотообоев замашет ушами
Забавный оранжевый слон.