Жил-был на свете дурак. Долгое время он жил припеваючи; но понемногу стали доходить до него слухи, что он всюду слывет за безмозглого пошлеца.
Смутился дурак и начал печалиться о том, как бы прекратить те неприятные слухи?
Внезапная мысль озарила, наконец, его темный умишко… И он, ни мало не медля, привел ее в исполнение.
Встретился ему на улице знакомый - и принялся хвалить известного живописца…
- Помилуйте! - воскликнул дурак. - Живописец этот давно сдан в архив… Вы этого не знаете? Я от вас этого не ожидал… Вы - отсталый человек.
Знакомый испугался - и тотчас согласился с дураком.
- Какую прекрасную книгу я прочел сегодня! - говорил ему другой знакомый.
- Помилуйте! - воскликнул дурак. - Как вам не стыдно? Никуда эта книга не годится; все на нее давно махнули рукою. Вы этого не знаете? Вы - отсталый человек.
И этот знакомый испугался - и согласился с дураком.
- Что за чудесный человек мой друг N. N. - говорил дураку третий знакомый. Вот истинно благородное существо!
- Помилуйте! - воскликнул дурак. - N. N. - заведомый подлец! Родню всю ограбил. Кто ж этого не знает? Вы - отсталый человек!
Третий знакомый тоже испугался и согласился с дураком, отступился от друга. И кого бы, что бы ни хвалили при дураке - у него на все была одна отповедь.
Разве иногда прибавит с укоризной:
- А вы все еще верите в авторитеты?
- Злюка! Желчевик! - начинали толковать о дураке его знакомые. - Но какая голова!
- И какой язык! - прибавляли другие. - О, да он талант!
Кончилось тем, что издатель одной газеты предложил дураку заведывать у него критическим отделом.
И дурак стал критиковать все и всех, нисколько не меняя манеры своей, ни своих восклицаний.
Теперь он, кричавший некогда против авторитетов, - сам авторитет - и юноши перед ним благоговеют - и боятся его.
Да и как им быть, бедным юношам? Хоть и не следует, вообще говоря, благоговеть… но тут, поди, не возблагоговей - в отсталые люди попадаешь!
Житье дуракам между трусами.

Апрель 1878