Пишу тебе, Володя, с Садового Кольца,
Где с неба льют раздробленные воды.
Все в мире ожидает законного конца,
И только не кончается погода.

А впрочем, бесконечны наветы и вранье,
И те, кому не выдал бог таланта,
Лишь в этом утверждают присутствие свое:
Пытаясь обкусать ступни гигантам.

Да черта ли в них проку! О чем-нибудь другом…
«Вот мельница - она уж развалилась…»
На Кудринской недавно такой ударил гром,
Что все ГАИ тайком перекрестилось.

Все те же разговоры - почем и что иметь,
Из моды вышли «М» по кличке «Бони»,
Теперь никто не хочет хотя бы умереть,
Лишь для того, чтоб вышел первый сборник.

Мы здесь поодиночке смотрелись в небеса,
Мы скоро соберемся воедино,
И наши в общем хоре сольются голоса,
И млечный путь задует в наши спины.

А где же наши беды? Остались мелюзгой
И слава, и вельможный гнев кого-то…
Откроет печку Гоголь чугунной кочергой
И свет огня блеснет в пенсне Фагота…

Пока хватает силы смеяться над бедой,
Беспечней мы, чем в праздник эскимосы,
Как говорил однажды датчанин молодой:
Была, мол, не была - а там посмотрим.

Все так же мир прекрасен, как рыженький пацан,
Все так же, извини, прекрасны розы.
Привет тебе, Володя, с Садового Кольца,
Где льют дожди, похожие на слезы.