«О, одиночество, как твой характер крут.»

нет, он не крут, но просто беспредметен,

как пустотой укутанный маршрут

снежинок в леденящем свете.

Какая в чистом поле благодать?-

кружить, кружить, превозмогая вьюгу,

с самим собой то ползать, то летать,

то наблюдать, как катишься по кругу.

А одиночество постылых городов

истертое, избитое локтями

прокушенными зрителями снов

слегка соудавившись рукавами.

И гулкие шаги по мостовой

за одиночеством крадущегося страха,

и, лютый как мороз, протяжный вой,

и «Бог с тобой».и рваная рубаха.

Эх, одиночество, ты бродишь не одно,

Ты носишь сумасшествие и мудрость

как высоты небес второе дно,

давя кого-то и дарясь кому-то,

какая- никакая благодать,

почти аналог царственной свободы,

любых стихов единственная мать,

и, мать твою, преддверие ухода.

Так все-таки о чем же я, о чем.

Бесцельный шарм обшарпанной шарманки

лоскутным прикрывает кумачом

кровавую податливость изнанки,

Но одиночеств стойкий пессимизм

и не за смерть ратУющие вопли-

Свели с ума, повисшие на бис,

прошедшей вьюги ледяные сопли.