Пощади меня, боже, избавь от оков!
Их достойны святые - а я не таков.
Я подлец - если ты не жесток с подлецами.
Я глупец - если жалуешь ты дураков.

Я пришел - не прибавилась неба краса,
Я уйду - будут так же цвести небеса.
Где мы были, куда мы уйдем - неизвестно:
Глупы домыслы всякие и словеса.

Так как разум у нас в невысокой цене,
Так как только дурак безмятежен вполне -
Утоплю-ка остаток рассудка в вине:
Может статься, судьба улыбнется и мне!

Переводчик Герман Плисецкий:
«Стихи такого поэта, как Омар Хайям, возможно, не нуждаются в предисловии.
Но поскольку время его творчества отделено от нас восемью веками, я решаюсь добавить несколько слов от себя.
Мне хочется рассказать о том, как постепенно менялось моё собственное представление о переводимом поэте. Сложный поэт нередко упрощён. У многих, и у меня в том числе, сложился образ этакого весёлого старца, между делом изрекающего истины. Несоответствие этого шаблона истинной поэзии Хайяма я почувствовал уже при работе над первыми четверостишиями. И постепенно сквозь стихотворные строки стал проступать облик совсем другого человека.
Спорщик с Богом, бесстрашный ум, чуждый иллюзий, учёный, и в стихе стремящийся к точной формуле, к афоризму. Каждое четверостишие - уравнение. Одна и та же мысль варьируется многократно, рассматривается с разных сторон. Посылки всё те же, а выводы порой прямо противоположны. Есть в этих крайностях высшее единство - живая личность поэта, примиряющая любые противоречия…
Хаям на протяжении своей долгой жизни постоянно возвращался к важным для него мыслям, пересматривая их снова и снова, так и мы, будем ещё не раз возвращаться к его творчеству, казалось бы, столь ясному и понятному, но каждый раз открывающему новые возможности, новую точку зрения…»