часть первая
ГЛАВА 11 окончание
Нужная нам дверь была довольно массивной, из резного черного дерева.
Я опустилась на колени и, тихо шепнув заклинание, махнула рукой в сторону щели под дверью.
Тут же из ладони в комнату поплыл синеватый туман, втягиваясь в щель, как в черную дыру профессора Мёбиуса.
Минута, и я встала с колен, а потом, нажав на витую ручку, храбро толкнула дверь от себя.
Ада спряталась за моей спиной, зажмурившись и бормоча что-то.
Сунув нос в проем, я обнаружила, что все тихо.
Одеяло на стоящей в углу широкой кровати
под мощным балдахином равномерно
двигалось вверх-вниз, показывая, что барон и вправду спит.
Лавируя между столиками и прочей мебелью, я пошла в угол, впившись глазами в стоящий там высокий резной шкаф.
Друзья вошли следом, Ада аккуратно прикрыла дверь.
Коша, который с пола ни фига не видел, с натугой взлетел. Мыш прыгал в капюшоне, попискивая от возбуждения.
Я тихонько приоткрыла дверцу шкафа и сунула нос внутрь.
Ада осторожно посадила мне на плечо мыша, чтобы он говорил мне, что делать дальше.
- Видишь дверцу с кнопками? Это сиф.
- Что?
Удивилась я.
- Сиф… или сюф… не знаю. Короче, нажимай те кнопки, которые я скажу.
Я кивнула.
- Семь, вода, огонь, да не ту, а где две вертикальные волнистые черты! Так, теперь четыре, ноль, еще раз вода… всё.
Послышался тихий щелчок, и дверца с тихим скрипом отворилась.
Внутри лежали золото, драгоценные украшения и… маленький, с кулак размером, золотистый прозрачный шарик, в центре которого будто мерцали сотни желтых искорок, перемигиваясь и переглядываясь между собой.
Я осторожно взяла в руки шар и аккуратно закрыла дверцу.
Правда, Ада сунула между ней и стенкой руку и, игнорируя мой удивленный взгляд, принялась деловито выгребать и рассовывать по карманам украшения.
Я задумалась, почесала нос и… присоединилась. Золото мы решили не трогать - тяжело такие кирпичи таскать.
Мыш называл нас молодцами и умницами, мы на провокации не отвечали.
Наконец все было вытащено, и я снова аккуратно начала закрывать дверцу.
Она с тихим щелчком захлопнулась, а кнопки отжались обратно.
Мы вздохнули с облегчением и радостно переглянулись.
- Ну вот и все.
Шепнул мыш.
Позади нас раздался оглушающий грохот.
Я медленно обернулась. И увидела…
Кошу, сидевшего на столике и удивленно разглядывающего осколки еще недавно стоящей 3неподалеку довольно массивной скульптуры из хрусталя.
Одеяло на постели вздрогнуло, и фигура барона медленно села.
Мы все, не сговариваясь, упали на пол. В карманах предательски звякнули уворованные монеты и украшения.
Я знала, что жадность меня погубит!
- Кто здесь?!
Прогремел барон и встал с постели.
- Мурзик, ты? Убью, зараза!
Вспыхнул свет.
Я до сих пор не понимаю, как мы все, да еще и бесшумно, успели перебраться под кровать.
Я усиленно зажимала себе и Коше носы, чтобы не чихнуть от поднявшейся пыли.
Ада, бесшумно шевеля губами, шептала заклинание-античих.
Успела.
Никто не чихнул, но Кошин нос я не отпустила, страстно желая его вообще сломать.
Коша заелозил и тяпнул меня за палец, я аж губу прикусила, чтоб не заорать.
А перед моими глазами все еще стояли голые и волосатые ноги барона.
Коша сунулся пощекотать ему пятку и был почти задушен моими и Ады руками.
Мы зажали ему пасть и убрали поглубже под кровать.
Барон сел.
Пятки покачивались прямо у моего лба, я не смела пошевелиться.
Свет погас.
Ада облегченно закрыла глаза, а барон со скрипом снова начал укладываться на кровать.
Мы переглянулись, я прошептала заклинание сна, строя рожи и призывая всех задержать дыхание. Комнату снова окутал синий туман, и через какое-то время мы кое-как вылезли из-под кровати. Пыльные, грязные, но счастливые.
Кошу я на всякий случай зажала под мышкой, чтобы он не трепыхался.
Мы осторожно двинулись к двери, старательно огибая все углы.
Свет, который неожиданно зажегся над нашими головами, заставил нас замереть на месте.
А грозный крик:
-«Стража!»
Вздрогнуть и обернуться.
Барон сидел на кровати в ночнушке и колпаке и с довольной усмешкой нас рассматривал.
В комнату немедленно, чуть не снеся дверь, ворвались вооруженные люди в шлепанцах и штанах (ничего больше они надеть не успели) и немедленно взяли нас в кольцо, наставив на нас клинки, мечи и даже пару пик.
Барон довольно потирал руки, одеваясь прямо при нас.
Мы с Адой стыдливо отвернулись.
Барон, удивленно взглянув на нас, допетрил и, прыгая на одной ноге, продетой в штанину, целомудренно удалился за ширму.
- Так…
Он снова вышел к нам уже одетый и даже в шляпе, видимо прикрывающей его лысину.
- Вы пробрались в мой дом, пытались меня обокрасть…
Да, кстати, обыскать их!
Изъяли все.
М-да, когда у тебя по всем местам елозит пара-другая мужских рук, начинаешь понимать, что они найдут все, и не только золото.
После того как меня схватили за зад и пару раз не там прижались, нервы сдали.
И на трех охранников у барона стало меньше.
Зато на трех уток больше.
Утки удивленно переглянулись и… все разом рухнули в обморок.
Мыш высунул на секунду из капюшона мордочку, сочувственно на них посмотрел и тут же скрылся обратно, пока не заметили.
Острые края мечей и пик теперь тряслись прямо у нас перед носами.
- Ага, так вы еще и магички! Ну что ж, и у меня есть козырь. Абрака сюда, живо!
Трое из мужиков убежали, хлопая тапочками по полу.
Остальные, ежась от дующего в распахнутое окно ветра, остались караулить нас, хмуря брови и мысленно убеждая себя, что они мужики, а потому сильнее.
Вскоре в коридоре снова раздался топот, и в комнату буквально внесли запеленатого в простыню и с очками на мигающих от яркого света глазах старичка.
Колпак его сбился на затылок, открывая сальные редкие кудри седых волос.
- Это мой маг.
Гордо возвестил барон, и мага по его указанию сунули за ширму, перекинув ему туда же ворох одежды.
Скоро он снова появился перед нашими любопытными взорами уже одетый в длинную черную мантию и черную же, но плоскую круглую шапочку, видимо аккуратно прикрывающую лысину.
Он подошел к барону и встал рядом, выпятив тощую грудь.
Мы впечатленно молчали.
- Так! Вы, как я понимаю, пришли украсть вот это.
Барон взял со стола с награбленным нами богатством золотой шарик и задумчиво покрутил его в руке.
Мы молчали, а я еще и чувствовала, как магические путы холодят кожу, поднимаясь все выше и натягиваясь на теле, словно рыболовная сеть.
Судя по всему, то же самое происходило и с Адой.
- Я даю вам только один шанс. Если вы откажетесь, то утром вас повесят.
Мы с готовностью на него уставились.
Барон сощурил свои поросячьи глазки и продолжил:
- Подпишете договор на крови и согласитесь в будущем работать на меня. И я немедленно отпущу вас, не тронув и пальцем. Ну как?
Я задумалась.
Договор на крови практически невозможно отменить.
Практически.
Перед глазами всплыло одно крохотное заклинание на полях недавно заученной книги…
Быстро приняв решение, я наступила на ногу Аде и, пока она, выпучив глаза, хватала ртом воздух, заявила:
- Мы подпишем, если надо - немедленно.
Барон и стражи ощутимо расслабились, а путы перестали ползти по коже.
Голова пока была свободна, а для заклинания не нужны руки. Но тут в дверь буквально влетел толстенький коротышка и как ненормальный завопил во все горло:
- Ваша милость, портреты! Портреты! Ваша милость!
- Что там с портретами?
Удивился барон. И, отодвинув ногой воющего толстячка, лично пошел проверить.
Я молчала, кусая губы и подозревая, что нас все-таки повесят.
- Мои предки!
Вопль шел из глубины души, а вскоре в комнату ворвался весь красный и разъяренный барон, попытался меня ударить, но тут же получил коленом ниже пояса.
Взвыв и рухнув на пол, он стал кататься и орать от боли.
Нас начали бить.
Если бы в теле была хоть капля магии, если бы сеть не опутала руки, если бы врагов не было так много…
Я отбивалась до последнего, Коша дышал огнем и кусался, мы вместе изо всех сил защищали Аду, которая не умела драться вообще.
Последнее, что помню, это как метко запулила в окно Кошу, а на затылок опустилось что-то тяжелое.
Потом свет померк.
Я упала на пол.
- Ди! Ди! Ди!!!
Меня кто-то звал, но очнуться я категорически отказывалась, мне и здесь, в теплой мягкой темноте, было вполне уютно.
- Ди, очнись, Ди…
Я застонала, но все-таки открыла один глаз и тут же об этом пожалела.
Когда свет перестал переливаться кучей размытых ярких пятен, я увидела прикованную у противоположной стены Аду.
Цепь тянулась от массивного кольца под потолком и обхватывала ее за пояс, давая сравнительно небольшую свободу - сидеть, лежать и даже стоять, совсем недалеко удаляясь от стены. Пошевелившись, я поняла, что прикована так же. Второй глаз не открывался, он опух и представлял собой узкую щелку, через которую не больно-то наглядишься на окружающий мир.
На плече у Ады сидел мыш и угрюмо смотрел, как пять здоровенных серых крыс доедают нашу похлебку из двух ну очень давно не мытых тарелок у двери.
Камера была совсем небольшая.
Под потолком маленькое окошко, забранное решеткой, видимо для того, чтобы заключенные не задохнулись.
Еще одна решетка была на двери.
Видимо, стражник, совершая обход, любил посматривать на заключенных.
- Ди, ты как, жива?
Я попыталась сесть и тут же почувствовала резкую боль в левой ноге.
Сломана.
- Жива.
- Я, кряхтя, все же села, стараясь особо не тревожить конечность и постоянно морщась от боли.
- Эй, ты что это? А ну прекрати реветь.
- Они тебя так били, даже когда ты потеряла сознание били, и барон бил, за боль и за то, что ты дракона выпустила.
Я попыталась улыбнуться.
Взгляд у Ады стал совсем жалостливым.
Так, ладно, ободряющие улыбки оставим на потом.
- Ты тут давно?
- Не очень.
Ада вытерла ладонью слезы и высморкалась в какую-то тряпочку. Присмотревшись, в тряпочке я узнала клочок ее подола.
- И что, нас заходили навещать?
- Да, сказали, что утром повесят на воротах, без мыла. Ди, а зачем нам мыло?
Я решила не просвещать подругу, зачем повешенным нужно мыло.
- Мыш, ты чего тут сидишь?!
Прикрикнула я на пушистика.
Мыш печально на меня посмотрел и снова уставился на крыс, те уже пытались грызть тарелки, в свою очередь бросая жадные, голодные взгляды то на меня, то на Аду.
- Мыш!
- Чего?
- Не чего, а кого. Ты, блин, тут сидеть будешь или нас вытаскивать?
За окошком послышалось знакомое хлопанье крыльев, в камеру просунулась возбужденная голова дракоши.
- Вы тут? Ага, значит, так!
Я знаю, где ключи, только мне к ним не подобраться.
Тут есть щель в стене, ведет в соседнюю камеру.
Я в нее посмотрел, там дверь открыта.
Охранник с ключами наверняка спит, но я в щель не пролезу!
Он болтал и болтал без умолку, а мы все трое смотрели на него и улыбались, как идиоты.
Лично я была просто счастлива, что он вернулся.
- Эй, вы чего, рассвет же скоро!
До мыша первого дошло, что предлагает Коша, и он отважно привстал, грозно пискнул, что спасет нас, и полетел вверх.
Коша просунул сквозь прутья решетки правую лапу и подхватил его на лету, а потом старательно потянул на себя.
Мыш заверещал.
- Что случилось?!
Крикнула я, наблюдая с нашей стороны решетки заднюю часть мыша, который непрестанно матерился и дрыгал задними лапками.
Вдруг он затих, и над ним снова протиснулась голова Коши.
- Застрял.
Сообщил он.
- Может, пролезет. Потяни еще.
Предложила Ада.
- Я тянул.
Пояснил дракоша.
- Но у него такой зад!..
- Я попрошу не трогать мой зад.
Донесся снаружи возмущенный писк.
- На свой бы посмотрел!
Коша засмущался, сказал:
- Я щас.
И снова убрался наружу.
Жалобный писк - мыш пробкой влетел обратно в камеру, рухнул на крыс, те с визгом разбежались по норам, а мыш остался сидеть в вылизанной насухо плошке.
- И не возвращайтесь!
Напутствовал он их, размахивая ложкой.
- Я полетел, может, найду какой другой путь! Крикнул Коша.
За окном послышалось затихающее хлопанье крыльев.
Мы снова остались втроем в камере, рассматривая прямоугольник медленно светлеющего неба под потолком.
До рассвета оставалось совсем немного времени.