Арнольд Петрович Бабаянц проснулся от громкой музыки и хохота, доносившихся со двора. Было три часа ночи. Его половина Роза Витальевна мирно посапывала рядом. «Вот же толстокожая, хоть из пушек стреляй - ничего не услышит», - с завистью подумал Бабаянц, и попытался заснуть. Но новый взрыв хохота буквально подкинул его с постели.
Арнольд Петрович посмотрел вниз со своего пятого этажа. Там, в детской песочнице, в лунном свете он разглядел компанию веселящейся молодежи.
Дрожащий от негодования Арнольд Петрович набрал «ноль два»:
- Але, милиция? У нас тут во дворе подростки шумят, спать не дают! Примите, пожалуйста, меры!
- Подумаешь, подростки! - едко сказал дежурный на том конце провода. - У нас некому выехать на такую чепуху. Сами их разгоните!
- Я? Сам? - поразился Арнольд Петрович. - А если они меня отколотят?
- Вот тогда и приедем.
Компания внизу между тем продолжала бузотерить. Арнольд Петрович пошел в зал искать валокордин. И вспомнил, что у него припрятана початая бутылочка коньячка. «Выпить, что ли, вместо снотворного?» - неуверенно подумал Бабаянц. И воровато оглянувшись, махнул стопочку, еще одну. Ощущая накатившую бесшабашность, сказал себе:
- А что, вот пойду и сам прогоню этих засранцев!
И как был - в пижаме и шлепанцах, потопал вниз.
Их было пятеро - двое парней лет восемнадцати-двадцати и с ними три девицы, с дерзко красивыми юными мордашками, длиннющими ногами, обтянутыми соблазнительно блестящими колготками.
В центре песочницы стояла сумка, из которой торчали горлышки пивных бутылок, а музыка неслась то ли из плеера, то ли из магнитофона.
- Что, молодежь, не спится? - почти грозно спросил Арнольд Петрович.
- Ой, не спится! - хором ответила молодежь. - Да и вам, похоже, тоже не до сна?
- Как же, заснешь тут с вами, - миролюбиво проворчал Арнольд Петрович, косясь на гладкие ноги ближайшей девицы.
- А вы присаживайтесь, - подвинулась девица и похлопала по бортику песочницы узенькой ладошкой. - Может, пивка?
- Ну, пивка так пивка… Фу, теплое!
Теплое пиво легло поверх накануне выпитого коньяка, вступило с ним в сотрудничество и сотворило настоящее чудо: Арнольд Петрович из незаметного мужчины предпенсионного возраста превратился в какого-то неприлично резвого живчика Арни - как он попросил называть себя при знакомстве.
Этот самый Арни не на шутку разошелся и начал хохмить, травить недвусмысленные анекдоты, плотоядно поглядывая на глупо и поощрительно хихикающую юную соседку Танечку.
«А ведь она на меня, того, определенно запала! - самоуверенно подумал распалившийся Арнольд Петрович. - Еще чуть-чуть, и ее, тепленькую, можно вести домой».
- У меня дома коньячок есть, - жарко шепнул Бабаянц в маленькое ушко Танечки. - И фрукты там, шоколадки. Пойдем?
- Слышь, дедушка, а бабушки у тебя дома нет? - лукаво прошептала ему в ответ Танечка. «О, черт, как же это я забыл про Розу-то? - шлепнул себя по лбу Арнольд Петрович. - Однако я набрался».
- Ты, Арни, лучше неси все это сюда, - продолжала между тем охмурять его Танечка.
- А что, и принесу! - вскинулся Бабаняц.
И, теряя шлепанцы, ринулся домой. Стараясь громко не лязгать ключами, отпер дверь, прислушался. Из спальни доносилось глубокое, с прихрапываниями, дыхание Розы Витальевны. Арнольд Петрович покидал в полиэтиленовый пакет, что попалось в холодильнике под руку, опустил туда же коньяк, а еще прихватил с собой и бутылочку сухого вина - гулять, так гулять!
Когда Арнольд Петрович вернулся в песочницу с тяжелым пакетом в руке, компания новых друзей встретила его воодушевленным ревом. Танечка даже чмокнула его в небритую щеку.
Коньяк пили мужчины, сухое вино - девчонки, и вскоре в песочнице поднялся уже совершенно невообразимый гвалт. Причем, громче всех орал всклокоченный и обнимающий за тонкую талию свою юную соседку Арнольд Петрович. Наконец, с одного из балконов бабаянцевского дома истошно прокричала какая-то женщина:
- А ну пошли все вон, а то я сейчас милицию вызову!
- Слышь, Арни, нам грозят! - проворковала Танечка. - Или ты здесь не хозяин?
- Сама пошла вон, старая грымза! - грозно рыкнул Арни.
- Арнольд Петрович, это вы? - удивленно спросил знакомый противный голос сверху. Голос принадлежал соседке Бабаянцев, члену домкома Парыгиной. - Вот уж от кого не ожидала… Все вы, мужики, одинаковые - стоит вас одних оставить, сразу пускаетесь во все тяжкие. Куда ваша Роза Витальевна-то уехала?
- Никуда я не уезжала! Это он сам от меня среди ночи сбежал! - вдруг услышал Арнольд Петрович возмущенный голос жены. Роза Витальевна, перевесившись через ограждение балкона, близоруко пыталась рассмотреть, что там творится внизу.
- А ну, немедленно домой, старый греховодник! Или будешь зимовать в этой песочнице!
- Иди домой, Арни! - шепнула ему на ухо Танечка. - В песочнице зимой холодно. Мы тоже полетели!
И она поцеловала Арнольда Петровича на дорожку. В лоб.
- Вот так всегда, - бормотал, медленно поднимаясь к себе наверх, Бабаянц. - В детстве мама не давала толком повозиться в песочнице, сейчас - жена… Эх, Танечка, Танечка, где же ты была раньше?