Толка нет от мыслей и наук, когда повсюду - им опроверженье.
Коридоры кончаются стенкой, а тоннели выводят на свет.
Вот уж действительно, все относительно - все, все, все…
Лучше гор могут быть только горы, На которых еще не бывал.
Маски равнодушья у иных - защита от плевков и пощечин.
Какие странные дела, у нас в России лепятся!
Нас всегда заменяют другими, чтобы мы не мешали вранью.
Снег без грязи, как долгая жизнь без вранья.
Весь мир на ладони - ты счастлив и нем и только немного завидуешь тем, другим - у которых вершина еще впереди.
Мы успели: В гости к богу - не бывает опозданий. Так что ж там ангелы поют такими злыми голосами?!
Даже падать свободно нельзя, потому, что мы падаем не в пустоте.
Наше время иное, лихое, но счастье как встарь, ищи! И в погоню летим мы за ним, убегающим вслед. Только вот в этой скачке теряем мы лучших товарищей, на скаку не заметив, что рядом - товарищей нет.
Наши мертвые нас не оставят в беде, наши павшие - как часовые.
Но даже светлые умы все размещают между строк: у них расчет на долгий срок.
Спасибо вам светители, что плюнули да дунули, что вдруг мои родители зачать меня задумали…
С меня при цифре 37 в момент слетает хмель. Вот и сейчас как холодом подуло, под эту цифру Пушкин подгадал себе дуэль и Маяковский лег виском на дуло.
Украду, если кража тебе по душе - зря ли я столько сил разбазарил?! Соглашайся хотя бы на рай в шалаше, если терем с дворцом кто-то занял!
Надо, надо сыпать соль на раны, чтоб лучше помнить, пусть они болят.
Ты, Зин, на грубость нарываешься,
Всё, Зин, обидеть норовишь!
Тут за день так накувыркаешься…
Придёшь домой - там ты сидишь!
Сколько слухов наши уши поражает, сколько сплетен разъедает, словно моль.
Все жили вровень, скромно так: система коридорная, на тридцать восемь комнаток всего одна уборная. Здесь на зуб зуб не попадал, не грела телогреечка, здесь я доподленно узнал, по чём она копеечка.
Слухи по России верховодят и со сплетней в терции поют. Ну, а где-то рядом с ними ходит правда, на которую плюют.
Возвращаются все - кроме лучших друзей, кроме самых любимых и преданных женщин. Возвращаются все - кроме тех, кто нужней.
Я признаюсь вам, как на духу - такова вся спортивная жизнь: лишь мгновение ты наверху и стремительно падаешь вниз.
Мы многое из книжек узнаём, а истины передают изустно: «пророков нет в отечестве своём», - да и в других отечествах - не густо.
Купола в России кроют чистым золотом - чтобы чаще Господь замечал.
Ходу, думушки резвые, ходу, слово, строченьки милые, слово!
Словно мухи, тут и там, ходят слухи по домам, а беззубые старухи их разносят по умам.
Каждый волхвов покарать норовит, а нет бы - послушаться, правда?
Я думаю - ученые наврали, - прокол у них в теории, порез: развитие идет не по спирали, а вкривь и вкось, вразнос, наперерез.
Ясновидцев - впрочем, как и очевидцев - во все века сжигали люди на кострах.
И нас хотя расстрелы не косили, но жили мы поднять не смея глаз, - мы тоже дети страшных лет России, безвременье вливало водку в нас.
Утро вечера мудренее, но и в вечере что-то есть.
Когда я вижу сломанные крылья, нет жалости во мне, и неспроста: я не люблю насилье и бессилье, вот только жаль распятого Христа.
У братских могил нет заплаканных вдов - сюда ходят люди покрепче, на братских могилах не ставят крестов. Но разве от этого легче?
Сыт я по горло, до подбородка - даже от песен стал уставать, - лечь бы на дно, как подводная лодка, чтоб не могли запеленговать!
Слова бегут им тесно - ну и что же! - Ты никогда не бойся опоздать. Их много - слов, но все же, если можешь - скажи, когда не можешь не сказать.
Я не люблю уверенности сытой, уж лучше пусть откажут тормоза. Досадно мне, коль слово «честь» забыто и коль в чести наветы за глаза.
Подымайте руки, в урны суйте бюллетени, даже не читав, - помереть от скуки! Голосуйте, только, чур, меня не приплюсуйте: Я не разделяю ваш Устав!
Если б водка была на одного - как чудесно бы было! Но всегда покурить - на двоих, но всегда распивать - на троих. Что же на одного? На одного - колыбель и могила.
Утро мудренее! Но и утром все не так, нет того веселья: или куришь натощак, или пьёшь с похмелья.
Ведь Земля - это наша душа, сапогами не вытоптать душу!
Будут с водкою дебаты, - отвечай: «Нет, ребята-демократы, - только чай!»
Не страшно без оружия - зубастой барракуде, большой и без оружия - большой, нам в утешенье,
а маленькие люди - без оружия не люди: Все маленькие люди без оружия - мишени.
Я дышу, и значит - я люблю!
Я люблю, и значит - я живу!
Проникновенье наше по планете особенно приятно вдалеке: в общественном парижском туалете есть надписи на русском языке.
При власти, деньгах ли, при короне ли - судьба людей швыряет как котят.