Столичен шум и миг сердечен,
неон разлился в ореол,
и тротуаров бурых печень
клюет сиреневый орел.
Как быстро сумерки в апреле,
теряя бархатность и вес,
в обычной луже догорели,
отмежевавшись от небес.
И ветер, в избранности ветхой
с самим собою говоря,
стегает ивовою веткой
косые щеки фонаря.
Я превращаюсь ночью в город,
жестокосерд и темнолиц,
теку с дождем тебе за ворот
и тушью капаю с ресниц,
с тобой шагаю эхом гулким
по пешеходному мосту
и обнаженным переулком
в тебя вхожу, как в пустоту,
молочным светом истекаю
во тьме окраинной глуши.
И нежный жемчуг извлекаю
из створок сумрачной души.