«Величие» постсоветского образа верующего
- Во всем грешна, батюшка!
- А мотоциклы по ночам угоняла?
(диалог на исповеди)
От него исходит аура истинной веры. Все нехорошие и просто негодяи отскакивают от его небесных чар словно заговоренные. Он несет силу истинной кротости, никогда никому не перечит, все терпит, постоянно молится по делу и без дела, через каждые несколько минут совершает крестные знамения и поклоны. Знает где и в каком конкретном месте можно найти мощи, чтобы с ним приложиться. Обязательно имеет дома святую воду, которой все окропляет, непременно и регулярно целует священникам руки, а также имеет как минимум 10 икон на все случаи жизни.
Истинный верующий всегда соглашается с теми обвинениями, которые ему предъявляют по делу и без дела, тем самым проявляя жертвенность и великую силу духа. Он беспрекословно подчиняется агрессорам, а они с помощью божьей силы вразумляется его кротким словом. Сам никогда ни на кого голоса не повысит, руку не поднимет, мошки сапогом не придавит. Денег лишних не берет, ходит в рубище, интернетом не пользуется, техникой гнушается. Всегда дает правильные советы, которые помогают всем и во всем. Никогда не дает неправильных советов, а если его советы не возымели действие, то токмо по недоразумению тех, кто взял на себя смелость эти советы по-своему истолковать. О личной жизни истинного верующего никто ничего не знает. Вернее - знает только Бог. Но если люди узнают - то, как правило, верующий перестает быть истинным. Истинный верующий не зарабатывает денег, их ему подает сам Бог и в небольших количествах, токмо на скудное пропитание. И, что самое главное - все это завещал (запрещая что-либо иное) истинному верующему сам «бог», либо Церковь.
Истинный верующий постоянно говорит о Боге, не разбираясь в мирских делах совершенно, что, несомненно, мирские люди воспринимают как большое преимущество над истинным верующим, проверяя истинного верующего в его великой жертвенности -
Надеюсь, что Вы понимаете, что все вышеперечисленное - полнейший бред и стереотипы от невежества.
А теперь без иносказания.
Истинных верующих постоянно ищут всегда и везде. Просто потому, что истинные верующие - удобны. Удобны для возможностей споров, дабы выигрывать в них, удобны для возможностей заработать, дабы не делиться, удобно для возможностей праздной жизни, дабы противопоставлять недостижимый «образ» своей невозможности быть верующим или стремиться к вере. Просто потому, что до подобного «идеала» можно расти очень долго и конечно же не дорасти, при этом напоказ показав всем свою старательность. Образ истинного верующего постоянно навязывают всем и вся, соткав его из отдельных стереотипов-мнений, возведенных в энную степень личной неосведомленности. Специально поднимая планку веры для всех остальных и для себя, чтобы самим не участвовать в этой (изначально бессмысленной, ведь вера - это что-то недостижимое), гонке за «духовностью».
Но иногда появляется желание сделать самим себе духовно. И мы идем к ним, к «истинным верующим», как нам кажется. Мы требуем, чтобы нам сделали «духовно», мы срочно стремимся соответствовать каким-то самонадуманным шаблонам восприятия, а также тем советам, которые мы слышим. А после, когда гротескность подобной идеи перестает вызывать восхищение, а «духовно» что-то уже для успокоения собственной совести сделано - сдуваемся и уходим в привычный нам социум. И снова придумываем образ «истинного верующего», ведь это так удобно и безопасно.
Мы придумываем не только образ «истинного верующего», но и образ «истинного бога», наделяя Бога функцией решения за нас всех наших проблем. В итоге, вся суть веры - взятия ответственности за свою жизнь на самого себя, переворачивается вверх тормашками, становясь чем-то невразумительным и малоприятным. Неудивительно, что и образ придуманного сами нами «истинного верующего» становится противным. И это, на самом деле, правильно, так как истинного верующего действительно не существует в природе. Вот только выводы делаются исходя из неправильных установок. Установок, которые усложняют жизнь и дальше, делая всех и вся виноватыми перед таким человеком. Виноватыми в том, что вера - это ерунда, виноватыми в том, что все остальное - тоже. Мы же хотели готовое, сразу духовное и истинно-верующее. Такая вот инфантильная позиция, хотя и формирующаяся при осознании отсутствия того самого всемогущего дяденьки с бородой, но не желая снимать с себя забрало веры в идеалы.
В конце концов, эти «чертовы верующие», придуманные в нашей голове, нам самим становятся ненавистны. Как же это так, они настолько хорошие и замечательные! Лицемеры! Как же так можно, прикрываясь верой, при этом иногда вести себя так же, как и все остальные люди! Мы-то думали, что они божии люди, а они, оказывается, вон какие! Да гнать этих лицемеров надо! И прочее-прочее. И толдоним это не уставая, пока самим не надоест, пока сами не разочаруемся во всем. Ибо иллюзии и идеализация всегда приводит к подобному состоянию. А тут еще «массовая иллюзия» - возможность навесить ярлык на целую группу людей. Тяжелый, странный ярлык, для которого не существует различий и исключений. Ну, а как же иначе, ведь все должны быть стандартизированы под тот образ, который созревает в моей голове!
А в это самое время рядом с нами живут точно такие же люди, как и мы сами. Те, кто ничего не знает об образе «истинного верующего». Эти люди ежедневно и ежечасно, падая и поднимаясь, пытаются идти к Богу, воцерковляясь и оставаясь верными своему пути, постоянно обдумывая каждый свой шаг и не воздвигая перед собой идеалов. Потому что настоящая духовная работа всегда лишена кумирства, она постоянна и постепенна, она терниста и многолика, а не схематична и не многоступенчата, как ее представляют любители быстрой духовности и абсолютных идеалов.